– Что случилось, мисс Уорд? – спросила Мирабелла. – Почему вы перестали рассказывать мне историю?

– Я… я просто думаю над тем, куда мы едем, – отвечала Вильда.

– Расскажите мне, что случилось с этими забавными человечками на кораблях, – настаивала Мирабелла.

Вильда возобновила свой рассказ, не переставая думать о том, что происходит.

Ответ она нашла не сразу.

Только когда они выехали за пределы города и на расстоянии стали видны вершины гор, она поняла, что их похитили.

Она упрекала себя за то, что по глупости недооценила опасность, которой они могли подвергнуться. Ведь преступникам, о которых она слышала еще до приезда в Испанию, наверняка стало известно из газет об огромном состоянии Гермионы и Мирабеллы.

Хотя она понимала, что им было необходимо заботиться о драгоценностях Гермионы, ей никогда не приходило в голову, что преступники могли похитить Мирабеллу.

Она смотрела в окно на безлюдный пейзаж, думая о том, куда их могли увезти.

Вильда сообразила, что они направлялись на север от столицы, но не могла ни в чем быть уверена.

Дорога была ухабистой и пыльной, растительность скудной, а по обе стороны дороги виднелись огромные валуны, остатки вулканического извержения.

Ни домов, ни людей не было видно, и сердце у Вильды упало, когда она поняла, что бессильна что-нибудь сделать.

Она не дотрагивалась до дверцы кареты, но была уверена, что она, как и окна, была наглухо заперта.

Человеку, вызвавшему их из Прадо, не стоило труда незаметно запереть дверцы, когда он усадил Вильду с девочкой в карету.

А теперь он сидел на козлах рядом с кучером, и четверня лошадей уносила их с Мирабеллой в какое-то недосягаемое место, где никто их не найдет, если Гермиона не согласится заплатить огромную сумму за освобождение дочери.

И ей придется это сделать, так как выбора у нее не будет.

Вильда дрожала от страха при мысли, как похитители с ними обойдутся. У нее были живы в памяти истории о том, как людей держали в горных пещерах или в темных сырых погребах, пока за них не платили выкуп.

С дрожью во всем теле она вспоминала ребенка, украденного у богатых родителей и случайно убитого, пока он находился в руках похитителей.

Несчастные родители узнали правду, только заплатив выкуп.

– Что мне делать? Господи, что мне делать? – молилась она.

И вдруг она услышала голос маркиза, услышала настолько отчетливо, как будто он был рядом с ней: «Доверьтесь мне».

Он произнес эти слова по другому поводу, но теперь ей казалось, что только он один может найти выход.

«А почему, собственно, я должна ему доверять?» – спросила она себя.

В конце концов, он играл ведущую роль в безнравственном распущенном обществе, где блистала ее сестра. Их представления были чужды ей, а если у этих людей и были какие-то тайные, благородные идеалы, она очень сомневалась, чтобы они пытались им соответствовать.

Но вопреки себе самой она вспоминала силу и тепло руки маркиза.

И то, как его прикосновение успокоило дрожь и умерило страх, испытываемый ею после встречи с королем.

Инстинктивно, почти бессознательно она призывала его на помощь.

– Что случилось, мисс Уорд? – спросила Мирабелла. – Почему мы в деревне?

– Я сама не знаю, – отвечала Вильда. – Но что бы ни случилось, Мирабелла, старайся быть разумной и ничего не бойся.

– А чего мне бояться? – спросила девочка. – Ведь я с вами.

Она вложила руку в руку Вильды и сказала:

– Мне нравится быть с вами, мисс Уорд, вы рассказываете мне чудесные истории, и я хочу услышать еще одну.

– Я постараюсь что-нибудь придумать, детка, – ответила Вильда.

И все это время она с отчаянием думала, что ей придется придумывать еще много историй, пока они снова не попадут в безопасную, спокойную обстановку.

Прошло почти два часа, прежде чем Вильда заметила, что они едут по узким деревенским улочкам. То тут, то там попадались люди. Вильда хотела постучать в окно, чтобы привлечь их внимание, в надежде, что кто-нибудь им поможет.

Но прежде чем она успела подумать, как это сделать, лошади, по-прежнему свежие даже после долгой езды, уже миновали деревню и поднимались все выше и выше по крутой дороге.

И тут Вильда увидела впереди огромное здание. Как бы это ни казалось невероятно, но она поняла, что они находятся в деревне Эскориаль, а здание впереди был монастырь Сан-Лоренсо дель Эскориаль.

В книгах об Испании, которые она читала, везде говорилось об этом монастыре, построенном Филиппом II. Внутри находились не только кельи, но и пантеон, где покоились все испанские монархи, начиная с императора Карла V.

Она старалась припомнить все, что ей было известно о монастыре. В центре его находилась церковь, а среди окружающих ее построек был королевский дворец.

Вспомнив эти подробности, она вздрогнула. У нее мелькнула мысль, что ее похищают по приказу короля.

Но она тут же сказала себе, что это вздор. Никакой король, каким бы он ни был распутником, не осмелился бы похитить ребенка гостьи его страны вместе со спутницей этого ребенка.

Но зачем их привезли в Эскориаль?

Тем временем они подъехали ближе, огромное здание теперь угрожающе возвышалось над ними.

Лошади остановились не у главного входа, а у какой-то непрезентабельной дверцы в стене. Маленькие окошечки выглядели безжизненными, словно за ними не было никаких обитателей.

Когда человек, похитивший их из Прадо, спустился с козел, в дверях показалось несколько других.

Все они были, как сразу заметила Вильда, в грубой одежде.

– Что случилось? Почему мы стоим? – спросила Мирабелла.

– Я не знаю, где мы, детка, – ответила Вильда, – но нам лучше подождать и посмотреть, что будет дальше.

– Я хочу пить, – сказала девочка, – и есть.

Вильда надеялась, что даже если они окажутся пленниками, их, по крайней мере, накормят.

Она услышала, как повернулся ключ в дверце кареты. Ею овладел страх, хотя она понимала, что не должна это показывать.

– Выходите, сеньорита, – сказал человек, выманивший их из Прадо.

– Я требую, чтобы мне сказали, зачем нас привезли сюда, – сказала Вильда, не трогаясь с места.

– Вам все объяснят внутри, – сказал он. – А теперь делайте, что вам говорят, пока вас к этому не принудили.

Он говорил таким тоном, что Вильда была уверена, окажи она сопротивление, ее бы силой вытащили из кареты.

Она вышла со всем достоинством, какое могла проявить. Взяв за руку Мирабеллу, почувствовала, что девочка поражена и напугана огромностью возвышавшегося над ними здания и видом наблюдавших за ними мужчин.