В свободные от медитаций часы я занимался изучением магических чернил. Тех самых, что приобрел Макс, чтобы записывать свои идиотские стишки.

Я прекрасно понимал, что нахожусь в мире, который живет и существует по своим странным, а точнее сказать, магическим законам, и что любое неосторожное вмешательство в сложившуюся столетиями систему — это огромный риск, но мне также было ясно, что для достижения высоких результатов мне необходимо плыть против течения.

Свои первый эксперимент я решил провести ночью после того, как уснет Бертран. И когда я услышал его мерный храп, доносившийся из соседней комнаты, приступил к выполнению своей задумки.

Держа в руке бутылку с чернилами, я завороженно наблюдал за свечением бурой энергии, содержавшейся в жидкости. Мерное, ленивое, обстоятельное — оно здорово отличалось от свечения, вырабатываемого алой энергией. Если провести аналогию, то первая была камнем, а вторая — огнем. Отсюда, вероятно, и тот жар по всему телу, что я ощущал после употребления лечебной настойки.

У меня возник вопрос. Если огненно-алая энергия активировала ускорение процесса регенерации каналов, тогда в чем заключалась функция бурой энергии?

Ранее я провел несколько опытов с бумагой, на которой Макс писал свои вирши этими чернилами и выяснил, что она плохо рвется, долго не намокает и ее сложно поджечь. Воздействуя на бумагу, я внимательно следил за происходящим в истинном зрении и пришел к выводу, что бурая магия этих чернил выполняла роль некого укрепителя.

Любопытный эффект. Оставалось понять, как это поможет моему восстановлению.

Нет-нет, глотать чернила я не собирался. У меня была другая идея. И заключалась она в следующем… В свое время, поглощая лечебное зелье господина Робера, я обратил внимание на одну любопытную особенность. Вероятно, неизвестный алхимик, создавая это лекарство, понимал, что скорее всего его будут принимать обычные люди, организмы которых самостоятельно, без посторонней помощи не смогут усвоить энергию пустыша. Поэтому магическая пыль добавлялась в специальную настойку, которая в свою очередь и помогала распространению магической энергии по организму больного.

Что же касается меня… По сути, жидкость, в которой содержались мелкие пылинки пустыша, я мог бы и не пить вовсе. Мои энергоканалы справлялись с отделением и поглощением энергии самостоятельно. Единственное условие — физический контакт с веществом.

Нужно ли упоминать, как зачесались у меня руки, когда я сделал это открытие?

Первым делом я перелил немного чернил в пузырек, где когда-то была лечебная настойка. Сделал я это для удобства использования — у пузырька имелся маленький дозатор.

— Ну что, приступим? — буркнул я себе под нос и, перевернув пузырек, легонько его тряхнул.

Первая капелька чернил, упавшая на подушечку моего указательного пальца, была похожа на маленькую черную бисеринку, внутри которой поблескивало мерное бурое свечение.

Сперва ничего не происходило, ровно до того момента, как я приступил к поглощению. Тонкие энергоканалы моего указательного пальца потянулись к бурому свечению капли. В момент контакта я испытал странные ощущения. Словно все мое тело на мгновение погрузилось в нечто прохладное и сырое. При этом я явственно почувствовал знакомый влажный запах свежевскопанной земли.

Наваждение длилось недолго. Короткий миг — и крохотный бурый сгусток переместился в мою энергосистему. Но в отличие от алой энергии, этот сгусток растворяться просто так не желал. Пришлось немного повозиться, прежде чем все получилось. У меня даже в висках слегка заломило от перенапряжения.

Когда я немного пришел в себя и снова осмотрел правую кисть руки, именно в этом участке энергосистемы и был поглощен бурый сгусток, то сперва не поверил своим глазам. Энергоканалы слегка потемнели и стали немного крепче.

— Любопытно, — прошептал я, завороженно разглядывая и сравнивая кисти обеих рук. — Очень любопытно. Такого я раньше еще не видел. Выходит, алая мана отвечает за скорость регенерации энергосистемы, а бурая — ее укрепляет.

Я несколько раз сжал и разжал кулаки и довольно улыбнулся. Пальцы правой руки перестали дрожать. Они не были теперь такими «деревянными», как раньше.

Я перевел взгляд на бутылёк с магической жидкостью и хмыкнул. Макс, сам того не подозревая, оказал мне услугу, купив эти дорогущие чернила. Жаль только, что этот болван уже успел использовать больше половины.

Интересно, а местные одаренные способны на подобные манипуляции? Вариантов может быть много, но первое, что лезет в голову: либо они настолько могущественные, что могут позволить себе тратить драгоценную энергию на создание чернил, либо я только что совершил что-то экстраординарное для этого мира.

Так или иначе, но на всякий случай я буду помалкивать о случившемся. Для начала мне надо понять, на что способны здешние маги.

А пока…

Я снова взял пузырек и капнул чернила на подушечку указательного пальца, но уже левой руки…

— Продолжим…

* * *

На следующее утро я проснулся под уже знакомую мне мелодию флейты, которая доносилась откуда-то из внешнего мира. Не открывая глаз, я потянулся всем телом, стараясь, как в детстве, достать ступнями изножье кровати. Дерево было холодным поэтому я быстро подтянул ноги под одеяло. При этом отстраненно подумал, что либо неизвестный флейтист сегодня решил начать свой ежедневный концерт пораньше, либо это я очень поздно проснулся.

Открыв глаза и взглянув на окно, понял, что проспал все-таки я. Но у меня была уважительная причина. Почти всю ночь я был занят поглощением бурой энергии из чернил.

Должен заметить, задачей это было непростой. С каждой поглощенной каплей усиливалась головная боль, появилась тошнота и слабость. Но в это же самое время энергосистема словно автомобильный двигатель работающий на износ, продолжала жадно поглощать новое «топливо».

На двадцатой капле я решил все-таки остановиться, справедливо рассудив, что перегружать организм в моем состоянии не стоит. Тем более, что все сложные участки энергосистемы я укрепил, израсходовав лишь четвертую часть содержимого чернильницы.

Я хмыкнул. Любопытно, что бы сказала Вадома, узнай она, чем именно я укреплял энергосистему. Вспомнив старую цыганку, заменившую мне мать, я грустно вздохнул. Интересно, в каком из миров она сейчас?

Незаметно для себя, я начал шевелить ступнями в такт музыке, доносившейся из приоткрытого окна. Видать, сегодня у неизвестного флейтиста хорошее настроение. Обычно все его мелодии очень грустные, но очень красивые. Все эти дни они здорово помогали мне медитировать.

— Господин! — восхищенный возглас Бертрана заставил меня вздрогнуть. — Господин!

Я открыл глаза и повернул голову в сторону входной двери.

— Что случилось, старина? Неужели его величество сжалился надо мной и вернул все мое наследство, присвоенное моим дядей? Если это так, то вели закладывать экипаж! Мы срочно отправляемся в столицу!