— Да ты что, вообще не слушал моих объяснений?! — в сердцах швырнул оземь бумажную стопку Себастиус. Листки разлетелись по полу. — Меня окружают полные кретины! Недоумки! Что вы вообще знаете о том, как формируются минералы?!

Лицо Креола начало чернеть. Он не любил, когда с ним говорили в таком тоне.

Однако на сей раз маг проглотил гордость. Несмотря на все чудачества, Себастиус Трансмутатор — воистину бесценный кадр. Пусть он кричит, пусть обзывается, пусть хоть нагадит посреди зала Совета — лишь бы исправно работал.

Потому что заменить его некем.

Не переставая брюзжать и поминутно срываясь на крик, Себастиус объяснил всё ещё раз с самого начала — на этот раз в деталях, с подробностями. Он буквально на пальцах растолковал, что ускорение времени получить адамант не поможет, как не поможет получить каменный уголь из дерева. Такие сложные процессы не решаются так легко.

Для того чтобы адамант мог оформиться в своём истинном виде, ему нужно множество различных условий. И главное из них — «сырьё» должно быть на миллионы лет погружено в земные недра. Там, под влиянием меняющихся температур, давления и химических условий, и рождается металл, что прочнее всего на свете и способен стать оружием, от которого нет защиты.

Но и это ещё не всё. Кроме особых условий, будущему адаманту необходимо «питаться». Даже после гибели божественная плоть продолжает поглощать рассеянную, стихийную ба-хионь, всегда присутствующую в пространстве. За миллионы лет этих микроскопических частиц набирается достаточно, чтобы образовать адамант. При этом царь металлов привередливо выбирает среди окружающей ба-хиони только ту, что нужна именно ему. Как и мана, ба-хионь не однородна — существуют сотни её видов, и все они обладают разными свойствами.

— Тогда как же вы создаёте адамантий? — спросила Ванесса.

Себастиус запнулся и принялся рассматривать девушку так, словно силился понять — что это за непонятное существо и откуда оно взялось в его лаборатории? Не зародилось ли само собой, в алхимическом тигле?

— Я… создаю… адамантий… алхимическим… путём… — как можно разборчивее произнёс Себастиус.

— И как это происходит? Мне ужасно интересно.

— Правда?! — резко вытянулся Себастиус. — В самом деле интересно?!

— Просто безумно.

Ванессе действительно было интересно. Она впервые в жизни оказалась в настоящей алхимической лаборатории, и ей очень хотелось своими глазами увидеть, как тут всё происходит.

Себастиус Трансмутатор, в свою очередь, был несказанно обрадован, что кому-то его работа интересна. Обычно всем требовался только результат — вынь да положь такое-то вещество, и чтоб завтра уже было готово. Лишь Йоганц Изменяющий заходил к полубезумному алхимику просто так, в гости — и для него у Себастиуса всегда находились совершенно особые рецепты.

— Пожалуйста, пожалуйста, — захлопотал старик перед Ванессой. — Я всё покажу, весь процесс, каждую деталь. Великая наука алхимия учит тому, как возникли вещи из элементов, и о всех неодушевлённых вещах, а ещё о том, как доводить несовершенные камни до истинного совершенства, больное тело человека — до благодатного здоровья, а металлы обращать друг в друга по своему желанию! Пожалуйста, пожалуйста, взгляните сюда! Я покажу, как приготовляется основа основ алхимии — философский камень!

Себастиус подвёл Ванессу к огромной алхимической печи в форме башни — атанору. Состоящая из двух частей, абсолютно герметичная, с идеально плотно прилегающей крышкой и стекловидным смотровым отверстием. В её недрах пылали дрова, политые растительным маслом, а в самом центре виднелось хрустальное философское яйцо — именно в нём и варился философский камень.

— Первая стадия Великого Делания — кальцинация! — торжественно объявил Себастиус. — Мы берём первичную материю — например киноварь или серную сурьмяную руду — и на сорок три дня помещаем её в атанор! В течение этого времени материя становится чёрной и жирной — и когда она наконец достигает нужной консистенции, мы извлекаем её, извлекаем… вот, пожалуйста, смотрите!

Себастиус перебежал к другому атанору, поменьше. Ванесса с интересом заглянула в смотровое отверстие — внутри тоже лежало философское яйцо, но его заполняла совершенно чёрная субстанция.

— Это уже можно вынимать! — взвизгнул Себастиус, хватая клещи.

Работая с печью, старик буквально светился от пронизывающих его чар, от маны, хлещущей сквозь костлявые пальцы. Алхимик — источник магической энергии для своих процессов, так он управляет и контролирует превращение веществ. Именно поэтому философский камень невозможно получить на обычном заводе, как порох или сталь — необходим обученный маг, который сделает всё своими руками.

— Вторая стадия — коагуляция! — объявил Себастиус, перенося философское яйцо на стол. — Мы обрабатываем сырьё алхимической водой! Даже простая вода растворяет, коагулирует всё, что сгустилось, но алхимическая вода есть плотный белый пар, проникающий в совершенные тела и соединяющийся с ними — она всё очищает, моет, белит и окрашивает!

Ванесса толком не разглядела, что там делал Себастиус, но по завершении его работы чёрная грязь в философском яйце стала белой и очень густой.

— Третья стадия — фиксация! — взвизгнул Себастиус, выливая белую суспензию в форму. — Здесь несовершенный камень спустя семь дней станет твёрдым… вот таким!

Алхимик перебежал к соседней форме, в которой действительно лежал уже готовый философский камень — снежно-белый, в форме ромбовидного кристалла.

— Так вот как выглядит философский камень?.. — подалась вперёд Ванесса.

— Он ещё несовершенен! — презрительно отмахнулся Себастиус. — Он бесполезен! Он белый! Вот что мы с ним сделаем!

Алхимик ловко подхватил тигель с бурлящей в нём зеленоватой жидкостью и швырнул камень туда.

— Четвёртая стадия — растворение! — объявил он. — Три дня камень будет растворяться в кипящей эссенции, после чего будет готов к пятой стадии — перевариванию! Смотрите сюда!

Себастиус схватил Ванессу за рукав и подтащил к очередному атанору — огонь в нём пылал очень слабо, а в стеклянной реторте бурлила ослепительно-белая жидкость.

— По окончании переваривания камень снова станет чёрным! — взвизгнул алхимик, перебегая к другому атанору. — Вот этот уже можно вынимать!

Себастиус вновь подхватил клещи, аккуратно извлёк реторту и провозгласил:

— Шестая стадия — дистилляция! Некоторые алхимики считают возможным исключить её, но это дураки! Дураки! Нельзя исключать дистилляцию, она необходима!

Поколдовав некоторое время у лабораторного стола, Себастиус выкрикнул:

— Седьмая стация — сублимация! Мы возгоняем несовершенный камень через алхимическую воду, чтобы он снова очистился от черноты, побелел, достиг предельной чистоты… стал белым паром!

Ванесса уже не слушала этих сбивчивых объяснений. У неё болела голова, она ничего толком не различала сквозь окутывающий лабораторию пар, поэтому просто таращилась на мелькающие руки Себастиуса, изредка различая прорывающиеся вопли: