В соседней комнате заиграла негромкая мелодичная музыка. Постепенно звук становился громче, и Натали сумела различить слова Бинга Кросби. Не успела она и рта раскрыть, как появился Колин с кружкой дымящегося сидра и тарелочкой сахарного печенья.

– Шутишь, да? Не мог же ты сам испечь рождественское печенье?

– Нет-нет. Я купил его в пекарне рядом с елочным базаром. На выпечку у меня уж точно не хватило бы времени.

– Тем не менее ты многое успел, – заметила Натали, стараясь не обращать внимания на мольбы Кросби о снеге на Рождество. – Слишком многое. – Она глотнула горячего сидра, который оказался потрясающим на вкус и согрел ее изнутри. Никогда прежде она не пила этот напиток и, похоже, держась в стороне, упустила много рождественских традиций.

Однако, как бы это ни было мило, ее отношение к празднику не изменится. Она нехотя отставила кружку в сторону и сняла крышку с коробки с электрогирляндой. Чем скорее они украсят елку, тем скорее удастся уйти отсюда.

Вдвоем с Колином они распутали гирлянду и обмотали ее вокруг елки в несколько витков. Потом Колин стал доставать игрушки и передавать Натали по одной, чтобы вешала их на ветви. Все украшения оказались старыми и очень хрупкими: стеклянные шары и фигурки, купленные по тому или иному памятному для семьи случаю.

– «Первое Рождество малыша», – прочла Натали, держа в руке серебряную погремушку с цифрой 1 и нарядным бантом. – Это твое?

Колин кивнул:

– Да. Мама каждый год покупала новые игрушки. Вот эту, – он показал сидящего в лодке Санту с удочкой, – она приобрела после того, как я в походе поймал мою первую рыбу.

Натали внимательно рассмотрела игрушку, прежде чем повесить ее на елку.

– Какая милая традиция.

– В этих коробках хранится множество воспоминаний. Как хороших, так и плохих. – Колин развернул еще одну игрушку в виде ангельских крылышек с установленной между ними фотографией их с Лили родителей.

Он передал игрушку Натали. Этот снимок был сделал незадолго до аварии. Памятная вещица. Ей было странно вешать это на рождественскую ель. Зачем украшать Рождество грустными воспоминаниями?

– Эту повесь на самое видное место, – проинструктировал Колин. – Наши родители всегда празднуют вместе с нами.

Натали пристроила фотографию на почетное место. Глядя на них, улыбающихся, еще не подозревающих о надвигающейся беде, ей захотелось плакать.

– Мне их не хватает, – призналась она.

Колин кивнул:

– Мне тоже, – и, откусив кусочек печенья, он добавил: – Мама лучше пекла.

И это не пустые слова. Миссис Расселл всегда превосходно удавалась выпечка. Сколь бы рьяно Натали не отрицала праздники, ей не хотелось портить запланированный Колином вечер плохими воспоминаниями.

– У тебя еще много игрушек?

Выражение печали на его лице тут же исчезло, и он принялся с энтузиазмом обследовать коробку.

– Вот, последняя. – Он передал ей хрустального голубя. – Добавим немного блеска.

Они драпировали основание ели красной атласной юбкой, расшитой золотыми пуансеттиями, после чего Колин взобрался на стремянку, чтобы надеть наконечник. Натали развесила на ветви мишуру.

– Ну, думаю, достаточно, – объявил он, спускаясь и отступая на шаг, чтобы полюбоваться результатом совместных трудов. – Давай включим гирлянду и посмотрим, что получилось.

Когда Колин погасил общий свет в комнате, Натали ахнула при виде празднично украшенного дерева, сияющего на фоне окна. Красные, зеленые, синие и желтые огоньки мигали, рассыпая блики по стенам.

Подойдя к ней сзади, он обнял ее за талию. Натали прижалась к нему, наслаждаясь красотой момента. Елка, музыка, витающий в воздухе аромат праздника, сильные объятия Колина – все слилось воедино, создавая настроение, всколыхнувшее долго и тщательно подавляемые эмоции в ее душе.

– Думаю, мы неплохо справились, – прошептал он ей на ухо.

– Мы отлично справились, – поправила Натали, за что заслужила поцелуй в ямочку за мочкой уха, отчего кожа тут же покрылась мурашками.

– Тебе холодно? Могу включить газовый камин, посидим возле него, попьем сидра. Насладимся обстановкой.

– Конечно.

Взяв кружку и тарелочку печенья, Натали пошла за Колином в гостиную. Над камином висела пара полосатых чулок с вышитыми на них именами Лили и Фрэнки. Каминная полка была украшена высокими красными свечами, шелковыми пуансеттиями и сосновой гирляндой с лампочками. Просто идеально.

Один щелчок выключателя, и камин с ревом ожил. Колин опустился на двухместный диванчик. Натали, сбросив туфли, пристроилась рядом, подогнув под себя ноги. Ей доставляло удовольствие лежать рядом с ним, ощущая на себе его руку и слушая биение его сердца, которое вкупе с рождественскими гимнами создавало замечательное музыкальное сопровождение вечера.

Натали давно не переживала моментов вроде этого. Конечно, она не ограничивала себя только связями на одну ночь, но, даже если отношения с кем-то длились несколько недель, все равно ставила во главу угла постель. Она и не догадывалась, как ей недостает уютных объятий другого человека, как умиротворяюще сидеть с кем-то и просто молчать.

Подобная праздность была роскошью для нее. С тех пор как они с подругами открыли часовню, без дела никогда не сидели, что очень ей нравилось. Теперь Натали задалась вопросом, не потому ли приветствовала занятой образ жизни, что он помогал залатать дыры в ее жизни и отвлечь от того, чего действительно не хватало? Дружеского общения, товарищества. Колину не удалось убедить ее вновь полюбить Рождество, зато он открыл ей глаза на то, что она упустила. Нужно чаще устраивать себе вечера вроде этого, чтобы насладиться полнотой жизни.

К несчастью, время, проведенное с Колином, имеет свои особенности. Прошло лишь несколько часов с тех пор, как они условились на непродолжительную связь, но Натали до сих пор переживала.

Решительный и успешный владелец фирмы «Ландшафтный дизайн Расселла» в душе оставался сентиментальным, задумчивым Колином, которого она знала в детстве. Зарабатываемые деньги были для него всего лишь приятным дополнением и признанием блестящей работы, которую он делал в память об отце. Лишившись родителей, он отчаянно мечтал обзавестись собственной семьей. И никакими интрижками этого желания не изменить.

Натали очень нравился Колин, но даже юношеская влюбленность не могла перерасти в более зрелое чувство, которому просто не было места в ее сознании. Она чувствовала, как бунтовали гормоны, а мысли то и дело возвращаются к Колину, вне зависимости от того, с ним она или нет, но это не любовь, а лишь биологическая реакция, заставляющая ее совокупляться до тех пор, пока не забеременеет. Возможно, сейчас он испытывает влечение к ней, но она точно не станет женой и матерью, которая на Рождество будет сидеть за праздничным столом с ним и детьми. Она просто не создана для этого.