Серьги у потерпевших были разные: у Корягиной — дешеваябижутерия на длинных крючках, у Павловой — золотые с аметистами и английскимзамком, потому и следы на мочках ушей не были одинаковыми: крючок легкоразогнулся, и у Корягиной осталась лишь царапина, а у Павловой английский замокоставил рану. Но и в том, и в другом случае серьги вырывали с явным усилием.

Оперативники проделали поистине гигантскую работу поотработке материалов психоневрологического диспансера и областнойпсихиатрической больницы, они опросили всех (!) живущих в городе и в радиусеста километров от него частнопрактикующих врачей-психиатров, психоневрологов иневропатологов, пытаясь найти хоть кого-нибудь, чье заболевание могло быпривести к столь опасным и печальным последствиям. Все безрезультатно.Претенденты на роль маньяка периодически находились, и Вторушин с Федуловым имизанимались, проверяли, крутили-вертели и каждый раз вынуждены были признать,что это опять пустышка. То есть если маньяк и был на самом деле, тоофициального психиатрического диагноза ему не ставили, по крайней мере вмедицинских учреждениях Томилинского и Костровского районов. Костровск тожепопал в сферу поиска, поскольку находится всего в шестидесяти километрах отТомилина: на машине час езды, на автобусе — полтора. Нет, никак нельзя сказать,что по делам об убийствах Корягиной и Павловой ничего не сделано или сделаномало, а ведь у оперов в производстве не одно дело, их много, и всеми надозаниматься.

Илья Вторушин, помимо работы по поиску маньяка, упорно гнулсвою линию и пытался найти следы того, что убийство Корягиной было заказанотеми, кто хотел уничтожить клуб «Золотой век» и выжить Бегорского из усадьбы.Его чрезвычайно смущал тот факт, что квартирантка Корягиной Маргарита Нечаенкотак внезапно и так кстати заболела, и он всеми силами старался нарыть хотьчто-нибудь, что связывало бы девушку с людьми, приближенными к мэру и городскойадминистрации. Но никаких порочащих связей у простой приемщицы из химчистки таки не нашел. Родом она была из поселка Петунино Костровского района, послеокончания школы приехала в Костровск поступать в институт, но провалилась,какое-то время даже бомжевала, жила с бездомными, потом как-то выправилась,нашла работу, но с личной жизнью не сложилось, уж больно невзрачна и неказистаона была. Домой возвращаться побежденной не хотелось, Рита врала матери, что унее хорошая работа и есть надежный и добрый парень, который вот-вот станетженихом, а там, глядишь, и мужем, в родной поселок наведывалась крайне редко.Случайно набрела в Интернете на сайт «Мои родные», познакомилась с Корягиной,описала ей свою неудалую долюшку, а та предложила приехать в Томилин и жить унее в качестве домработницы-компаньонки и с работой обещала помочь. С какойстороны ни посмотри — не тянула Рита Нечаенко на роль пособницы в убийстве.

Но настойчивый капитан Вторушин этим не ограничился, онзадействовал все свои «источники», чтобы выявить связи людей, заинтересованныхв покупке усадьбы, с криминальными элементами и проверить каждый такой«элемент» на возможную причастность к убийству Корягиной. Он потратил много сили времени на эту работу, но так ничего и не добился. Конечно, ему было труднозаниматься этим в одиночку, ведь Дима Федулов его точку зрения не разделял,исступленно искал сумасшедшего убийцу и в отработке других версий почти совсемне участвовал. Следователь же, как Настя поняла из обтекаемых формулировоккапитана и майора, занял пассивную нейтральную позицию. Он милиции неподчинялся, проходил по другому ведомству, и его карьере разгуливающий погороду маньяк никак не угрожал, а вот мэр и городская администрация являлисобой серьезную угрозу. И хотя в глубине души он был согласен с мнениемВторушина, версия Федулова казалась ему безопаснее. Профессионал боролся в немс чиновником, результат же борьбы вылился в вялость и отсутствие инициативы врасследовании.

* * *

Настя перечитала написанное, закрыла компьютер и подняласьна второй этаж к Тамаре. Теперь она готова к тому, чтобы формулировать своивопросы. Дверь была заперта. Пришлось одеваться и идти в главный дом усадьбыискать Тамару Николаевну.

Тамару она обнаружила в парикмахерском салоне, та как раззаканчивала укладывать волосы приятной пожилой женщине. Настя присела в уголкеи принялась терпеливо ждать. Наконец клиентка ушла, рассыпавшись вблагодарностях искусному мастеру. Настя с удивлением отметила, что денег с нееТамара не взяла. Может быть, члены клуба расплачиваются за услуги у стойкиадминистратора? Кажется, Настя видела там кассовый аппарат…

— Вы работаете бесплатно? — спросила она.

— Для членов клуба — да, — кивнула Тамара,складывая инструменты в красивый кожаный футляр. — А с тех, кто приходитсюда, как мы говорим, «из города», я беру деньги по тарифу.

— И много этих, «из города»? — поинтересоваласьНастя.

— Нет, единицы.

— На что же вы живете? Или вы здесь на зарплате?

— Еще чего! — фыркнула Тамара. — Буду я у Андрюшизарплату получать, только этого не хватало. Мы с ним знакомы больше пятидесятилет и не считаем возможным вступать в финансовые отношения. У меня есть деньги,вполне достаточно, чтобы достойно и спокойно жить. У меня, видите ли, был свойбизнес когдато, потом я его продала и переехала к отцу, он стал к тому временислишком старым и уже не мог жить один. Пошла работать, хорошо зарабатывала, аденьги от проданного бизнеса так и лежали. Потом папа умер, и когда я решилаприехать в Томилин, я и московскую квартиру продала. Так что на собственные небог весть какие нужды мне хватит до самой смерти и без зарплаты. А стригу яисключительно ради удовольствия, я всю жизнь любила свою работу, с самогораннего детства о ней мечтала. Ну что, Настя, чайку? Или кофейку?

— Кофейку, — улыбнулась Настя.

— С пирожным?

— А Андрей Сергеевич как на это посмотрит? В егосистему питания мучное, жирное и сладкое наверняка не вписывается.

— Так он же уехал, — рассмеялась Тамара. —Еще рано утром. Сейчас он уже, наверное, в Москве. Так что и кофе, и пирожные,которые он запрещает, и человеческий ужин я вам гарантирую. И вообще, я вамобещаю нормальное вкусное питание, но ровно до того дня, как Андрей сноваприедет. Тогда вам придется или вступать в открытый бой, или есть то, что будетесть он сам. Пойдемте.

Они зашли в кафе и заняли мягкий угловой диванчик, обитыйтканью цвета бордо. Принесший кофе и пирожные официант выглядел так, словноработал не в провинциальном недорогом кафе для пенсионеров, а по меньшей мере вресторане на Рублевке. Перехватив Настин удивленный взгляд, Тамара улыбнулась:

— Это тоже идея Андрея. Собственно, главная его идеясостоит в том, чтобы доказать, что с выходом на пенсию жизнь не только незаканчивается, она во многом только начинается. У человека начинается тот самыйзолотой век, когда жизненного опыта УЖЕ достаточно, чтобы научиться радоватьсявсему и не обращать внимания на ерунду, а физических сил ЕЩЕ достаточно длятого, чтобы было, чему радоваться.