— Был в зоне?

— Два раза. Первый раз за воровство, второй — за драку.Проломил кому-то череп. Он вообще-то телохранитель, ну а заодно водитель. Аможет, еще и осведомитель.

— Водитель знает, что она изменила Чиряеву?

— Нет. Она вчера сама вела машину.

— Это хорошо. Значит, Чиряев обозлится не только наподругу, но и на водителя. Ты неплохо поработал, Павлик.

Чертежник усмехнулся. В устах Георгия это была высшаяпохвала. Но Чахава не дал ему времени насладиться своим триумфом.

— Твои люди все еще в тюрьме? — спросил он.

— Вы имеете в виду Хашимова?

— Я имею в виду кретинов, которые похитили девочку, азатем привезли ее в дом к собственной бабушке, где ждала засада. Так вот яспрашиваю: они еще сидят?

— Сидят, — с кислым видом кивнул Чертежник. —Кто мог подумать, что так получится? Мы поверили Хашимову, а он нас подвел исам оказался в руках французской полиции.

— А где семья того подполковника? У которого рак?

— Не знаю. Мы их не нашли. Наверно, уехали из Москвы.

— Я проверил, — задумчиво произнес Георгий, —подполковник Эдгар Вейдеманис находится сейчас в Онкологическом центре. У негоохрана, но там всего один дежурный. Вряд ли подполковник перенесет операцию,шансы выжить у него нулевые. Операция завтра. Ты меня понимаешь, Павлик?

Павлик не понимал.

— Завтра, — повторил он, — вы хотите, чтобымы пришили его во время операции?

— Зачем? — усмехнулся Георгий. — Бог и безнас его приберет. Я говорю о другом. Он наверняка знает, кто подставилХашимова. И если останется жив, может рассказать нам об этом. Или его близкиерасскажут, если он умрет.

— Но они уехали из Москвы, — возразил Павлик.

— У тебя устаревшие сведения, — холодно произнесГеоргий, — сегодня у Вейдеманиса были посетители. Какой-то высокийширокоплечий мужчина и пожилая женщина с девочкой. Кто такие женщина сдевочкой, я догадываюсь. А вот мужчина… На его счет у меня тоже есть кое-какиесоображения, и если я не ошибся… — Георгий замолчал, тяжело вздохнул изакончил: — Тогда, Павлик, тебе будет плохо. Очень плохо. Нам всем будет оченьплохо.

— Нам их захватить? — спросил Павлик.

— С твоими куриными мозгами ты можешь захватить толькоребенка, — презрительно бросил Георгий, — и тут же его отдать. Пустьтвои люди дежурят завтра у больницы. Там непременно появятся родственникиВейдеманиса. Нужно узнать, кто такой этот неизвестный и откуда он взялся. Азаодно, где живут сейчас родственницы подполковника.

— Я пошлю лучших людей, — пробормотал Чертежник,нисколько не обидевшись на «куриные мозги». Он вообще не умел обижаться.

— И смотри не лопухнись, как это с тобой частобывает, — напутствовал его Георгий.

Павлик кивнул и вылез из автомобиля. Три машины быстроотъехали. Павлик пересел в свой «Мерседес».

— Поехали домой, — приказал он водителю.

Достав фотографии, стал внимательно их рассматривать иподумал: жалко, Фанилина убили, настоящий жеребец был. И дамочка что надо.Голая она лучше, чем одетая. Надо же, что вытворяет в постели. Павлик ипредставить себе такого не мог. Он платит девочкам по двести баксов, а ониничего не умеют. Жаль, Георгий не разрешил трогать эту бабу. А то бы онпопробовал.

— Поворачивай, — приказал он водителю, —поедем в наш клуб, девочек снимем. Будем гулять до утра. И найди Саню. Пустьпоищет, у кого из наших есть немецкая виза. Надо срочно фотографии переправить.

В первой половине девяностых в городе не осталось почти ниодного такси, но во второй половине мэрия постепенно наладила работу этого видатранспорта, и шашечки снова появились на улицах столицы. После августовскогокризиса проезд на такси сильно подешевел к неудовольствию водителей и к радостипассажиров. Дронго поймал машину, ночью это было несложно, и поехал к Сиренко.Всю дорогу он сидел мрачный и то и дело торопил водителя. Уже подъезжая к дому,он позвонил Романенко, уточнил номер квартиры. Всеволод Борисович сообщил, чтоуже выезжает вместе со своей группой, и попросил Дронго ничего не предприниматьдо их появления.

Поработав в московском уголовном розыске несколько лет,Галина Сиренко получила звание майора милиции. К группе Всеволода Борисовича онабыла прикомандирована еще в прошлом году для расследования хищений вМинтопэнерго. Месяца полтора назад она познакомилась с Дронго, помогая ему впоисках Труфилова.

Он оценил и ее дисциплинированность, и надежность. Но была вих отношениях некоторая натянутость. Женщина явно симпатизировала ему, но он немог ей ответить взаимностью. Именно благодаря Гале Сиренко удалось выйти нагруппу бандитов, похитивших дочь Эдгара Вейдеманиса. Работай она на противнуюсторону, этого не случилось бы. Просто в голове не укладывалось, как могла онапойти на предательство. Дронго угнетало ощущение собственной беспомощности всложившейся ситуации. Если это не фатальное совпадение, значит, именно онавыдала место и время вылета Труфилова, она послала Бергмана в тюрьму выручатьАхметова.

В такое не хотелось верить. Но факты говорили сами за себя.Дронго стало душно, и он расстегнул воротник на рубашке, хотя терпеть не могнебрежного вида.

Дронго вспомнил, что Галя жила одна. И тут спохватился, чтоне взял оружия. Впрочем, пистолетом он почти никогда не пользовался,справедливо полагая, что для эксперта голова важнее, чем оружие.

Он остановил машину, не доезжая до дома, расплатился сводителем и смотрел вслед отъезжающей машине, пока она не свернула на соседнююулицу. И лишь после этого пошел к дому, где жила Сиренко. Дронго знал, что онаполучила благодарность от руководства за операцию по освобождению заложников вапреле этого года. Знал, что она неплохо стреляет, что она настоящийпрофессионал. И он не мог, не хотел верить в ее виновность.

Поверить означало не просто расписаться в собственнойнедальновидности, но и пересмотреть многие версии, появившиеся в ходерасследования. Размышляя, Дронго не заметил, как подошел к дому. Это былатиповая девятиэтажка, грязноватая, с потрескавшейся местами штукатуркой, свыбитым на третьем этаже стеклом, где наверняка собирались делать ремонт. Вобщем, обычный дом в одном из отдаленных районов Москвы. Кажется, Романенкосказал, что квартира на последнем этаже. Дронго огляделся и вошел в подъезд.Здесь не было даже кодового замка на двери. Вернее, когда-то был, но еговырвали вместе с мясом. Везде грязь, на полу окурки, остро пахнет мочой.Видимо, сюда частенько захаживали бомжи.

Лифт не работал, и Дронго пришлось подниматься пешком. Времяприближалось к одиннадцати. На шестом этаже в одной из квартир веселье было всамом разгаре: шум, музыка, громкие голоса. На восьмом Дронго едва не налетелна мальчика с собакой, которая тут же облаяла Дронго, порываясь броситься нанего. Мальчик с трудом ее удержал.