из моей спальни, а мне стоило неимоверных сил не отправить ему вслед поднос с едой. Отчего же так больно? Знаю, что он сказал обидные слова не для того, чтобы задеть меня, а чтобы найти силы уйти самому. Но почему же так мучительно больно от этих слов, от того, что за ним закрылась дверь, от того, как мелькнула тень дракона, поднимающегося в небо? Неужели и меня настигла расплата за то, что я причиняла боль мужикам? Вот, значит, о чём они говорили. О том, что в груди растет какое-то чудовище, холодными щупальцами сжимающее сердце и лишая легкие воздуха, подбираясь к горлу, выдавливая предательские слёзы. Хочется согнуться от того, что позвоночник не может держать тебя. О господи! Как же с таким живут?! Я не хочу этого, не хочу!

Я заставила себя встать и умыться, села завтракать. Всё пройдёт, Лена. Жизнь-то не закончилась.

Глава 13

Всю неделю до приезда Афри я целыми днями читала оставленные мне книги. Читала до рези в глазах, не давая себе возможности отвлекаться на мысли о Рами. Я старалась как могла, но всё равно иногда замирала, глядя в небо до самого горизонта. Потом, опомнившись, ругала себя последними словами вслух и громко. Но дни были ничем по сравнению с ночами. Заснув совсем ненадолго, я опять видела Рами, чувствовала его неповторимый мужской запах. Во сне он опять ласкал моё тело, так что я просыпалась с криком, и тело было сведено судорогой наслаждения.

Промучившись так пару ночей, решила, что лучшее лекарство от этого — физическая нагрузка. Стала бегать на рассвете и на закате. После решила вспомнить своё подростковое увлечение единоборствами. Узнала у тарков, где в замке находится помещение для тренировок охраны. Это напоминало крытый манеж для лошадей с песком вместо пола, открытый всем ветрам и очень светлый за счет огромных окон без рам. Стояли там и несколько манекенов, покрытых зазубринами, видимо, от мечей или другого оружия. Но мне было без разницы, где загонять себя до полусмерти.

Я вспоминала уроки Андрея Ивановича. Давно всё было, но я занималась почти два года и поэтому тело потихоньку всё вспоминало. Гоняла себя по несколько часов до изнеможения. На третий день заметила, что за мной подглядывают несколько парней из охраны. Они переглядывались и смеялись. Мне уже хотелось поработать со спарринг-партнёром, и я поманила их внутрь.

— Добрый день, молодые люди. Могу я узнать, как вас зовут?

Вперед вышел коренастый паренек с рыжими волосами и хитрыми зелёными глазами.

— Меня зовут Ванг, моррин Елена. А это Ланег и Фанир.

— Эти двое очень похожи. — Рассмотрела я их. — Братья, что ли?

— Точно, моррин Елена. — Парни смущенно переглянулись.

— И чего вы сюда таскаетесь? Заняться больше нечем? — вежливо поинтересовалась я.

— Ну-у, мы не хотели вас обидеть, уважаемая моррин. Просто у нас свободное время, и нам стало очень любопытно, чём тут занимается прекрасная моррин. Это какая-то гимнастика для знатных дам? — с усмешкой спросил Ванг, братья тоже усмехнулись.

— Ну да, гимнастика. Я как раз хотела попросить кого-нибудь из вас помочь мне.

— Мы всегда готовы, моррин Елена! — обрадовались они.

— Мне нужно, чтобы кто-нибудь из вас напал на меня и постарался ударить, — объяснила я.

У парней открылись рты. Это надо было видеть, как они враз в лице поменялись и побледнели.

— Но как же мы можем! Вы — гостья хозяев и вообще девушка! Да нам головы поотрывают!

— А мы никому не скажем. Я очень давно не занималась и буду признательна за помощь. И если сильно ржать не будете, тоже хорошо, — уговаривала я испуганных тарков.

Парни еще долго мялись, не решаясь. Но потом, посовещавшись, выдвинули вперед самого молодого — Фанира. По строгим и многозначительным взглядами было понятно, что ему следует быть как можно осторожнее с дамой с придурью. Он неуверенно двинулся на меня, занося руку для удара. Тело вспомнило всё само — и вот уже Фанир лежит на песке. Понять он ничего не успел и быстро вскочил.

— Я споткнулся! — густо покраснев, выкрикнул он.

— Ну тогда давай еще! — подзадорила его я.

Во второй раз он был быстрее. Но и я уже сосредоточилась. Так что итог и в этот раз, и в десяток следующих был один — Фанир, распростёртый на песке. Следующим был Ланег. Он был поопытнее и мне пришлось попотеть. А вот когда дело дошло до Ванга, я сама пару раз оказалась на песке. Он был быстрым и самым опытным бойцом, к тому же наблюдал за нами и сделал выводы. В общем, без ушибов у меня не обошлось. Ванг смущался и извинялся за то, что уронил меня. Но я попросила его не заморачиваться и прийти ещё.

Так наши занятия стали ежедневными. Кроме этих троих, приходили и другие свободные стражники — типа поржать над чокнутой моррин. Но, оказавшись с десяток раз на песке, сразу успокаивались. Ванг же мне предложил потренироваться с мечом и даже раздобыл деревянный учебный меч. Я была только рада. Больше усталости — больше сна без мучительных сновидений.

Но несмотря на все мои усилия, Рами всё равно посещал мои сны. Ближе к утру то изводил меня умопомрачительными ласками, то просто сидел и смотрел на меня, как в последний раз, когда я его видела в кресле рядом с моей кроватью. Я вставала злая на себя, на Рами, на всю эту гребаную жизнь, что подсунула мне единственного зацепившего меня мужика в каком-то чужом фэнтезийном мире, и к тому же он был несвободен. Такое только с такой, как я, могло случиться. И опять день по кругу — ванная, тренировка, завтрак, чтение, обед, чтение, тренировка, ванная, сон, и-и-и-и-и опять Рами.

Афри, вернувшись, застал меня именно в «тренировочном зале», как я его называла. У меня была рассечена губа, и я была вся потная и в песке. Мы сцепились с Вангом не на шутку и он, естественно, был шокирован когда нашёл меня.

— Какого демона тут происходит? Десятник Ванг, как ты посмел поднять руку на гостью моего дома, моррин Елену? — зарычал взбешённый дроу.

Ванг обомлел от неожиданности и благодаря этому я сразу его уронила. И сразу метнулась, повиснув на шее у Афри.

— Афри! Как я соскучилась по тебе!

Афри неуверенно обнял меня.

— Здравствуй, Леночка. Я тоже скучал. Не просветишь меня, что тут происходит? — Он продолжал прожигать стражников взглядом.

— Мы тренируемся, Афри. И не надо, пожалуйста, ни на кого кричать. Это я всё