— Не советую пробовать, — сказал я, прижимая к себе девушку. — Он может не разделять твоего настроения.

— Это очень странное ощущение, будто во мне раскрывается то, что было со мной всю жизнь, — прошептала Дия, прижимаясь ко мне. — Будто я всегда знала эту силу, но только сейчас поняла, как ей пользоваться. Понимаешь?

Я кивнул и погладил ее по спине. За ночь она сильно похудела, и я мог спокойно пересчитать ребра. Видимо, Дия запустила какой-то ускоренный процесс регенерации, чтобы восстановиться.

— Мы с тобой стали гражданами Меридии, дорогая, — сообщил я после недолгого молчания. — И сегодня нас ждут на званом ужине у Фолксов. Но если ты не хочешь или не можешь…

Дия тут же отстранилась от меня и взглянула из-под приспущенных ресниц.

— Когда это девушка отказывалась от светского мероприятия? — с усмешкой выдала она. — Или ты думаешь, я столько нарядов накупила, чтобы они пылились в гардеробной?

Я улыбнулся, глядя в ее сияющие от смеха глаза. От былого недомогания и следа не осталось. Как легко все-таки управлять женщинами, если не сидишь с пустыми карманами.

— Тогда у тебя как раз есть время выбрать одежду, подходящую для официального мероприятия. Ты же справишься до вечера? — сказал я, поднимаясь с кровати.

— Справлюсь?! Да тут работы на неделю! Ох уж эти мужики, все решаете в последний момент!

Она подскочила с кровати и, как была в одной ночнушке, рванула в соседнюю комнату. Проводив девушку взглядом, я еще раз коснулся тубуса с документами и, глубоко вздохнув, пошел собираться. Это такого гостя, как капитан, можно встретить в одних штанах, в ратушу надлежит явиться в куда более приличном наряде.

* * *

Крэланд, граница баронства Равентурм.

Карета с гербом баронства Равентурм катилась по дороге, чуть вздрагивая на неровностях. Кучер не гнал, прекрасно понимая, что его хозяйка не спешит, а вероятность перевернуться на опасном отрезке немалая.

Сидящая внутри баронесса Агнесс поправила волосы и выглянула в окно. Земля, принадлежащая ей, осталась одним из тех малочисленных островков спокойствия в стране, где мятеж не отметился.

Небольшой участок леса, через который вела единственная дорога в баронство, был неухожен и ходить через него даже местные не рисковали. Теперь эти непролазные дебри стали естественной границей, отделяющей территории Агнесс от остального Крэланда. Соседнее баронство примкнуло к зачинщикам переворота, и королевская армия прошлась по ним огнем и мечом. Так что Равентурм казался баронессе тихой гаванью посреди штормовых волн.

Агнесс еще раз пробежалась глазами по тексту послания от Равена Второго и тяжело вздохнула. Его величество, окрыленный победами на фронте гражданской войны, оказался совсем не готов к тому, что на северо-западную границу Крэланда вдруг начнется такая наглая атака.

Отряды наемников без гербов и флагов грабили, жгли и убивали всех, кто попадался под руку. Вырезались деревни, уничтожались посевы, колодцы травили, скотину либо резали на месте, либо уводили с собой. Понятно, что это все — дело рук проклятого короля Меридии, но…

Агнесс еще раз вздохнула и отложила бумагу, потирая ноющий висок. Равен совсем перестал понимать, к чему ведет его политика. Напуганные крестьяне бежали куда глаза глядят, лишь бы не оказаться в поле зрения армии. Пара членов династии, решивших, что пришло время поквитаться за старые обиды с другими родами, уже показали родовой огненный гнев.

Карета качнулась особенно сильно, и Агнесс вскинула голову. А в следующую секунду в стену кареты заколотили арбалетные болты. Чародейка не стала терять время и сформировала вокруг транспорта кольцо огня.

Снаружи кричали дружинники, звенела сталь, баронесса слышала предсмертные хрипы умирающих лошадей. И в то же время один за другим возводила щиты. Прошлое нападение в академии многому ее научило, так что теперь она была во всеоружии.

— Смерть всем Равенам! — донесся до нее чей-то отчаянный крик, и баронесса ощутила, как начинает раскачиваться карета.

По ней не били магией, просто павшие кони стали препятствием, из-за которого транспорт стал заваливаться набок, чему крайне способствовала отвратительная дорога. Перевернувшаяся карета ударилась о землю, и ее потащило под собственным весом в низину, продолжая бешеное вращение. Лишь через несколько оборотов незапланированный спуск окончился.

Агнесс разлепила веки и коснулась головы. Перед глазами все расплывалось, баронессу тошнило, но она все же заметила кровь на пальцах. Тихо ругаясь сквозь зубы, Равентурм попробовала подняться, но ее нога оказалась придавлена обломком сидения. Не пытаясь скинуть с себя тяжелое дерево, чародейка просто сожгла его своим даром.

За время падения и ударов о землю вся концентрация развеялась, и щиты спали. Постаравшись навесить новые, Агнесс потеряла сознание.

А когда смогла открыть глаза, оказалось, что она лежит на чьем-то спальном мешке, вокруг уже царит ночь, а перед чародейкой горит небольшой костерок. Рядом было еще одно место, но его хозяина заметно не было. Стараясь не выдать своего пробуждения, баронесса проверила руки и ноги. Ее не стали сковывать?!

Может быть, сражение на дороге окончилось победой дружины, и потому она сейчас здесь на мягком мешке, а не в кандалах или того хуже — на рабском рынке? Мысли были путанными, но Агнесс изо всех сил цеплялась за каждую, чтобы оставаться в сознании и не упустить тот момент, когда ее спаситель покажется возле костра.

Равентурм не знала, сколько прошло времени, пока не раздался легкий шорох веток справа. Скосив глаза в ту сторону, баронесса едва не выдала себя громким вздохом.

На полянку вышел скелет, одетый в цвета ее дружины. Болтающиеся на поясе ножны без оружия, в руках тоже пусто. Но Агнесс казалось, что еще чуть-чуть, и она сможет опознать в этом трупе кого-то из своих людей.

— Забавно, — раздался над ее ухом чуть шипящий шепот. — Даже одаренные в первую очередь замечают нежить.

Агнесс обернулась и столкнулась взглядом с девушкой в черном плаще и широкополой шляпе.

— Кто ты? — спросила Равентурм, разглядывая заостренное лицо, похожее на птичье. — И где я?

Ее спасительница сняла шляпу и тряхнула гривой черных волос, водопадом расплескавшихся по плечам и груди. Сдув с лица отросшую челку, она чуть поклонилась, демонстрируя придворный этикет. Этот поклон был особенным и обозначал отношения старшего к младшему, то есть, фактически черноволосая девушка заявила, что стоит выше по титулу.

— Рада нашей встрече, баронесса, — сказала она и тут же отошла к костру.

— Весьма благодарна за спасение, но не могли бы вы сказать, что…

Но та резко вскинула руку, прерывая слова Агнесс и обернулась. Правый глаз некромантки пылал зеленым пламенем.

— В моей стране началась война, и я пришла взять то, что принадлежит мне. Ты ведь не оставишь в беде свою подругу, которая спасла тебя от рук разбушевавшейся черни, баронесса Равентурм?