— Уходи немедленно. Всех соседей разбудишь!.. — попросила я по-хорошему.

— Хочешь, я убью соседе-е-ей, что мешают спа-а-а-ать? — намеренно гнусно и фальшиво начал горланить босс.

Как будто знал, на что давить. Выводить из себя соседей мне не хотелось, и чтобы обо мне болтали всякое, тоже очень не хотелось. Поэтому я, закипая от злости, открыла дверь.

Никита Андреевич немедленно шагнул в квартиру и закрыл за собой дверь.

— Камилла, — заявил он, глядя мне в глаза.

От возмущения я забыла все слова русского языка, кроме матерных. Мало того, что босс припёрся, судя по запаху виски, пьяным, так ещё и имя моё не помнит.

— Я — Евгения! — наконец, смогла сказать я. — Выметайся!..

— Я в курсе, что тебя зовут Евгения. А нашу девочку будут звать Камиллой, — нахально улыбнулся Никита Андреевич, разуваясь.

— Держи, это тебе!..

Босс вручил мне в руки картонный пакет. Я опешила на мгновение, автоматически поставила пакет на комод. И пока я думала, что мне делать с наглым боссом, он умудрился застегнуть на запястье моей правой руки изящный браслетик. Босс достал его словно фокусник, практически из ниоткуда.

— Значит так…

— Эта вещица прекрасно смотрится на твоём запястье!.. — заявил босс и невозмутимо прошёл на кухню, раскрывая дверцу холодильника. — У тебя не найдётся чего-нибудь перекусить?..

— Если бы я знала, что сегодня меня ожидает пришествие ночного нахального термита особо крупных размеров, я бы запаслась дихлофосом! — съязвила я, пытаясь расстегнуть застёжку браслета. Не получалось. Я была правшой, а пальцами левой руки никак не удавалось поддеть крошечный замочек.

— Сними с меня это немедленно! — приказала я боссу. Тот обернулся, держа пальцами кусок куриного пирога.

— Как скажешь, — улыбнулся наглец, вернул пирог на место и захлопнул холодильник.

Я протянула в сторону босса запястье, а он стянул с меня ночную сорочку через верх.

— Да ты совсем охренел! — возмутилась я, прикрывая руками голую грудь.

Никита Андреевич метнулся ко мне и, подхватив меня под колени, понёс в спальню…

— Поставь меня немедленно и проваливай из моей квартиры!..

Босс осторожно положил меня на кровать и начал раздеваться. Я впервые в жизни видела такого наглого и самоуверенного мужчину!.. Он что, думает, что я буду с ним после всего?.. Босс уже разделся до трусов… Я лягнула босса под коленку и поспешно вскочила. На время мне удалось вывести босса из строя.

К сожалению, на очень короткое время. Потому что Никита Андреевич быстро сориентировался и перехватил меня у самой двери.

— Какой сильный у тебя удар пяткой!.. — поморщился босс. — Теперь у меня колено будет ныть…

— Что, опять старые травмы? — ехидно спросила я, пытаясь увернуться, и ещё раз как следует врезать начальнику по всем болезненным местам.

— Да, старые травмы, — миролюбиво согласился босс и вдруг взмолился. — Прекрати дёргаться? Пожалуйста?..

— Прекращу!.. Как только вы покинете мою квартиру.

— Перестань мне выкать!.. А то скручу тебя и отшлёпаю, — пригрозил босс.

— Зачем пришёл? Мне кажется, что мы обо всём поговорили!..

— Наверное, да, — согласился Никита Андреевич и поцеловал меня в плечо. — Но я по тебе соскучился. Ужасно…

Его простое признание убило во мне всякое желание царапаться, кусаться и истерить. Босс обезоружил меня всего одним предложением. Немыслимо!..

Воспользовавшись моим замешательством, этот хитрец сгрёб меня в охапку и улёгся на кровать, прижимая меня к себе.

— Ммм… Вкусно пахнешь!.. — выдохнул босс.

— Тебе нужно немедленно уходить. Ни к чему хорошему это не приведёт!..

— Не хочу уходить, — обиженно надул губы босс, дыхнув на меня запахом виски. — Не прогоняй, а?..

— Я… Я сейчас на тебя спущу Багета! — пригрозила я.

— Да-а-а… Но для начала тебе нужно встать. А я тебя не отпущу…

— Ты — самый несносный человек. Бесишь!.. Раздражаешь!..

— И ты меня тоже, — отозвался босс. — Особенно выбесила меня в офисе. Ты меня даже не взверно… взренво… не взревновала к этим курицам!..

— А что, должна была?..

— Конечно, — усмехнулся босс, глядя на меня непроницаемыми тёмными глазами. — Неужели тебе всё равно?

— Я на тебя не работаю. И это меня не касается. Никак. Тем более, твои сисястые секретарши мне до одного места!..

— Ага!.. — блеснул глазами босс, — значит, всё-таки приревновала!..

— Ни капельки.

— Могу тебя обрадовать. Я не стал принимать их на работу. Ни одну. Мне просто хотелось посмотреть на твою реакцию.

— И как, посмотрел?..

— Посмотрел, — вздохнул босс. — И она мне не понравилась… Тебе как будто всё равно. А мне от этого тошно до ужаса…

Босс разжал объятия и тяжело вздохнул. Я воспользовалась ситуацией и вскочила, поспешно доставая пижаму из шкафа. На этот раз никаких сорочек: только шорты и футболка. Я ожидала, что Никита опять что-нибудь предпримет. Но на удивление он ничего не делал, просто лежал, глядя на меня с какой-то грустью.

Надо было от него избавиться. Немедленно!.. Но у меня… У меня язык не поворачивался послать Никиту и рука не поднималась вышвырнуть его одежду из окна седьмого этажа!.. Да что же я такое слабое создание?.. Безвольное!.. А этот, тоже хорош, гипнотизирует меня своим взглядом и заставляет поступать не так, как надо. Я села на край кровати и, проклиная всё на свете, погладила босса, поправив растрепавшиеся волосы. Никита перехватил мою ладонь и потёрся о неё своим подбородком с колючей щетиной.

— Ты много выпил? — спросила я, чувствуя, что ещё немного и от тяжёлого спиртного запаха я сама опьянею так, словно беспробудно пила сутки.

— Мно-о-о-ого.

— Тогда всё понятно. В трезвом виде ты бы не выглядел таким трогательным…

— Как приятно звучит!.. — обрадовался босс и проворно перебазировался, улёгшись головой мне на колени.

— Ты не уйдёшь? — с надеждой спросила я.

— Прогоняешь? — усмехнулся босс.

— Очень хотелось бы… Ладно, — вздохнула я. — Кажется, ты хотел перекусить?.. У меня остался куриный пирог…

Пришлось включить электрический чайник и закипятить чаю боссу, разогреть ему пирог, а потом сидеть и смотреть, как он уплетает его за обе щеки.

— Вкусно, — похвалил босс мою стряпню. — Мы почти как семья, — тут же добавил он.

— Прекрати. Такое ощущение, как будто тебя год не кормили, — удивилась я, глядя, как быстро исчезли остатки куриного пирога.