Я сперва почуял надвигающийся запах духов, потом на опрометчиво отставленное колено заскочила длинноволосая птичка. Спасибо, не полезла с поцелуями — иначе получила бы коленкой по мягкому. А так придется спровадить ласково…

— Не «ночной герой», а «брат маршал», поняла, козуля? — раздался бархатный баритон, после чего девица была экстрадирована с моей ноги и отправлена искать замену. — Брат Лир, мы выпьем бодрый отвар на балконе, чашка и для тебя готова.

Пить бодрый отвар, или кофе, собирались капитан квартала Роз и Джарнет, капитан квартала Кувшинок, — двух берегов почти пересохшей реки. Все капитаны равны, но ради этих двоих, пожалуй, стоит отойти от стола. Тем более глоток воздуха не помешает.

Из двух комнат второго этажа уже доносились смешки и вздохи. На балконе на кофейном столике стоял почти свежий букет — хозяин заведения получит утром хорошую премию за безупречный прием.

Я незаметно улыбнулся, глядя, как собеседники втянули носом аромат букета, после чего приготовился слушать.

— Брат маршал, — сказал Джарнет, — Ухо есть Ухо, но история с пломбой на песочнице уж очень плохая. Если хозяин Колес начнет лезть в дела стражи, он порушит много договоренностей. Надо дать ему окорот.

— Надо, — кивнул я.

АЛИНА

— Ну, и чего всполошилась, дурында? — цыкнул на меня дядюшка Луи, занося здоровенную сеть с уже привычно вплетенным в нее лесным мусором справа и начиная привязывать край к веткам особенно развесистого куста. — Дождь собирается. Мокнуть теперь, что ли? Особенно дитю.

Пока я выдыхала и чувствовала, как медленно отпускает сжавшуюся в пружину душу, тетушка Франсуаза уже прицепила свою сторону полога к другому кусту и залезла к нам с Нико в образовавшийся шалаш.

— Ты не смотри, что с дырами, — деловито велела она, забирая из моих ослабевших рук мальчика и кутая его в скинутую с собственных плеч хламиду. — Это лепесточный полог, ни капельки воды не пропустит, пока мы, значит, не разрешим. Лепесточники без цветочной магии живут испокон века, это точно. Вот только свои секреты у нас тоже имеются.

Я только кивнула, чувствуя, как усталость прошедшего дня наваливается на плечи мягкими лапами и неуклонно оседает тяжестью на ресницах. Еще успела вдруг заметить и удивиться тому, на что стоило обратить внимание сразу: от тетушки и дядюшки, таких на первый взгляд лохматых и чумазых, одетых в бомжовские лохмотья, почти ничем не пахло. Только когда Франсуаза с ребенком на коленях устроилась ко мне вплотную в нашей с Нико яме, я учуяла от нее слабый травяной запах.

— Спи, девка, — велел откуда-то из-за полога дядюшка Луи.

К нам в шалаш он почему-то не залез. И у меня еще хватило сил вопросительно посмотреть на тетушку Франсуазу.

— Ну, дык тута бабы с детишками, мужику места нет, — пожала та плечами, правильно истолковав вопрос в моих глазах. — Мужик снаружи спит, охраняет, вынюхивает и бдит. Одно дело, когда мы с ним вольная парочка, а другое совсем, когда семействой.

Эта ее «семейства» была последним, что я запомнила перед тем, как провалиться в сон. С одной стороны, вроде естественно — я в жизни столько нервов не тратила и не выматывалась так, как в этом странном мире с его странными обитателями. А с другой — поневоле уже во сне догнала мысль: кажется, меня чем-то усыпили нарочно.

Но бояться и не доверять почему-то не получалось. Да и сон был приятный — теплый, пушистый и пах травами. А больше в нем ничего не происходило, словно я и во сне спала. Поэтому проснулась на редкость отдохнувшей и в странно приподнятом настроении.

И обнаружила, что мы с Нико остались в яме под пологом одни, ребенок все еще дрыхнет, уткнувшись носом мне в шею и обняв руками-ногами, словно любимую подушку. Сон его на этот раз — просто сон, не беспамятство. Поэтому мальчишка морщится и чихает, когда непослушная травинка из подстилки щекочет ему нос.

— Апчхи! — в очередной раз выдал он мне в плечо и проснулся.

Приоткрыл один глаз, увидел меня и разулыбался так солнечно, что не улыбнуться в ответ было невозможно.

— Будь здоров. — Я села, сбросив с себя и ребенка ту самую Франсуазину хламиду. — Есть хочешь?

Маленький принц застенчиво кивнул и без капризов стал завтракать кусочком вчерашней лепешки, приправленной двумя оставшимися сливами. А я вылезла из шалаша и огляделась.

— Ты не видел, куда ушли наши друзья? — Понятно, что ребенок спал вместе со мной, но вдруг просыпался и что-то заметил? Или услышал?

— Нет, — покачал головой чумазик, на четвереньках выползая следом за мной. — Но это же лепесточники, они приходят и уходят, когда сами захотят.

— А ты много знаешь о лепесточниках? — насторожилась я.

— Нянюшка рассказывала мне сказки и легенды, — послушно кивнул маленький принц.

— М-да, — несколько разочаровалась я. — Не самый достоверный источник информации. Никак не поймешь, чего от них ожидать. Пока они к нам добры, но что будет дальше? И почему они добры? Какие у них мотивы?

— Лепесточники даже не совсем люди, — поделился ребенок. — В сказках говорится, что они почти что волшебные существа. Им тоже нужны для жизни цветы, но не так, как остальным жителям королевства. Ой, то есть республики. — Малец запнулся и глянул на меня как мышонок из-под веника, испуганно и настороженно.

Вместо множества слов я притянула мальчишку к себе и чмокнула в нос. Улыбнулась подбадривающе и поправила на нем собственную рубашку.

Кажется, ребенок не привык к таким проявлениям нежности, потому что одновременно испугался, смутился и почти растаял от удовольствия. Скорее всего, даже когда он был наследником престола, его не баловали обычной человеческой лаской: не положено это принцам. А жаль…

Так или иначе, через пять минут, когда я уже и защекотала стесняшку, и чмокнула в обе щеки, он немного пообвыкся и совершенно успокоился. Фантастический пацан, психика как у космонавта. Столько пережил и остался милым, жизнерадостным ребенком. Очень умненьким и способным.

— Лепесточники потому так и называются, что могут выжить на паре лепестков. И с ними же творить свое странное волшебство, хотя даже самые сильные маги нашего мира черпают дыхание магии только из цветущих полей, — немного заученно повторял он за кем-то.

Я внимательно слушала и подбадривающе кивала.

— Все дело в проклятых пустошах, — радостно продолжил маленький принц. — До того, как злое заклинание пришло в наше королевство и уничтожило сначала королевские тюльпаны, а потом и все остальные цветы, таких земель было мало. Но вокруг них всегда рос почечник. — Нико ткнул пальцем в ближайший куст и до меня вдруг дошло, что это не растения вокруг больные, это я не сообразила сразу — они просто особенные. Таких раньше мне не встречалось, вот и непривычно. — Так вот, жить возле пустошей и собирать почки могут только лепесточники. Обычные люди и даже надышанные маги здесь долго не продержатся, эти кусты вытягивают дыхание не хуже самой пустоши. Зато те почки, что ты собирала, годятся в волшебный отвар. Раньше им опрыскивали цветы в самых богатых цветниках и дыхания магии становилось в несколько раз больше. А теперь его добавляют в воду для срезанных цветов, привезенных из-за границы. Благодаря ему цветы не вянут по несколько недель и тоже дают больше дыхания.