– Ну вот, – весело проговорила Гелена. – С почином тебя, Лизонька!

– Ох. – Лиза вытерла взмокший лоб и без сил опустилась на стул. Она чувствовала себя так, будто не Гелена, а она сама только что гадала Марине и потратила на это всю энергию. – Как ты это делаешь?

– Обыкновенно, как мать учила. Карты у тебя настоящие, цыганские, они не должны врать. Посмотрим, что будет. А денежки – вот они. Держи. – Гелена протянула тысячу Лизе, а две спрятала в вырез кофточки. – Твоя доля, – пояснила она. – Можешь тратить на своего ненаглядного. А вот, кстати, и он, легок на помине.

В дверь действительно входил Тарас. В руках у него был какой-то объемистый сверток.

– Где ты был? – бросилась к нему Лиза. – Мы волновались.

– Рыбачить ходил с мужиками. Вон, что принес. – Тарас сунул Лизе пакет, в котором лежали две крупные рыбины. Та в растерянности передала его Гелене.

– Пожарю, – невозмутимо проговорила та.

Тарас меж тем заметил купюры у Лизы в руках.

– Деньги? Откуда? – В его глазах зажегся интерес.

– Долг соседка отдала, – тут же ответила за нее Гелена и незаметно приложила палец к губам – мол, тихо, молчи. Лиза кивнула:

– Да, соседка.

– Слушай, дай мне кусок. – Тарас проникновенно заглянул Лизе в лицо. – Там дед Михеич отличный самогон продает, чистый, как слеза младенца. Я возьму?

Боковым зрением Лиза заметила, что Гелена выразительно ухмыляется. Все, как она говорила. Действительно, Лизе нужны свободные деньги, и каждый день. Тогда Тарас от нее никуда не денется.

– Хорошо, возьми. – Лиза отдала ему бумажку.

Тот жадно и поспешно схватил ее и сунул в карман.

– Сейчас вернусь. – Он поспешно скрылся за дверью.

– Ну вот. Что и требовалось доказать, – сказала Гелена, и в голосе ее было ехидство.

– Ты уверена: то, что ты предсказала Марине, сбудется? – спросила ее Лиза.

– Уверена. Скоро увидишь все собственными глазами. – Гелена сладко потянулась. – Я пойду вздремну на часок. Карты выматывают все силы.

– Давай, – согласилась Лиза.

Гелена поднялась к себе. Лиза села к столу и взяла в руки колоду. Ей показалось, что от карт идет тепло. Она в страхе отдернула руку, и карты рассыпались по полу. Лиза нагнулась и стала их собирать. В это время вошел Тарас.

– Купил. – Он поставил на стол три пластиковых бутылки с прозрачной жидкостью. – А Гелька где? Жрать охота, сил нет.

– Зачем тебе Геля? – Лиза вылезла из-под стола, стараясь незаметно припрятать карты. – Я сама тебя накормлю. Садись.

– А это что? – Тарас кивнул на колоду, которую она прижимала к боку. – Опять Гелька за старое? Мало ей было…

Он не договорил и замолк на полуслове, словно спохватившись.

– Чего мало? – испугалась Лиза. – Что-то было, о чем она не рассказала? Плохое?

– Да не, нормально все. Не психуй. Я просто так сказал. – Тарас по-хозяйски уселся за стол. – Что там у нас?

– Рассольник. На второе солянка с колбасой. И пироги. – Лиза пошла к плите, чувствуя, как внутри свербит тревога.

– Рассольник я люблю, – донеслось ей в спину.

Лиза налила в тарелку супа и поставила ее на стол перед Тарасом.

– Ешь.

Она смотрела, как он орудует ложкой. Минута – и тарелка опустела.

– Хочешь еще?

– Давай!

Лиза налила добавки. Тарас взял с тарелки ломоть черного хлеба, круто посолил. Лиза не удержалась и тихо окликнула его:

– Солнышко!

– М-м? – вопросительно промычал он с набитым ртом.

– Скажи… ты любишь меня?

– Чего? – Тарас отложил ложку и ухмыльнулся: – Ты о чем?

– Я о нас с тобой. Скажи, я тебе дорога? Ты любишь меня?

– Чудна́я ты, Лизка. Веришь во всякие глупости. Любишь, не любишь! Разве это так важно?

– А разве нет?

Лиза подошла к нему, обвила руками его шею.

– Конечно нет. – Он мягко отвел ее руки и снова взялся за ложку.

– Что же тогда для тебя важно? – не унималась она.

– Что? – Он посмотрел на нее, по обыкновению прищурившись. – Деньги, например. Вот это действительно важно. Хорошо, когда они есть. Плохо, если не хватает. – Он со смаком откусил хлеба.

– Значит, деньги тебе важней, чем я? – упавшим голосом спросила Лиза.

– Да заколебала ты со своими вопросами, – проворчал Тарас недовольно. – Зачем сравнивать?

Лиза испугалась, что он окончательно рассердится и замолчала. Тарас доел суп, и глаза его заблестели сытым блеском.

– Ну чего ты? – Он посмотрел на нее и благодушно улыбнулся: – Надулась как мышь на крупу. Иди сюда. – Тарас похлопал себя по коленям.

Лиза, делая вид, что продолжает обижаться, а на самом деле, трепеща от радости, упала в его объятия.

…Ольга ждала гостей. В печке румянились лепешки из ржаной муки на воде. В котелке булькала картошка. На столе в миске лежали три соленых огурца, милостиво подаренных Михайловной. Сама Ольга тщательно причесалась перед зеркалом, укрепила волосы в красивую ракушку, слегка подкрасила губы помадой, оставшейся с довоенного времени. Периодически она кашляла, всякий раз со страхом прикладывая платок ко рту, но крови больше не было.

Наконец за дверью послышались шаги. Ольга поспешно одернула платье и пошла открывать. На крыльце стояла Светка. Позади нее маячило хорошенькое смуглое личико девчушки лет восьми-девяти. Черные как ночь глаза, темные вьющиеся волосы, заплетенные в две длинные косы. Рядом стояла небольшого роста худенькая женщина, почти девушка. Глаза у нее были такие же черные, а вот волосы – заметно светлее. Они выбивались из-под яркого оранжевого платка. На шее монисто из медных монеток, длинная, ярко-зеленая юбка скрывала ноги до самых пят.

– Здрасте вам! – Девушка улыбнулась, обнажая белоснежные зубы.

– Здравствуйте. Вы Зарина? – Ольга не могла оторвать от гостьи любопытных глаз.

Надо же, какая! Яркая, пестрая, точно экзотическая птичка, случайно залетевшая в их края. Вокруг все тусклое, хмурое, серое и мрачное – а она переливается всеми цветами радуги, как хвост какаду.

– Я Зарина, – подтвердила цыганка, продолжая улыбаться и подтолкнула вперед девочку: – А это Мариулка. По-вашему, Маша. Но мы зовем ее Марушка. Можно мы войдем?

– Конечно, входите, – спохватилась Ольга. – Простите, что-то я не в себе. Держу вас на ступеньках. – Она хотела еще что-то сказать, но закашлялась, надсадно и мучительно. На глазах ее выступили слезы.

– Болеешь никак? – сочувственно спросила Зарина.