Теперь я сидела здесь и должна была смотреть, как мужчины набивают себе животы сочным мясом. Тушки дымились, и мне хотелось, чтобы мои зубы с наслаждением отрывали плоть от кости. Обглоданная кость досталась собакам, и они тут же набросились на нее.

Между тем я была такой голодной, что вполне могла поспорить с собаками за остатки. Поэтому я проглотила последние крупицы своей гордости и только собиралась попросить еды, как спокойствие прекратилось. Собаки навострили уши и с лаем помчались в лес, который был у нас за спиной. Мужчины поднялись и схватились за оружие, но по сравнению с нападением днем были довольно расслаблены.

Я же, напротив, побледнела, когда увидела толпу всадников, приближавшихся к нам из леса. Их лошади были столь же великолепны, как и у Дункана и Дугаля, а мужчины носили почти те же цвета, что Росс и его братья. С криками и громким хохотом мужчины приветствовали друг друга, энергично хлопая друг друга по плечам.

Я пыталась по возможности быть как можно более незаметной, при этом голод уже стал не так страшен. Возможно, в суматохе мне представится возможность добраться до Sgian dhub и разрезать веревки на руках. Тогда я смогла бы сбежать и вернуться к Пейтону. В конце концов, я приложила все усилия, чтобы запомнить путь, которым мы ехали. Каждую скалу, каждую невероятно красивую долину, которую мы пересекали, и каждый журчащий горный поток.

Когда радость от встречи переросла в дикое улюлюканье, я оторвалась от составлений планов побега. С любопытством глядя поверх языков пламени костра, я пыталась понять причину переполоха.

Мужчины подошли ближе. У одной из лошадей с правой стороны седла висел большой кожаный мешок, а с левой – огромный окорок и несколько буханок хлеба в сетке.

Я чуть не задохнулась от восторга, когда увидела хлеб. И хотя я не была уверена, что мне достанется что-то из этого, но, по крайней мере, у меня было хоть немного надежды. Тем временем все спешились, дали немного корма лошадям и направились к огню.

Ночь обещала быть холодной, потому что уже сейчас было холодно тем частям моего тела, которые были дальше от костра. Я тоскливо ждала, не предложат ли и мне что-нибудь, потому что вновь прибывшие присоединились к моим похитителям, разломали хлеб на грубые куски и накрыли их сверху толстыми ломтями ветчины. Чем больше мужчины пили из кожаного мешка, в котором, судя по всему, был алкоголь, тем более приподнятым становилось настроение. Наконец Росс вытащил из седельной сумки простую самодельную флейту и начал наигрывать песню. После первого куплета он бросил на меня взгляд поверх огня, коротко подмигнул, а затем, полный энтузиазма, продолжил. Этот взгляд не ускользнул и от одного из прибывших всадников, и он повернулся, чтобы посмотреть, кому адресован этот взгляд.

Искры плясали над тлеющими углями и потухали золотыми вспышками на своем пути в темное ночное небо. Казалось, дым поднимался вверх для того, чтобы попросить звезды танцевать под трогательную музыку.

Наши взгляды встретились, и у меня вырвался крик. Сердце выпрыгивало из груди, и я хотела вскочить, но веревки удержали меня на месте. Напрасно я дергала грубую веревку, чувствуя, как саднит кожа. Мое лицо должно было ясно показать мое удивление и радость, несмотря на то, что я была далеко от огня. Шотландец в самом деле поднялся, и с каждым шагом, с которым он приближался ко мне, мои мысли все больше вертелись вокруг него.

Я чувствовала, как кровь бежит по моим венам, чувствовала пот, стекающий по спине, и то, как внезапно пересохло во рту. С широко раскрытыми глазами я смотрела на него.

Он выглядел другим. Таким чужим. Таким… диким.

Я лихорадочно соображала, что мне нужно говорить и что нужно делать. Мой мозг, казалось, полностью отказал мне. Я не могла отвести от него взгляда, а он подходил все ближе и ближе.

В нескольких сантиметрах от меня он остановился и удивленно посмотрел на меня.

– Кто у нас тут? – спросил он, и от звука его голоса у меня по коже побежали мурашки. Я не ошиблась! Это он!

Я не ответила ему, потому что, хоть мой рот и открылся от изумления, я не могла произнести ни слова.

Он сел на корточки. Наши лица были друг напротив друга, и он вопросительно наморщил лоб. Затем потянул мои связанные руки.

– Дорогая, что же ты такого сделала, за что тебя здесь привязали? Печально, твое общество у костра подсластило бы вечер, – прошептал он.

Я не могла поверить в то, что только что произошло, не заметила, что кто-то еще идет к нам, пока голос Дункана не заставил меня испуганно вздрогнуть. Неужели он не узнал меня?

– Шон! – крикнул он. – Не запачкай руки. Неужели ты не видишь, что она Кэмерон?

Шон, который все еще смотрел мне в глаза, только пожал плечами и хитро улыбнулся мне.

– Дункан, ты знаешь, большинство вещей, которые доставляют удовольствие, очень грязные.

Неужели это все на самом деле? В Шотландии я знала Шона как очаровательного парня. Его похабные слова не вписывались в образ, который сложился у меня в голове. Никогда не думала, что буду бояться его, но облегчение, которое я испытала при его виде, сменилось неприятным чувством. Слеза отчаяния скатилась из уголка моего глаза. Хотя теперь я больше не была наедине с совершенно незнакомыми людьми, я не чувствовала себя в безопасности. Как я должна была убедить Шона поверить мне? Как я должна была объяснить, что произошло… или что будет происходить в течение многих лет?

Он поднял мои руки и повернулся к Дункану:

– Что это значит? Неужели эта малышка настолько опасна, что трое опытных парней вроде вас могут держать ее под контролем, только если она привязана здесь?

– Она пленница, а не желанная гостья, – уточнил Дункан.

Шон встал, поправил свою накидку и еще раз с сожалением посмотрел на меня.

– Из-за какого проступка оказалась в неволе?

Темноволосый горец предостерегающе посмотрел на меня.

– Мы шли по следам исчезнувшего скота, как вдруг она появилась из ниоткуда и вонзила мне в руку кинжал. Она бросилась на меня, как фурия, и хотела перерезать мне горло. Если тебе интересно, я считаю, что она не в своем уме. Если она имеет какое-то отношение к исчезнувшим животным, я найду способ развязать ей язык, будь уверен. В любом случае она поедет с нами в замок Гальтайр.

– Что? – ошеломленно воскликнула я. – Это неправда! У меня есть…

– Закрой свой рот! – рявкнул на меня Дункан. Капельки слюны долетели до моей кожи, и я боялась, что он ударит меня. Непроизвольно я закрыла руками лицо.

– Заткни свою лживую пасть, иначе я сам заткну ее! – пригрозил он.

В поисках поддержки я посмотрела на Шона, но его, похоже, все это не очень интересовало, потому что он скучающе рассматривал свои сапоги.

– Лучше дай ей кусок хлеба. Если она умрет с голоду, тебе будет трудно извлечь из нее хоть что-то разумное, – тихо произнес он. – Девушка уже выглядит довольно измотанной.