Я изо всех сил пыталась сюда не попасть. По-моему, я за всю жизнь ни разу не полила ни одного цветка. Но Делила сказала, что записаться в секцию бочче[14] мало, а моя вчерашняя попытка вступить в УПСС – «Ученики против социальных сетей» – провалилась. На первой встрече мы по очереди представлялись, и когда я сообщила всем свое имя, девушка по имени Джиджи начала быстро что-то печатать на ноутбуке.

– Элис Роуи, раньше жила в Манхэттене? – спросила она меня.

– Все правильно, – ответила я.

– Я вижу, у тебя есть страничка на Фейсбуке, – заметила она и посмотрела на меня поверх блестящих очков в серебристой оправе. – Пользуешься ей?

– Я туда не захожу, – пробормотала я.

– А Инстаграм? – поинтересовалась она. – Ник JerrysWorld.

– Это разве считается? – спросила я, начиная терять терпение. Сдать экзамен по химии и то проще. – Это же просто фотографии… Я люблю фотографировать.

– Я тоже, – сказала Джиджи. – Но при этом мне не нужно непременно показывать фото миру и собирать лайки, чтобы поднять себе самооценку и комфортно себя ощущать!

На слове лайки она ткнула в воздух указательным пальцем, будто нажала на невидимое сердечко в невидимой ленте Инстаграма.

– Не так уж часто я туда захожу, – начала было я.

– То есть это не ты сегодня утром выложила фото с бульдогом в куче опавшей листвы? – спросила она.

– Он очень обрадовался наступлению осени! – воскликнула я в свою защиту.

– А Спотифай[15]? Как я вижу, у тебя там более ста подписчиков.

Думаю, понятно, что мне тут же предложили навсегда покинуть ряды УПСС.

– Что ж, ребятки, – говорит парень по имени Паркер, повернувшись к горстке учеников, рассевшихся вокруг полок с растениями и удобрением. На нем клетчатая рубашка с короткими рукавами и странные кроссовки с отделениями для пальцев ног; он закручивает крышку пластиковой бутылки с наклейкой, на которой написано: «Да пребудет с тобой Лес».

– Я ужасно рад, что в клуб «Террариум» записалось столько людей. Полагаю, вы все знаете, что такое террариум, но если нет, то это маленькая экосистема внутри какой-нибудь емкости. В наших террариумах будут только растения, никаких животных. Мы начнем с закрытых террариумов, в которых необходимые условия будут поддерживаться за счет солнечного света и замкнутости пространства. А к концу семестра перейдем к открытым террариумам, в которых можно выращивать растения, нуждающиеся в более сухом воздухе, – например, суккуленты.

– У меня вопрос, – говорит кто-то, и я моментально узнаю этот грубоватый гнусавый голос. – А нельзя ли начать с открытых террариумов? Я хочу сделать маленькую «пустыньку» для моей ящерицы, Сократа, и подарить ей в ноябре на день рождения, – говорит Иеремия, он поправляет очки на носу и моргает.

– Иеремия, что я только что сказал? – раздраженно отвечает Паркер. – Террариумы – это самостоятельная экосистема. Они не для того, чтобы в них кто-то жил.

– А ты мне не указ! – многозначительно восклицает Иеремия. Интересно, он каждый день нарывается на драку?

– Простите за опоздание, – говорит Селеста, вбегая в оранжерею.

Раздражение в глазах Паркера мгновенно сменяется удивлением.

– Я шла на занятия после третьего урока и нашла у дорожки бельчонка. Наверное, с дерева упал. Я отнесла его миссис Хэйкс, она его вылечит. Видели бы вы его крошечный гипс! – Селеста бросает кожаную сумку рядом с бирюзовой кадкой и садится прямо на грязный пол, скрестив ноги. – Что я пропустила?

Я внимательно рассматриваю ее. На ней модные рваные джинсы, сапожки со стразами и футболка, которая выглядит так, будто ее купили в секонд-хенде, но на самом деле стоит она по меньшей мере баксов пятьдесят. Думаю, а не одевает ли Селесту по утрам стайка щебечущих синих птичек, как Белоснежку? Только это должны быть птички-хипстеры в крошечных очках и жилетках. А в роли принца – Макс.

Брр.

Но, к счастью, на Селесту смотрю не я одна. Еще Паркер, Иеремия и несколько других учеников. Она оглядывается и улыбается каждому. Потом смотрит на меня. Замираю, гадая, что же будет дальше. Недоверчивый взгляд? Взгляд, говорящий: «Держись подальше от моего парня, ненормальный лунатик»?

– О, привет! – говорит она и машет мне.

Я слабо улыбаюсь и с удивлением отмечаю, что она поворачивается к Иеремии. Разве такие люди, как они, не должны друг друга ненавидеть?

– Привет, Иер, – здоровается она. – Как там Сократ?

Иеремия выразительно смотрит на Паркера.

– Его только что лишили дома.

Паркер закатывает глаза.

– Забудем. И ничего страшного, Селеста. Я рассказывал, к чему вам готовиться в этом семестре. Сегодня мы начнем с того, что построим маленький террариум, самый простой, а потом я дам вам задание по выращиванию собственных растений, потому что у меня есть сюрприз. – Он покусывает губы и привстает на цыпочки, еле скрывая воодушевление. – Сегодня утром я говорил с деканом Хаммером. Сейчас строится новый научный центр, и декан поручил нам особый проект – сделать большую стену из суккулентов ко дню открытия. – Паркер торжественно поднимает руки, все охают и ахают, а я пытаюсь незаметно погуглить на телефоне стену из суккулентов.

– А теперь возьмите, пожалуйста, террариумы и пакетики с камнями и почвой, приступим к работе, – говорит Паркер.

Когда мы обзавелись материалами, Селеста подходит ко мне и садится рядом.

– Ну, как дела? – спрашивает она. – Декан Хаммер очень тебя загрузил?

Я поднимаю на нее глаза.

– Откуда ты знаешь?

Селеста хихикает.

– Потому что я и сама была новенькой в прошлом году. Дай угадаю. Высокий потенциал?

Озадаченно киваю, а она кладет руку мне на плечо и говорит:

– Не переживай, скоро появится какой-нибудь новый кандидат в лучшие ученики. Потерпи немного.

Кажется, я начинаю понимать, почему она так всем нравится. Вообще-то, она встречается с парнем, которого я люблю всю свою жизнь. Мне надо бы ее ненавидеть… Но почему-то я не могу.

– Спасибо, – говорю я и наклоняюсь ближе. – Кстати, а что такое стена из суккулентов?

Селеста вытаскивает из сумки голубой блокнот, открывает его и показывает мне фотографии, приклеенные к страницам. На фотографиях стены домов, покрытые растениями, похожими на кактусы фиолетовых, зеленых и серо-голубых оттенков. Вокруг фотографий – красивые рисунки цветов.