Еще надо попробовать раскрыть личность Уолтера. Хотя бы получить информацию, с какого года переместился, кем был в прошлом, найти его слабые места, чтобы потом использовать.

Эти задачи могут решить штази. Других профи я на горизонте не вижу. Не к радикальным же исламистам обращаться. Для них я всегда буду чужаком, «кяфиром». Именно радикалы относятся к иноверцам презрительно. Их можно обманывать и подставлять. Лучше тогда с Бобковым плотно сотрудничать, тоже кинет и продаст, но, возможно, не сразу.

Теперь надо прикинуть, как общаться со Станиславом Ивановичем, чтобы грамотно выстроить беседу и убедить его выйти на Вольфа. Есть пара мыслей, но их ещё надо серьезно обдумать. В этой игре у меня нет права на ошибку. Расплата последует моментально…

Стук в дверь, заставил меня отвлечься от раздумий. За порогом обнаружилась улыбающаяся Анна, невозмутимый десантник и хмурый Саня.

—Мы пришли, как договаривались,— сообщила девушка.— Могу заказать ужин в номер.

—Что уже так много времени прошло?— я быстро бросил взгляд на циферблат «Полета». Действительно, уже семь. Сам не заметил, как полтора часа в раздумьях пролетело.

—Звонить в ресторан?— уточнила секретарь, присаживаясь на диван.

—А ты, что номер знаешь?— Саня плюхнулся рядом, откинулся назад, утопив спину в мягкой поверхности, и широко раскинул руки, будто желал обнять Анну и десантника, устроившихся справа и слева.

—В этом нет необходимости, Александр Анатольевич,— вежливо ответила девушка.— Если бы вы были внимательнее, то сами все увидели. В каждых апартаментах возле телефона лежит бумажка с внутренними номерами администратора, ресторана и сервисной службы.

—Я не присматривался,— буркнул бывший гопник.

—А зря,— надавил голосом я.— Надо Саня, и присматриваться, и голову иногда включать. Тогда многих проблем можно избежать.

—Миш, может хватит, а?— взмолился товарищ.— Меня родители так не воспитывали, как ты клюешь. Я же сказал: виноват, больше не повторится. Завязывай меня доставать, ладно?

—Ладно,— согласился я.— До твоего следующего прокола. Тогда только моими словами ты не отделаешься. Придется применять методы воздействия посерьезнее. Например, напортачишь ещё раз, продашь половину своей доли в «Нике», по уставной цене.

—Кому?— набычился Саня.

—Тем, кто будет тебя из дерьма в очередной раз вытаскивать,— любезно пояснил я.— По рукам?

—Не напортачу,— Саня нахмурился. Моя идея о передаче его доли, его расстроила.

—Тогда вообще не о чем беспокоиться,— улыбнулся я и протянул ладонь.— Так что, по рукам?

—Не-не-не,— бывший гопник энергично замотал головой и спрятал руку за спину.— Ну тебя в баню, Мишка. Никакой доли никому я отдавать не собираюсь. И фигней больше страдать не буду, обещаю.

—Смотри, Саня,— я окинул товарища оценивающим взглядом.— Мы и без нашего договора можем провести собрание учредителей и решить вывести тебя из его состава с полной выдачей доли, согласно уставному капиталу и переданному в кооператив имуществу. А прописанная доля, ты знаешь, лишь малая часть от реальных заработков учредителей. Но это будет только в том случае, если ты и дальше будешь думать не головой, а задницей и организовывать всем экстремальные приключения вроде сегодняшних. Надеюсь, ты в моих словах не сомневаешься?

—Не сомневаюсь,— буркнул гопник.— Не будет больше никаких приключений. Слово даю.

—Хорошо,— улыбнулся я.— Но твое наказание остается в силе. Без нас из номера ни шагу. А пока давайте прогуляемся по Нью-Йорку, посмотрим вечерний город и перекусим где-нибудь.

—Ты же хотел в номер ужин заказать,— напомнил Олег.

—Я передумал.

Десантник хотел возмутиться, но глянул на меня и промолчал.

* * *

Нью-Йорк в наступающих вечерних сумерках встретил нас огнями рекламы, светящимися окнами небоскребов и магазинных витрин. Вечером толпы народа днём заполонившие каждый сантиметр тротуара, поредели. Но людей все равно было много. Гораздо больше, чем в Москве и Ленинграде в это время.

Призывно светились яркие вывески ресторанов, кафе и магазинов, мигали и переливались разноцветными огоньками лампочки, обрамляющие прямоугольные рекламные стенды, манили к себе подсвеченные теплым желтым светом витрины с выставленными туфлями, костюмами, сумками, брюками, броскими футболками и платьями.

—Ты, глянь,— Саня ткнул меня локтем и указал взглядом на невозмутимого полицейского в белой каске, гарцующего у края тротуара на гнедом жеребце.— Ишь, на лошади катается, мусор. Будто из времен Октябрьской революции вылез.

—Александр Анатольевич, в Нью-Йорке, конная полиция постоянно патрулирует улицы,— наставительно произнесла Анна.— Здесь это нормально, и не надо изумленно пучить глаза. Во-первых, это выдает в вас иностранца. А во-вторых, из-за подобной реакции, местные могут посчитать уважаемого мною Александра Анатольевича за тупую деревенщину, живущую на окраине мира и первый раз выбравшуюся в крупный американский город.

—Добавлю,— вкрадчиво заметил я.— Использование конной полиции показало себя очень эффективным. Во-первых, лошадь более экономична в применении, чем техника. Во-вторых, обладает лучшей проходимостью, например, легко заскочит на узкую улочку, перепрыгнет препятствие, на котором автомобиль гарантированно застрянет. И человека любого догонит. В-третьих, перед полицейским сидящим на коне, открывается больший обзор, по сравнению с пешим или тем, кто в автомобиле. Так что, правильно они всё делают. Это подразделение отлично выполняет свои функции. Например, патрулирование парков, не предназначенных для проезда машин. И вообще, перестань пялиться на копа. Это мало того, что неприлично, так ещё он почувствует твое пристальное внимание и начнет пялиться на тебя. А потом вообще решит проверить документы у странного человека и его друзей. Оно нам нужно? Или ты решил всё-таки пойти ва-банк, обеспечить нам новые приключения, и избавиться от давно надоевшей доли в «Нике»?

—Всё, все я уже не смотрю,— Саня поспешно отвернулся, и с деловым видом начал разглядывать витрины на противоположной стороне улицы.

—Кстати, Михаил Дмитриевич,— Анна указала глазами на сверкающую огнями вывеску кафешки напротив: — Смотрите, какое забавное название. Владелец явно фанат «Крестного отца». Зайдем?

«La pizza di Don Corleone» — прочитал я, ухмыльнулся и ответил:

—А давай. Мне самому интересно, что это за пицца такая от великого мафиози.

Когда мы зашли, я с любопытством огляделся. Деревянные стулья с резными ножками и спинками, массивные столы, приглушенный свет, создающий интимный полумрак. На стенах развешаны фотографии кинематографического семейства Корлеоне: Дона Вито, Майкла и Сонни, в исполнении Марлона Брандо, Аль Пачино и Джеймса Каана. Над сверкающей стеклом витриной бара с десятками бутылок виски, ликеров, бренди и мартини, висел с одной стороны пистолет-пулемет «Томпсона» с другой «люггер». А над ними посередине фетровая гангстерская шляпа. Подозреваю, что некогда настоящее грозное оружие привели в негодность. Просверлили стволы или залили свинцом, чтобы выставить его в качестве экспонатов гремящей эпохи гангстерских войн.