«Я гений!» — уже не в первый раз подумал про себя Дубняк. Онлично нашел Корнеева в резервной группе аналитического отдела и попросил его —в обход установленных правил — внести в досье Ольги Удальцовой, которая,конечно же, находилась под присмотром службы безопасности, небольшие изменения.Именно Корнеев «заставил» Ольгу знать латышский и аваджи. Теперь, если Дубнякаприжмут к ногтю, он сможет мотивировать свое решение привлечь Лайму Скалбе коперации совпадением важнейших жизненных параметров. Позже, когда Корнееваубьют, концы будут подчищены.

Несколько лет назад Корнеев пиратствовал в Интернете, радилюбви к искусству вскрывая все базы данных, какие только можно было вскрыть, иловко уходя от ответственности. Служба безопасности выловила этого типа, когдаон взломал систему охраны крупнейшего банка. Да и попался он лишь потому, чтобанк в тот момент находился «под колпаком». Примененная Корнеевым тактикаоказалась до такой степени уникальной, что ему немедленно предложилисотрудничество.

— Но я не так хорошо говорю на аваджи, чтобы взяться заперевод! — вставила словечко смятенная Лайма.

— Бондопаддхай отлично говорит по-английски, высшееобразование он получил в Великобритании. На английском он и общается. Вашезнание аваджи — это просто страховка, понимаете?

— Понимаю, — отозвался вместо Лаймы Корнеевстранным голосом.

Все посмотрели на него, но он только загадочно улыбнулся.Зубы у него оказались ровными и мелкими, словно их клали вручную — зернышко кзернышку.

— Бондопаддхай, — продолжал нечувствительный кобаянию Корнеева Дубняк, — должен пробыть в Москве неделю. Вот тутраспечатка его расписания. Это те мероприятия, на которых он собираетсяприсутствовать. О его приезде знают только члены секты, информация строгосекретная. Вам предстоит сопровождать пророка во всех поездках. Всю эту неделювы будете действовать самостоятельно. На связь выходите только в чрезвычайномслучае. Вот номер телефона.

Он достал вторую бумажку, показал ее по очереди Лайме,Корнееву и Медведю, после чего привычным жестом схватился за зажигалку. Пламяотхватило от листка первый кусок, взвилось вверх и доело его в один присест.Оставшийся кончик Дубняк опустил в пепельницу.

— Вопросы есть?

— А если что-то случится с телефоном? —поинтересовался Медведь густым басом. — И ситуация будет сложная?

Ему хотелось как следует все понять. Чтобы выполнить заданиехорошо, нужно основательно вникнуть в детали. Медведь вообще был страшнообстоятельным парнем, и для того, чтобы сбить его с толку, требовалосьприложить немало усилий.

— Тогда… — Дубняк на секунду задумался. — Тогдарешим вот как. Если прервется связь, в тот же день вас будет ждать мой человеквозле Центрального телеграфа. Ровно в девятнадцать ноль-ноль.

— А пароль? — не отставал Медведь.

Лайма никогда не решилась бы спросить про пароль. Ей этоказалось ужасно смешным. В жизни никто не использует пароли! Не может быть,чтобы сейчас, когда высокие технологии так глубоко внедрились в быт и,наверняка, в дело укрепления безопасности страны, люди узнавали друг друга попаролю.

— Придумайте сами, — велел тем не менееДубняк. — Ну, давайте!

— Пусть Корнеев придумывает, — предложил Медведь,не поворачивая головы.

— А? — спросил Корнеев, услышав своюфамилию. —Что?

— Пароль, — сказала Лайма, просто чтобы немолчать. Она и так сидит тут, как чурка для изготовления Буратин, надо же себяхоть как-то обозначить.

— Пароль? — потусторонним голосом переспросилКорнеев и протер свои невероятные усики указательным пальцем. — А какойнужен пароль?

— Необычный, — подсказал Дубняк. — Чтобы ни счем не спутать.

Корнеев пожал плечами:

— Ну вот, к примеру. Вопрос: «Вы страдаете болезньюАльцгеймера?» Ответ: «Нет, у меня склероз».

Медведь поднял брови в немом вопросе, а Лайма неопределеннокашлянула. Не могла же она в самом деле критиковать парня, который поступал кней в подчинение и которого она еще совсем не знала! Ведь если бы ее самузаставили придумать пароль, она бы немедленно стушевалась. На ум приходилтолько славянский шкаф.

— Отлично, — пробормотал Дубняк, который одобрилбы что угодно, даже цитату из «Трех поросят». — Замечательно. Я сообщу этоВадиму. Вернее всего, с вами будет встречаться именно он. Только он или я.Потому что операция секретная.

— А зачем тогда пароль? — спросил Медведь, не меняятона. — Вас обоих мы знаем в лицо.

Дубняк, которому надоели дополнительные вопросы, на секундузамер, потом пробормотал:

— Мало ли… Может, мы будем загримированы.

— А если на пароль ответит кто-то другой? — неотставал тот.

— Только он или я! — прикрикнул Дубняк, и Медведьзаткнулся.

Лайма стала понимать, до какой степени парень все любитразложить по полочкам. Из-за этого у Ивана с порывистым Корнеевым впоследствиислучались постоянные стычки.

Некоторое время назад при выполнении задания Медведь получилтравму позвоночника, в целом был излечен, но кое-какие ограничения остались, иего уволили в запас. На следующий день после увольнения его подхватилрасторопный Дубняк. И дал сверхсекретное поручение. Медведь, готовившийся кбесславному будущему, так воодушевился, что отнесся к предстоящей миссии сужасающей серьезностью.

Нет-нет, группа получилась потрясающей! Просто несчастьекакое-то, а не группа. А посмотреть со стороны — так не придерешься. Ему,Дубняку, ничего не грозит. Они переругаются друг с другом, задание, конечно,провалят и в конце концов падут смертью храбрых. Сказка!

— Каждый из вас будет жить двойной жизнью.Постарайтесь, чтобы две эти жизни никогда не пересекались. Даже если вы вечеромвозвращаетесь домой с простреленной ногой, должны шагать, как цапли на болоте,чтобы соседки на лавочке ничего не заподозрили.

— Ясно, — неожиданно откликнулся Корнеев.

В кармане у него что-то противно чирикнуло. Возможно, онподал голос как раз для того, чтобы заглушить звук.

— И последнее. — Дубняк потянулся к сумке соружием и достал из наружного кармашка пакет. — Вот ваши документы.

— Зачем документы? — вырвалось у Лаймы.

Ей страшно не хотелось связываться с фальшивым паспортом.Что с ним делать? Заменить его на настоящий? Или носить с собой сразу два паспортаи доставать по мере надобности то один, то другой?

— Вы теперь Ольга Удальцова, не забыли? — строгоспросил Дубняк и повернул голову к мужчинам:

— Для вас она — Ольга. Смотрите, не ошибитесь.

Как выяснилось на следующий же день, они могли называть еехоть царицей Хатшепсут — индусы не различали нюансов русской разговорной речи,им все было до лампочки.