– Что? – подняла я голову.

– Посмотрите, пожалуйста, посмертные снимки Рыжикова и скажите, не заметите ли вы чего-то… необычного.

Я не понимала, зачем это нужно. Или, как говорит мой шеф, для наших органов главное – найти козла отпущения? Но я-то тут при чем? Зачем мне было убивать Рыжикова и Ивана? Неужели такое кому-то могло прийти в голову?

Фотографии я все-таки просмотрела. Как я поняла, делались они в морге, а не в квартире, где нашли труп.

– Ну, обратили внимание на что-нибудь?

– Родинки на животе нет, – сказала я.

Ее отсутствие и правда бросилось мне в глаза. Да и как не броситься-то, если живот фотографировали крупным планом?

– Откуда вы знаете про родинку? – тут же принял стойку охотничьего пса следователь.

– Рыжиков ведь лежал на кровати обнаженный, – пояснила я, – ее было хорошо видно. И Ирина, его супруга, то есть вдова, ее пальцем трогала. Меня это тогда удивило.

Следователь попросил рассказать все в подробностях – с того момента как мы вошли в квартиру. Два типа из морга, присутствовавшие при разговоре, тоже слушали очень внимательно.

– А куда она делась-то? – спросила я, закончив рассказ. – Вы ее срезали?

– Она была накладная, – сообщил один мужик из морга. – На специальном клее. Некоторые женщины таким образом «мушки» приклеивают. Накладные ресницы тоже на аналогичном клее – на веки приклеиваются. То есть в наше время это обычная технология.

– А при мытье в душе не отклеится? – спросила я для общего развития. Ведь если Рыжиков ублажал любовниц, то должен был принимать душ. Не мог же он после занятий сексом не посетить ванную. Или мог? Или в душ не лез, а только…

– Если просто окатиться, не отклеится. А вот если в ванне горячей сидеть или мочалкой натираться…

– То есть жену родинка удивила? – уточнил следователь.

Я кивнула. Теперь я находила объяснение действиям Ирины. Я бы тоже удивилась, если бы на теле моего мужа вдруг появилась новая огромная висячая родинка. Но она была на встречах с любовницами. И описана в романах Валерии и Алены. То есть Алена ее сама описывала, а Валерия мне о ней рассказывала и показывала, где родинка находится на теле.

Следователь любезно подвез меня до метро, и я отправилась к свекрови. Мы вместе поплакали, и я решила позвонить двум Ванькиным соавторам. Как раз познакомимся. А вдруг Светлана Александровна из издательства предложит им работу? В принципе, я смогу выполнить функции и моего мужа, и неизвестной тетки – если еще не связывалась с Андреем и Славой.

Для начала я позвонила по домашнему номеру Андрея. По всей вероятности, подошла мама, так как голос был немолодой. Потом я услышала, как она удивленно кому-то сообщает, что Андрюше звонит женщина.

– Так радуйся! – ответил другой голос, на сей раз мужской. – Может, наконец женщину нашел. Давай, не тяни, буди его!

Побудка Андрея заняла минут пять. Трубку два раза брал мужчина и очень вежливо просил меня подождать.

– Нет у меня никакой бабы! – заорал хриплый голос и закашлялся. Было слышно, как ему что-то тихо втолковывают.

Наконец я услышала в трубке хриплый недовольный голос. Представилась бывшей женой Ивана.

– А он был женат? – откровенно удивился Андрей. – Но если вы его у меня ищете…

Я сказала, где сейчас находится Иван. В трубке раздались нечленораздельные звуки.

– Правда, что ли? – наконец спросил Андрей. – Когда похороны?

Я обещала позвонить и поинтересовалась, не связывалась ли с ним тетка, руководившая работой литературных рабов. Пояснила, что Иван умер, когда возвращался домой после встречи с ней.

– Она не могла его убить, – твердо заявил Андрей.

Хотя я и не думала, что Ивана убила женщина-редактор, я спросила почему.

– Да где она еще таких рабов найдет? Мы ее по всем статьям устраивали!

– Но вы же писали под Рыжикова, а тот мертв. Теперь вы не сможете…

Андрей расхохотался. Я ничего не понимала.

– Вы считаете, что вся страна узнала о смерти Рыжикова? Даже в нашем городе не все про нее слышали. Наверное, был сюжет по телевизору. Признаться я не в курсе, телевизор не смотрю. В газетах что-то где-то промелькнуло, но без некрологов на первой полосе. И упор делался на смерть нефтяника, а не писателя, я на это обращал внимание. Найдите какую-нибудь газетку – там упоминается «хобби». Но читатели, покупая следующую книгу, уже забудут о том, что читали про смерть Рыжикова – если вообще читали. Или решат, что ошиблись. В других частях России о том, что он умер, не слышали вообще. Уверяю вас! И хотя его имя на слуху, оно все-таки не очень раскрученное. Книги должны выходить дальше. И это будет не первый случай.

Собеседник назвал еще один довольно известный мужской псевдоним. Его нельзя назвать раскрученным, но книги неплохо продаются. Оказывается, автор мертв уже несколько лет, а книги выходят. Жил он в нашем городе, при жизни писал и под подлинным именем, и под двумя псевдонимами. Вот один из них и используется – тот, под которым книги лучше всего продавались.

– Насколько я понимаю, теперь права перейдут к вдове… – заметила я.

– Значит, тетка с ней договорится, – ответил Андрей. – Я понятия не имею, знала жена про «хобби» мужа или не знала. В смысле про то, как книги писались. Но сама-то она явно не в состоянии организовать процесс. А тут все на блюдечке с голубой каемочкой… Вот вы разве бы отказались получать проценты, ничего не делая?

Я согласилась, что неизвестная мне тетка не могла убить моего мужа. Да и не считала так с самого начала. Наверное, просто какие-то подонки покуражились плюс несчастливое стечение обстоятельств. Или на самом деле Ванька неудачно упал.

Главное я выяснила – на Андрея женщина-редактор не выходила. Приятель Ивана просил обязательно пригласить его на похороны.

Потом я позвонила другому соавтору, Славке, разговаривала с его женой. Та сообщила, что ее благоверный в запое. Им тетка тоже не звонила, а если бы звонила, то разговаривала бы с женой, а не с мужем.

– Ой, Кариночка, я совсем забыла! – всплеснула руками свекровь после того, как я закончила разговоры по телефону. – Иван вчера одну газету читал и очень возбудился. Побежал в ларек, купил еще несколько и принялся за чтение. Я не помню, чтобы он так запоем газеты читал! Мне сосед сверху отдает свои, старые, нам-то дорого выписывать, и я Ивану давала читать, если там были чьи-то стихи опубликованы. Но стихи сейчас мало публикуют, сама знаешь. А тут я ему дала про похороны Рыжикова почитать, раз он на них был, Петра знал…

Я попросила те газеты и очень внимательно прочитала все, что говорилось о покойном нефтянике-писателе. Упор на самом деле делался на бизнес, а не творчество. Вероятно, некрологи оплачивала нефтяная компания. Везде публиковалась фотография, но были и снимки с похорон. В первый момент я не узнала Ирину, поддерживаемую каким-то мужчиной. На кладбище я стояла далеко от нее и даже не пыталась подойти, но тут она совсем не походила на женщину, которую я видела в доме, где Рыжикову принадлежали две однокомнатные квартиры.