Сесилия ждала, что он вот-вот изольется, но Дикон необъяснимо держался. Не в силах больше видеть эту мужскую пытку, она прервала поцелуй и замерла.

— Если я нужна тебе, Дикон, возьми меня, — прошептала Сесилия. — Я твоя. Я всегда была твоей.

Она знала — это прозвучало как признание в любви. Так она и хотела. По крайней мере, сейчас. В конце концов, ей нечего было терять. Если Дикон воспримет ее слова отрицательно, она просто улетит в родной Техас. Только каково будет после такого ей самой?

Но реакция Дикона была такой, как хотелось Сесилии. Он прижался лицом к ее шее, затем обхватил губами мочку ее уха и продолжил двигаться внутри ее. Теперь он делал это медленно, почти ласково. Но это продлилось недолго. Совсем скоро он стал ускоряться, забывая о ласке и нежности. Небольшая пауза позволила ему сконцентрироваться и продолжить, словно сначала. Но по напряжению мышц его шеи и искаженному выражению лица Сесилия знала: его экстаз близок.

Как и ее. Не успев опомниться от первого оргазма, она уже ощущала приближение второго. Она крепко обняла широкую спину Дикона и выше подняла ноги для усиления эффекта. Оба они в унисон застонали от нарастающего наслаждения.

— Да, Дикон, пожалуйста… — шептала Сесилия чуть громче шелеста листьев.

Но Дикона и не нужно было просить. Он выгнулся на коленях и, продолжая входить в нее в том же ритме, стал водить пальцем по ее клитору. Это приблизило Сесилию к грани в одно мгновение, заставив кричать.

Она вцепилась зубами в плечо Дикона, чтобы подавить этот крик и не привлечь ничье внимание. Но волны электрошока, разлившиеся по телу, подавить было невозможно. Оргазм извергался из каждой ее точки, сотрясая тело сокрушительной дрожью. В груди бился барабан под названием «сердце», напоминая о разительном отличии между двумя занятиями — любовью и сексом. Сесилия так давно забыла, что между ними есть разница.

Ее сдавленный крик блаженства подвел Дикона к финальной черте. Издав почти звериный рык, он излился и буквально упал на Сесилию.

Она лежала, распростертая, под ним на голубом покрывале и обнимала его. Она слушала, как их сердца колотятся вместе, постепенно возвращаясь в привычный ритм. Держа Дикона в своих руках, Сесилия смотрела в лазурное небо и мечтала, чтобы этот момент длился вечно. Но поездка во Францию, увы, подходила к концу.

Скоро открытие отеля. А дальше будь что будет.

Идеально было абсолютно все — даже самый избалованный знаток не нашел бы, к чему придраться. Пятизвездочный отель «Беллами» был готов к встрече гостей.

И гости уже собирались в лобби, в танцевальном зале, в ресторанах и возле бассейна. В нарядах привычно преобладали черный и белый цвета. Людей было столько, что гостям в прямом смысле приходилось толкаться локтями. Казалось, будто не просто весь город, а весь штат съехался к нашумевшему открытию. В такой толпе людей только официанты маневрировали с профессиональной легкостью, предлагая гостям изысканные «тапас» и фирменные коктейли.

Шейн и Бренди светились от радости. Дикон весь вечер выслушивал комплименты и поздравления. В самых красочных эпитетах гости расхваливали и дизайн, и кухню обновленного отеля. Даже те, кто недавно смотрел на Дикона с пренебрежением, не упускали шанс остановиться возле него и поздравить с успехом.

«Это именно то, в чем нуждался наш Роял», — говорили все как один.

И Дикону хотелось в это верить. Они с Шейном вложили в проект серьезные деньги и надеялись вскоре их окупить. Дикон понимал, что медленно, но верно вливается в класс так называемой элиты Рояла. Он никогда не стремился к этому, но бизнесмен внутри его говорил: «Это сыграет тебе на руку». А еще это отличный шанс задержаться в городе подольше. Дикон не знал причину этого странного явления, но чем больше времени он проводил в Рояле, тем легче ему здесь становилось. Такими темпами Сесилии будет несложно уговорить его снова стать техасцем.

Единственный минус вечера был в том, что ее-то Дикон нигде и не видел. Как только его частный самолет выпустил шасси над Техасом, началось безумие. Оно и понятно: романтический отдых быстро закончился, а до открытия отеля оставалась неделя. Неделя суеты, волнений и бесконечной траты нервов.

Дикон успел привыкнуть, что Сесилия постоянно находится рядом. Поэтому вновь привыкать засыпать одному было почти болезненно. Сегодня он вообще не знал, пришла ли Сесилия на торжество. И если пришла, то в чем. То тут, то там мелькали в толпе похожие светлые волосы, но пробраться к ним было невозможно — каждый считал своим долгом поздравить Дикона и перемолвиться с ним парой слов.

— Мистер Чейз?

Дикон обернулся. Перед ним стояли Брент и Тилли Морган, среди всех прочих также желающие с ним поговорить. Неумело разыграв удивление, Дикон натянул деловую улыбку и крепко пожал Бренту руку. Он не знал, что они могут ему сказать. В прошлой жизни Морганы избегали его даже видеть, не то что разговаривать с ним.

— Мистер и миссис Морган, рад, что вы смогли прийти, — торжественно проговорил Дикон. — Как вам обновленный отель?

— Просто потрясающе, — ответила Тилли, приложив ладонь к груди. — Сесилия отказалась нам хоть как-то намекнуть на концепцию дизайна. Но в лобби легко узнается ее стиль. Интересно было бы посмотреть сами номера. Это возможно?

Дикон кивнул. Он оставит без внимания тот факт, что все комплименты Тилли относились только к ее дочери. Его участие, как всегда, игнорировалось.

— Возле лифтов стоят ребята, — сказал он. — Они могут устроить экскурсию по номерам. Сесилия действительно представила отличный проект. Мы с Шейном не сомневались в ее таланте, но она превзошла все наши ожидания. Вы можете ею гордиться.

— И мы гордимся, — сказал какой-то мужчина из-за спины Тилли.

Дикон не видел Чипа Эшфорда много лет, но сразу узнал его. Высокий, светловолосый. Идеальный золотой мальчик с дерзкой ухмылкой и загаром из солярия. В Рояле на него смотрели почти как на бога, а для Дикона он всегда был кем-то вроде героя дешевого сериала. Деньги, напыщенность, натянутые улыбки. А внутри — пустота.

Нет, он не даст ему рассуждать о Сесилии, как будто они до сих пор вместе.

— Удивительно это слышать, Чип, — сказал Дикон. — Со слов Сесилии я понял, что вы расстались отнюдь не друзьями. Кто-то даже назвал ее самозванкой.

— У нас просто случилось небольшое непонимание, — проговорил Чип со свойственной ему наигранной снисходительностью. — Правда, Брент?

Отец Сесилии усиленно закивал. Эта роль была им явно отрепетирована.

— Ничего особенного, — продолжал Чип. — Сесилия любит раздувать из мухи слона. Как говорится, милые бранятся — только тешатся.

Тилли кивала с тем же энтузиазмом, что и ее муж. Дикону было стыдно за них. Морганы — сами по себе самодостаточная семья. Зачем им преклоняться перед Эшфордами?

— Брент, может, вы с Тилли посмотрите номера? — проговорил Чип. — Я бы хотел поговорить с Диконом с глазу на глаз, если он не возражает.