– Пожалуй.

Продолжая кружиться в вальсе, они добрались до дверей и вновь вышли на террасу. Взяв Дориана за руку, Аура молча повела его вдоль фасада, мимо парочек в кустах, мимо последних освещенных окон, к той части здания, где не горел свет, куда лишь отдаленно доносилась музыка.

Они остановились перед стеклянной дверью. Ни души. Балюстрада, обрамлявшая дворец, совершенно пуста. Ни единого факела. Только блеклый свет звезд – в нем Аура и Дориан сами выглядели как духи, с которыми он собрался беседовать. Несмотря на поздний час, со стороны парка дул на удивление теплый ветер. Аура ощутила легкие прикосновения к коже.

Она толкнула дверь.

– Вы хорошо ориентируетесь в этом доме, – заметил Дориан.

– Он принадлежит мне. Моей семье.

– А я думал, Филипп здесь хозяин…

– Вы поторопились с выводами.

Мягко взяв Ауру за плечо, Дориан развернул ее к себе.

– И какой же вывод, по вашему мнению, я должен сделать сейчас, исходя из вашего поведения?

Мрак вокруг сгустился, словно чьи-то тени надвигались из открытой двери на Ауру и ее спутника. Аура вгляделась в темноту – никого. Только она и незнакомец.

Привстав на цыпочки, Аура поцеловала Дориана. Тот ответил на поцелуй, но она отступила на полшага назад. Ей нравилась гладкая поверхность его маски. За ней можно вообразить любое лицо… То самое лицо.

– Пойдем.

Аура увлекла его в темноту, даже не подумав закрыть за собой стеклянную дверь. Из бального зала доносились обрывки музыки.

Дориан зажег свечу и огляделся.

– Сколько зеркал, – прошептал он.

– Это зеркальная гостиная. Филипп говорил, что использует ее только по особым случаям.

Стены и потолок были целиком облицованы зеркалами. Аура видела свое стократное отражение. Стократное ожидание. Стократное напряжение.

Заключив Ауру в объятия, Дориан поцеловал ее. Снять маски никому из них и в голову не приходило.

Мебели в гостиной не оказалось – только ковер в самом центре. Ни стульев, ни столов, ни кресел – одни зеркала.

Аура потянула Дориана в центр комнаты и опустилась на ковер. Они не отрывали друг от друга взгляда. Аура легла на спину. Она заметила, что Дориан смутился. Но ведь он получил что хотел?..

Опустившись на колени, он стал медленно поднимать подол ее платья. Аура приподнялась, высвобождая ткань.

Пальцы Дориана осторожно касались ее бедер. Она вздрагивала от каждого прикосновения, а Дориан продолжал стягивать с нее платье, продвигаясь все выше и выше.

Он нежно коснулся губами ее живота. Аура замерла в ожидании, прислушиваясь то к его дыханию, то к своему. Вновь почувствовала прикосновение губ, чуть ниже. Увидела край его кроваво-красной маски между своих бедер – словно солнце садилось над холмами.

Дориан двигался немного неловко, хотя неопытным его не назовешь. Лица его Аура не видела, и все же он казался ей безумно привлекательным. Дориан приподнялся, поцеловал ее, и Аура ощутила солоноватый привкус на его губах. Потом он лег на спину, а она, стоя рядом на коленях, расстегнула ему брюки.

Откинувшись назад, Аура увидела отражение в зеркалах на потолке.

Сто черных кошек и сто мужчин без лица.

Словно ударом молнии, Ауру пронзило воспоминание о темной фигуре в зеркалах бального зала.

«Это была не я. Не я».

Сто черных кошек вздохнули.

Пламя свечи вздрогнуло от дуновения теплого ночного ветерка. Музыка доносилась словно из другого мира.

Кошка закрыла глаза.

Его руки нежно держали ее за талию.

В парке темно. Теплый ветерок дул в открытую дверь.

Свеча задрожала и погасла.

Сто черных кошек слились воедино с ночью.

Аура отправилась искать Филиппа.

Напольные часы в бальном зале показывали пять минут третьего. Половина гостей разъехалась по домам, но оставшиеся, опьяненные друг другом и алкоголем, пробудут еще долго.

Деревья и кусты в парке шелестели не только из-за ветра. Свет звезд падал на обнаженные тела. До Ауры доносился тихий шепот, приглушенные стоны, пустые клятвы. Аура слышала рассказы о балах, которые устраивал Филипп, но побывать на одном из них ей довелось впервые. Все слухи оказались правдой. Все, как ей говорили.

Слуга сказал, что господин удалился в каминную. Аура предположила, что он уединился там с Рафаэлем – отмечают примирение. Но тут же увидела из окна молодого любовника Филиппа в сопровождении какого-то полуголого блондина с бумажными крыльями ангела за спиной.

Дойдя до каминной, она остановилась у закрытой двери.

– Филипп?

Он не отвечал. Граммофон, потрескивая, играл какую-то фортепианную сонату.

– Филипп! Это я, Аура!

– Не сейчас, – ответил приглушенный голос, словно Филипп находился не прямо за дверью, а где-то далеко.

– Не принимай все так близко к сердцу, – только и смогла вымолвить Аура.

Она знала, что настроение у Филиппа порой менялось совершенно неожиданно. Она никак не могла представить его с заплаканными глазами! Это совершенно не вязалось с его привычным образом.

– Филипп?

– Аура, ну пожалуйста. – Из-за толстой дубовой двери голос его казался глухим и далеким.

Аура колебалась. Но, взяв себя в руки, оставила Филиппа в покое.

Теперь ей было неприятно смотреть на флиртующие парочки. Из зеркальной гостиной она ушла с приятной дрожью и удовлетворением во всем теле. Но уже через минуту пожалела, что не простилась с Дорианом, а вернувшись, обнаружила пустую комнату. Аура не нашла его и в бальных залах и решила, что он уехал. В душе ее царила полная неразбериха: она чувствовала себя то маленькой глупой девочкой, то взрослой, уверенной в себе женщиной. И никаких угрызений совести! Да и с чего им быть?

Это ее тело. И она вольна им распоряжаться.

Аура шла через холл, улыбаясь, как вдруг в голову ей пришла одна мысль. Она неспешно подошла к усталому швейцару, сидевшему у входа.

– Прощу прощения, вы не видели господина в темно-красной маске? Он проходил тут.

Швейцар устало улыбнулся. Он заранее знал, о чем попросит Аура. Вероятно, гости донимали его подобными вопросами весь вечер.

– Не могли бы вы назвать мне его имя?

Он сдержанно покачал головой:

– Извините, мадемуазель, это невозможно. Мсье Монтелье распорядился не раскрывать личность гостей. Надеюсь, вы понимаете…

Аура сняла маску.

– Вы же знаете, кто я?