Багиров, знавший о пристрастиях Гольдберга, распорядился,чтобы их обслуживали две самые красивые официантки, и заказал лучшиеколлекционные вина и французские коньяки.

Гольдберг приехал, немного опоздав, но это было в егоправилах. Он шел, тяжело опираясь на палку, сказывался возраст — Яков Ароновичсовсем недавно перешагнул семидесятилетний рубеж. Кроме того, он недавноперенес серьезное заболевание, получив инсульт, в результате чего постоянноподмигивал левым глазом, и не знакомому с этой особенностью адвокатасобеседнику часто казалось, что Гольдберг просто намекает на какие-тообстоятельства. Багиров поспешил ему навстречу.

— Здравствуйте, дорогой Яков Аронович, — немного церемонносказал он.

— Здравствуй, дорогой. — По привычке почти всех знакомыхмоложе себя Гольдберг называл на «ты». Он протянул для приветствия левую рукуи, тяжело опираясь на палку, сел за стол.

Тут же подскочили обе девушки. Наклонились над адвокатом.

— Что вы будете есть? — ласково спросила Надя.

— Из рук такой красивой девушки я приму все что угодно, —пошутил Гольдберг, близоруко взглянув на нее. Он подмигнул ей левым глазом и,сняв свои большие роговые очки с плотными, тяжелыми стеклами, протер их и снованадел. Девушка, наклонившись, терпеливо ждала. Ей уже были заплаченынеслыханные чаевые в размере трехсот долларов, и она готова была сделать дляэтого старика все что угодно. Надя и Лена получили строгие инструкции выполнятьлюбые пожелания сидевшего перед ними гостя. Правда, у самого Гольдберга никакихособых пожеланий уже не могло быть. Он для этого был слишком стар.

— Давайте что-нибудь из закуски, — предложил Гольдберг. —Например, блины с икрой. У вас всегда их чудно готовили.

Багиров чуть улыбнулся. Гольдберг был известным гурманом. Вмолодости он был и галантным ценителем прекрасных женщин. Но, увы, теперь этооставалось только в воспоминаниях.

Девушки, послушно кивнув, удалились. Почти через пять секундони уже несли заранее заказанные блины с икрой и прекрасный французский коньяк«Хенесси».

— Узнаю тебя, — восхищенно пробормотал Яков Аронович. —Наверняка заранее все заказал.

— Что вы? — замахал рукой, улыбаясь, Багиров, старик ещесохранил свою проницательность.

Закуски расставлялись по всему столику. Особый восторг уГольдберга вызвали маринованные грибы.

— Нужно было делать перестройку, чтобы увидеть эти грибочкив Москве, — ласково заявил он.

Когда наконец официантки удалились, Багиров сам разлилконьяк в две хрустальные рюмки.

— За ваше здоровье, уважаемый Яков Аронович, — поднял онрюмку.

— Спасибо, дорогой. — Гольдберг чуть пригубил свою. — Ах,какой прекрасный коньяк! А это что за вино принесли?

— Итальянское «Кьянти». Вы всегда говорили, что его любитебольше других напитков.

— А ты помнишь об этом, — восхитился Гольдберг. — Какой тымолодец!

Багиров хорошо понимал, что Гольдберг позвонил не простотак, из желания приятно пообедать в «Метрополе». У старика были деньги на сотнютаких обедов. Но торопиться не следовало. Гольдберг был опытнее и знал, когданачинать.

Они выпили еще немного итальянского вина, и снова ЯковАронович лишь чуть пригубил свою рюмку. Осторожно поставил ее на стол. И лишьзатем перешел к разговору.

— Как у тебя дела, Рафаэльчик, говорят, в Закавказье ты всехконкурентов устранил?

— Это слухи, — настороженно сказал Багиров, — разве можноустранить всех конкурентов? И потом, кто мне разрешит лезть в Грузию илиАрмению? Это территория Саркисяна и Гурама Хотивари. Вы же все знаете.

— Конечно, знаю, — подмигнул левым глазом Гольдберг, — но тынемного сильнее их. Твои ребята как тогда поработали. Это ведь они БорькуЛазарева прямо в Думе пришили.

Багиров помрачнел. Их разговор вполне могли подслушивать.

— Не бойся, — понял его опасения Гольдберг, — неподслушивают. У меня в кармане включенный скэллер. Это я с виду такой простой,а на самом деле умный.

Он снова подмигнул левым глазом и с наслаждением отправил врот нежное мясо креветок.

— Это я знаю, — рассмеялся Багиров. Ему было легко и приятнос Гольдбергом. Не нужно было врать и притворяться. Старик знал все обо всех. Ивсе прекрасно понимал.

— Вы тогда здорово пощипали всех здесь, в Москве. Но этотолько видимость победы, — продолжал Яков Аронович, — конечно, засунутьпокойного Лазарева в унитаз — это эффектно, но и глупо. Вы тогда разозлили всегруппировки в городе. Пришлось долго их уговаривать идти на мировую.

— Я всегда очень ценил ваши заслуги, — осторожно ответилБагиров. Неужели старик пришел от Рубинчика просить еще больший процент? — свнезапным страхом подумал он.

Но Гольдберг словно читал его мысли.

— Думаешь, пришел старик лишние проценты выклянчивать, —блеснул Яков Аронович стеклами очков, — нет, не за этим я с тобой встретитьсяхотел, это меня не касается.

— Вы же знаете, я всегда рад нашим встречам, — почтиискренне сказал Багиров.

— Знаю, конечно. Это что за рыбка такая? — спросил старик упоявившейся с большим блюдом девушки.

— Это специальный заказ Рафаэля Мамедовича, — улыбнулась,показывая великолепные зубы, Надя, — утром привезли к нам на кухню.

— Чудесно, — восхитился Гольдберг, — по-моему, эта такназываемая «золотая рыба». Верно?

— Откуда вы все знаете? — не выдержал Багиров.

— Поживешь с мое, — подмигнул ему Гольдберг, — и не такоебудешь знать. Поставьте, пожалуйста, на стол рыбу, — сказал он девушкам, — иможете идти. У меня еще хватит сил самому выбрать себе хороший кусочек, —улыбнулся он Наде.

Девушка быстро поставила блюдо на стол и неслышно удалилась.

— Значит, вы втроем решили контролировать всех кавказцев? —уточнил Гольдберг, как будто ничего до этого не знал.

— Не так громко, — невольно попросил Багиров, оглядываясь, —нас все-таки могут подслушать.

— Эх, мой дорогой, — притворно вздохнул Яков Аронович, — выимеете дело с представителем всемирной мафии, так, кажется, говорят о евреях.Кстати, говорят глупости. Но тем не менее мы тоже можем неплохо заботиться осамих себе.

— Я вас не совсем понимаю, — удивился Багиров.

— За соседними столиками, вон за теми двумя, сидят вашилюди, — внезапно сказал, подмигивая ему левым глазом, Яков Аронович, — а вот задругими двумя, чуть дальше, сидят уже наши люди. Мой дорогой Рафаэльчик, тызнаешь меня столько лет. Неужели я стал бы так глупо подставлять тебя. Простометрдотель этого ресторана, которого, надеюсь, вы всегда будете уважать ивпредь, Иосиф Гутман заранее сообщил нам о необычном заказе двух столиков сразупосле заказа столика для нас с тобой. А это нас, конечно, немного насторожило.Вот мы и решили подстраховаться.