Лаборатория в лунном свете выглядела мрачно, но вместе с тем жутко маняще. Сердце сжалось в предвкушении приключения и эксперимента. Оценивающе провела взглядом по убранным в специальные шкафы колбочкам и ингредиентам, сразу выцепляя, что нам надо, и уверенно прошла к нужному. Корень семицветника у меня закончился, да и в бальное платье не спрячешь много.

Нет, конечно, пока Бриана не видела, я успела зацепить пару пинцетов в волосы и кинуть в сумочку несколько трав, но этого для эксперимента точно не хватит.

— Ты что творишь? — зашипел Герд, с опаской наблюдая за моими манипуляциями, но останавливать не спешил. — Там же магическая защита!

— Спокойно! — коварно улыбнулась я и сняла с руки никем не замеченный браслет. Приложила его к стеклянной дверце, и… щелчок, ознаменовавший размыкание защитной магии и открытие шкафа, музыкой пролился по нашим ушам. Герд расплылся в понимающей улыбке и показал большой палец, выражая одобрение. — Давай готовь рабочее место, пока я возьму все, что нужно.

В четыре руки мы быстро закончили нужные приготовления и начали первый этап готовки — выварку основы под будущее зелье. Надеюсь, это будет феноменально!

— Добавляй кору! Кору добавляй! — кричала я Герду, буквально захлебываясь от переполняющего меня восторга. Платье душным облаком прилипло к ногам, и я в который раз чертыхнулась, быстрым движением одергивая его. Колбы, случайно задетые локтем, звучно забренчали.

Парень дрожащими руками отмерил нужные пропорции и с такими же сияющими, как у меня, глазами следил за булькающим на медленном огне варевом. Кора, толченная в специальной ступке, отправилась в кипящую жидкость, которую еще рано было называть полноценным зельем.

— Осторожно! — придержал мою руку парень, когда я в очередной раз пошатнулась на этих дурацких каблуках. Да ну их! Одним ловким движением скинула туфли, уже не замечая холодного камня под ногами и щербатого пола. Занесла молотый лист над котелком, приготовившись всыпать его.

— В этот момент зелье должно приобрести розоватый оттенок, — озвучила свои расчеты по реакциям, с азартом наблюдая, как оно действительно меняет оттенок.

Герд нахмурился, озабоченно глядя на получившийся кроваво-алый цвет.

— Что-то не очень оно розовое, ты точно все верно рассчитала? — спросил он у меня, одним движением пальцев разлохмачивая свои аккуратно зачесанные волосы. Глаза парня настороженно сверкнули из-под длинной челки.

— Всегда могут быть ошибки, — пожала плечами, не видя в этом проблемы.

— Мелания, может, не надо? — вдруг неожиданно остановил он меня, когда я уже было хотела добавить последний, самый важный ингредиент. Каплю сока цветка страстоцвета! В отличие от листа, этот ингредиент не считается запрещенным, хоть и достаточно редок в лабораториях, да и все же это совершенно другой вид страстоцвета. Не столь разрушительный.

— Герд, все будет хорошо, — отмахнулась от него, помешивая жидкость и примериваясь. Волосы, неожиданно вырвавшиеся из прически, неприятно щекотали шею и обнаженные плечи, заставляя меня нервно дергаться, чтобы их убрать. Ночь, сгущающаяся за темным окном, приветливо мне подмигнула, заставляя забыть про страх быть изгнанной из любимой академии на домашнее обучение. — У нас обязательно получится! — Я ласково улыбнулась парню.

Рука, удерживающая мое запястье, дрогнула.

— Ты права, — кивнул он. — Не попробуем — не узнаем. — Его глаза снова зажглись азартом. Вот это мне знакомо!

Занесла пипетку над варевом, надавила. Сверкающая серебром и неожиданно холодом капля тягуче медленно оторвалась от стеклянной пипетки и…

Резкая боль в плече, дикий грохот — и, кажется, меня относит взрывной волной куда-то вглубь помещения. Взгляд успевает зацепиться за бурый дым, валом распространяющийся повсюду и буквально разрывающий воздух на части от невозможности вдоха. Боль острым осколком впивается в виски, и сознание, еще недавно анализирующее полученную реакцию, вдруг уплывает от меня. Мир резко чернеет. Однако полежать без сознания и пропустить все самое интересное я просто не могла.

— М-е-л-а-н-и-я! — Барабанные перепонки задрожали и болезненно напряглись, готовые буквально лопнуть от жуткого, вымораживающего своей невероятной яростью крика рассвирепевшего дракона-ректора.

А я, нервно подрагивая пальцами, сидела на полу и никак не могла сообразить, как я здесь оказалась. И главное, почему в мою кожу буквально огнем вдруг вгрызается пронизывающий ветер только-только начавшейся весны.

Крик, явно посвященный мне, был мной услышан, но проигнорирован. Я никак не могла понять, что произошло и где… где я так просчиталась. Я же учла все! Все параметры, все ингредиенты! Даже коэффициенты разброса взяла побольше, чтобы вычислить нужные мне вероятности. И ни у одной — ни у одной! — не было такого эффекта! Зелье должно было получиться простым и совершенно безопасным! Закусила губу, снова прогоняя у себя в голове полученные цифры, не в силах понять.

— Теперь я понимаю, почему ректор тебя не любит, — ошалело произнес совершенно целый и невредимый Герд. И только обугленная ткань его наряда выдавала, что что-то только что произошло. Да, защита на адептах академии стоит хорошая, а уж на Герде, принадлежавшем к знатному роду, тем более должна стоять отличная. Покосилась на явно находящегося в полном шоке парня.

В голове дружным стадом пронеслись угрозы ректора о переводе на домашнее обучение и отца о замужестве, но я отогнала их метлой. Нет! Не может быть такого! Я не могла просчитаться! Просто не могла! На глазах выступили слезы отчаяния и обиды. Этого всего не может быть! Я просто сплю, и мне кажется!

Зажмурила глаза, больно щипая себя за запястье, но, почувствовав боль, все же не проснулась. Нет! Это не может быть правдой!

— Мелания… — с сожалением тихо произнес Герд, отряхивая уцелевшие брюки от мелкой пыли и подбираясь ко мне через завалы камней, древесины и стекла. — Я…

Но ему не дали договорить. Камень, отгораживающий нас от академии, вдруг затрещал и рассыпался мелким крошевом, обнажая взору буквально взбешенного, уже полностью обратившегося дракона-ректора, злобно ощерившего пасть с не одним десятком острых зубов. Черные когти, кажущиеся кроваво-алыми в свете луны, хищно блеснули невдалеке от моей шеи.

Мне на нос вдруг приземлилась сверкающая снежинка, опаляя леденящим душу холодом понимания, что мне все это не снится и все взаправду. Чихнула. Ой, только бы не заболеть!

Я замерла посреди кабинета ректора, блаженно ерзая пальцами ног по пушистому ковру, и с ужасом ждала приговора. Мой отец, вызванный сюда в срочном порядке, уже стоял тут и гневно сверлил меня взглядом. Поежилась под злобными взглядами двух мужчин, поправляя обрывок какой-то шторы на плечах. Мое платье в результате взрыва сильно попортилось и практически сгорело. Защита на одежду не распространялась, и вот, чтобы я не отсвечивала голой грудью, мне выдали штору. Ректор выдал, когда его первая ярость прошла и он смог измениться обратно, уже не просто нечленораздельно рыча на меня, но и вполне по-человечески покрывая трехэтажным матом.