рожками. Оба для третьего выбрали каркаде, но оно сегодня было теплым и не сладким, а кислым. Рассольник тоже кислил и, хотя это можно было допустить по рецептуре, но вот то, что мой гуляш страшно кислил – это было совсем не по правилам. Осталось добавить, что рожки и рис были совсем безвкусные, а хлеб черствым. «Пора заканчивать со столовками» – подумали мы уклончиво.

Короче, из столовой мы вышли сытые, но черт знает чем. Направились было за дешевой черешней, но ларек был закрыт. Тогда жена заскочила в «Сладости Крыма» – на сладенькое, видите ли, ее потянуло. Жена один на один с продавщицей, как она любит, переходила от прилавка к прилавку и спрашивала название, состав и цену. В итоге были накуплены по кубику всяких рахат-лукумов, нуги, халвы и пахлавы. Я держался в стороне. Не то, чтобы сладкое не люблю. С удовольствием бы показал пальчиком на пару сладостей. Но меня жаба душит. Пусть уж жена себя порадует. Я как всегда – в следующей жизни. Пока совершалась торговля, я огляделся. Небольшой бокс где-то на 5-6 квадратов был до отказа завален всяческим товаром от медовых козинаков до подарочных чаев из разнотравья степей Крыма. Кондиционер имелся, но не работал, так как перегрелся от жары. Внутри была такая духота, что я удивлялся, как сладости еще растеклись на пол. «Бедные торгаши – думал я, – ну может не бедные, но несчастные». Я бы через час точно получил здесь обморок. Ладно, мы вдвоем, а если набьется человек пять…

Продавец накидала сладких кубиков в пластмассовый контейнер, и мы вышли из духоты в жару. А что вы хотите – Полдень! Какие же молодцы французы и еще некоторые народности типа греков и испанцев. Они объявляют в жару сиесту на пару часов, и никто в это время не работает. Вот это для людей. А у нас – умри, но продай.

Мы вернулись домой, отдали пакет грязного белья домработнице положить в стиральную машину и приняли душ. Ах, как приятно запивать холодным пивом сочный персик после секса! Жена задремала, я лег читать. Где-то через полчаса в дверь постучали. Я надел шорты и пошел открывать. Оля протягивала мне пакет с постиранным бельем. Я отдал деньги и с проснувшейся женой пошел развешивать белье во двор. Пять веревок были натянуты у забора за углом по правую руку от главного входа. Прищепок не хватало, поэтому мы немного проредили их количество на соседском белье.

Я дочитал книжку и немного подремал. Опять першило горло. Потом мы перекусили колбаской со слабожующейся вчерашней лепешкой. Попили чай. Я попробовал у жены пару кубиков сладостей – не понравилось. Она дала откусить пахлавы – вот это порадовало мои вкусовые сосочки. Я немного посудочил, жена почитала, и мы снова рванули на пляж.

Видели когда-нибудь, как народ безвылазно сидит в воде на дне в метре от берега. Дети так могут играть, но взрослые. Когда мы уходили утром – они уже сели, когда мы пришли вечером – они собрались уходить. Эти две бабки промариновались в соленой воде 6 часов. Просто добавь перца и можно закусывать.

Мерзкие желеобразные существа дежурили у буйков. Я доплыл до него только во втором заплыве. Жена на удивление оказалась смелей. Какая-то семья достала из воды трупик медузы с половину моей головы. Малышня и я подошли поближе посмотреть. Я сплавал один еще раз, но трусливо боялся подплыть к буйку, да еще и в отсутствие осмелевшей жены. Кто-то в маске плавал даже за буйками, видимо, не обращая внимания на стрекательных существ. Как малое дите, я посидел на мелкоте, попробовал половить рыбешек руками и нашел пару красивых ракушек. Короче, тоже мариновался, но недолго.

Вскоре рядом с нами расположилась семья, взрослые особи которой разговаривали исключительно матом. Даже по телефону. Минут через десять сын подошел к маме и заявил:

– Мама, кака!

– Ты че, охренел?! – был ответ мамаши.

Договорив еще пару фраз по телефону и услышав вторичный призыв ребенка, она отвела его за переодевалку на краснокнижные растения. В это время дядя мальчика, держа коленями стакан с пивом, достал из рюкзака самый настоящий дрон и запустил его над пляжем, чем заслужил свою долю внимания. Мы тут же собрались и ушли, некоторое время вдыхая свежую подкормку для растений.

Дома мы сняли пересохшее белье и легли отдыхать. Жена принялась разглядывать меня и завидовать, что я нигде не сгорел, ну разве что кроме носа. У самой же подгорела грудь и живот.

Вечером смотрели телевизор и пили чай. По-прежнему болело горло. Даже появились сопли. Закапал нос. Не спалось – плохой признак. Соседи сегодня не кричали, но разговор их был слышен хорошо и долго.

Сутки № 14

Проснулся без двадцати пять. Вылежал двадцать минут, пошел ставить кофе и принимать ванны. Горло болело, текли сопли и мутило голову. Жена тоже керкала, у нее еще и глаза воспалились. Вот, блин, приехали за здоровьем, а чем дальше, тем больше чахнем. «Это, наверно, нас тот больной мальчик заразил еще на экскурсии» – пытались мы найти причину своего недомогания.

Сходил на кухню, сварил яйца. Мурманчанка варила рисовую кашу. Мы тяпнули яиц с кофе и пошли на ярмарку.

У дома культуры рой людей сновал от ларька к ларьку с пакетами продуктов. Мы еле протолкались в конец рядов, глядя на товар и цены, иногда спрашивая про последние. Выбор товаров и цен по сравнению с четвергом был намного разнообразнее. Мы закупили персиков, сливы и черешни, которую пришлось убавлять из-за дороговизны. Потом к нам в сумку попали клубника, огурцы, помидоры и лук. Кстати, я заметил, что можно набрать в толпе, например, огурцов и пойти не к продавцу, со всех сторон облепленному другими покупателями, а домой – никто и не заметит. Однако моя совесть задумалась лишь на мгновение. Затем мы выстояли очередь за колбасой краковской и колбасой домашней. Пока стояли, увидели мурманских. Как позже мне сказала жена, она даже видела нашу коллегу, которая опасаясь, видимо, что мы полезем в душу, сделала вид, что нас не заметила и ретировалась. Жена купила мед. Сказала, чтобы меня лечить. Потом постояли еще у сыров, но вовремя заметили, что их производство совсем не Крым, а Московская область. Решив, что столичная дрянь нам на юге ни к чему, отправились домой.

По дороге я купил себе лимон. Жене сказал, что для лечения, но в тайне надеялся на коньяк. Дома я вымыл несколько ягод