Когда досадная новость была передана в Москву, поступил приказ продолжать операцию силами сухопутных войск в любом случае. Одновременно в Баграм вылетел еще один воздушно-десантный батальон, чтобы принять участие в штурме дворца. Все подразделения были приведены в полную боевую готовность, но затем поступил другой приказ — оставаться на местах. В тот день не было никакой попытки государственного переворота.

Ведущие советские представители позже телеграфировали в Москву, что успешная операция потребует большего количества войск. По словам генерала Ляховского, этот документ стал главным шагом на пути к прямому военному вторжению. После нескольких неудавшихся попыток убийства, сначала благодаря отсрочке, а затем по инерции, операция переросла в полномасштабный штурм в полном смысле этого слова. И, каким бы невероятным это не казалось, после 12 декабря Политбюро больше ни разу не собиралось по этому вопросу. Окончательное решение отдавалось либо в устной форме, либо документ уничтожался (вместе со многими другими документами в единственном экземпляре) на основании последующих указаний Андропова. В любом случае, для начала новой операции по устранению Амина, получившей название «Шторм-333», был выбран день 27 декабря.

III

Офицер группы «Зенит» Валерий Курилов был вызван на службу в ноябре. Не имея права рассказать даже своей жене, куда он собирается, он мог только сказать, что уезжает на шесть месяцев. Однако она все же догадалась о цели его командировки, заметив песок в швах его униформы. Вернувшись на базу в Балашихе под Москвой, Курилов и его коллеги по предыдущей командировке, как обычно, завязали спор о новом месте назначении. Это могла быть Польша, к тому времени охваченная застоем в экономике и растущим волнением рабочих. Но, учитывая их недавнюю миссию в Афганистане, а также зная о растущей нестабильности в этой стране, спецназовцы пришли к выводу, что их, вполне вероятно, снова отправят именно туда, но на этот раз уже — для свержения Амина.

Их группа из 32 человек, замаскированная под саперную воинскую часть, прилетела в Ташкент, где офицеры провели неделю, убивая время в отеле. Затем, в начале декабря, они вылетели на авиабазу Баграм к северу от Кабула, приземлившись там ночью в разгар песчаной бури. Они установили палатки прямо на территории базы и стали ждать приказа. Из-за мороза на улице, отсутствия хоть какого-то места для мытья и скудного питания, состоявшего в основном из мясных консервов, люди очень скоро стали нервничать. Они отрастили бороды и целыми днями резались в карты, чтобы убить время.

В один из вечеров, прогуливаясь по периметру авиабазы, Курилов заметил хорошо знакомую фигуру, одетую в длинное коричневое пальто. Это был Сарвари, один из «группы четырех». Сдерживая удивление, Курилов подошел к бывшему руководителю афганской службы безопасности, и тот заключил его в объятия. Сарвари разговаривал с экс-министром связи Гулябзоем и третьим афганцем, которого Курилов не узнал. Все носили такие же пальто, часть униформы, которую он не видел прежде. Как выяснилось впоследствии, третьим человеком был Бабрак Кармаль, которого Советы планировали поставить в качестве нового президента. Они прилетели в Баграм в этот же день.

Курилов кратко поговорил с Сарвари. Тот спросил, с ним ли его товарищи по группе «Зенит»:

— Я надеюсь, что Вы поможете нам, — сказал он.

— Мы сделаем все необходимое, — обещал Курилов.

— Мы победим, — ответил афганец.

После того как они расстались, и Курилов уже было развернулся, чтобы уйти, к нему неожиданно подошел охранник без опознавательных знаков на униформе. Он потребовал объяснить ему, почему Курилов разговаривал с Сарвари. Когда офицер «Зенита» не смог прямо ответить на его вопрос, между ними чуть не завязалась драка. Позже Курилов узнал, что его оппонент тоже был офицером спецназа, назначенным охранять афганских VIP-персон. Это была его первая встреча с офицером «группы «А», позже названной «Альфа», — элитной воинской части, сформированной руководителем КГБ Андроповым. После того, как начало боевой операции вновь свело их вместе, Курилов и другой офицер, которого звали Алеша Баев, стали друзьями.

«Группа «А» и «Зенит» вместе с еще 32 офицерами из группы под названием «Гром» должны были принять участие в новой операции с целью устранения Амина. Сарвари и Гулябзой также должны были быть там, чтобы опознать Амина для групп советского спецназа во время штурма.

13 декабря, в тот самый день, когда должна была состояться первая, неудавшаяся попытка покушения на жизнь Амина, подразделение Курилова собралось, чтобы получить приказ о штурме президентского дворца. Но оказалось, что у спецназовцев даже нет точной карты города. Туристическая карта, обнаружившаяся у одного из офицеров «Зенита», была слишком слабым успокоением.

— Кто же планирует это? — удивился Курилов.

Командир группы «Зенит» Яков Семенов зачитал приказания своим подчиненным. Они должны были присоединиться к солдатам из «мусульманского батальона», который был вооружен лишь несколькими древними восьмиколесными бронетранспортерами. На них предстояло выйти к президентскому дворцу, протаранить ворота и ворваться внутрь. К тому же, крупнокалиберные 14,5-мм пулеметы бронетранспортеров при стрельбе по верхним этажам могли задеть офицеров спецназа. По плану, ворвавшись во дворец, Курилов должен был помочь закрепиться на первом этаж, в то время как афганский переводчик через мегафон попытался бы убедить дворцовую охрану сдаться, возвестив о начале «нового этапа» Апрельской революции. О том, что делать, когда здание будет захвачено, приказов не было.

План показался Курилову чистым самоубийством. Огнем тяжелых пулеметов БТР можно было подавить только второй этаж, третий же и четвертый этажи оставались недосягаемыми. Были другие проблемы с БТРами. Чтобы протаранить дворцовые ворота, требовалось, чтобы машины набрали значительную скорость. При этом к зданию можно было подъехать только по одной дороге, идущей вдоль стены дворцового комплекса, а затем сделать резкий поворот на пятачке перед воротами, где, по мнению Курилова, было слишком мало места для необходимого разгона. Но план не допускал никаких изменений. Курилову оставалось только проклинать его разработчика, кто бы это ни был. «Вероятно кто-нибудь сидящий в Москве», подумал он.

Семенов был в затруднении, его подчиненные также были насторожены. Поскольку «Зенит» готовился к худшему, Курилов даже договорился с другим офицером прикончить друг друга, если один из них двоих будет серьезно ранен. Воинская часть подготовилась к штурму, но когда приблизился назначенный час, штурм отменили, потому что, как Курилов узнал позже, пузыри «кока-колы» помешали отравить Амина.

«Временно ожидающий обязанностей президента» Кармаль на следующий день был вызван в Москву, а группа «Зенит» переместилась из бивака на авиабазе Баграм в Кабул, где была представлена Амину как его дополнительная личная охрана из офицеров спецназа. Последовав совету Москвы, афганский президент перебрался из главной президентской резиденции во дворец Тадж-Бек на бесплодном холме в Дураламане, юго-западном предместье Кабула, где, как он полагал, было более безопасно. В ходе перевозки офицеров спецназа на новые квартиры, а точнее — в комплекс недостроенных казарм, расположенный в семистах ярдах от дворца, несколько из БТРов «мусульманского батальона» успели сломаться. Офицерам пришлось закрыть пустые оконные и дверные проемы своего нового жилища кусками брезента, отрезанными от палаток. Топливо для печек, чтобы не замерзнуть ночами, приходилось добывать любыми способами. Дров было так мало, что на более поздней стадии подготовки к штурму пришлось организовать снабжение из Советского Союза, которое, впрочем, было таким же неэффективным, как и оперативное планирование. Солдатские пайки, на которых офицерам приходилось выживать, вызывали у Курилова отвращение. Чтобы как-то сбежать из этих ужасных условий, он пошел добровольно сопровождать конвои между Кабулом и Ваграмом, несмотря на опасность этого занятия.