5 марта 2009 года

Звонок мобильного телефона дребезжал надсадно итребовательно. Он умолкал и тут же через несколько секунд снова начинал своюнадоедливую песню. Федулов нагнулся над лежащей на земле сумкой убитой женщиныи посмотрел на эксперта. Тот молча кивнул, дескать, можно. Федулов щелкнулзамком и вытащил телефон, нажал кнопку, обозначенную зеленой трубочкой, поднеск уху, но ничего не говорил.

— Галина Ильинична! — зазвенел в трубке заполошныйвстревоженный девичий голос. — Галина Ильинична, вы где? С вами все впорядке? Почему вы трубку не берете?

Федулов откашлялся и глухо произнес:

— Алло. Говорите.

— Ой, я не туда попала? — испуганно проговорили втрубке. — Извините, пожалуйста.

И точно так же испуганно и коротко зазвучали гудки отбоя. Нучто ж, теперь они знают хотя бы имя и отчество потерпевшей, это уже что-то.Теперь бы фамилию узнать и адрес. Федулов опустил руку с трубкой и тут же сноваподнял ее: телефон опять зазвонил.

— Вы звоните Галине Ильиничне? — спросилон. — Кто вы? Представьтесь.

— Я Рита… А что случилось? Где Галина Ильинична?

— Рита, вы кем приходитесь Галине Ильиничне?Родственницей?

— Я… я квартирантка. А где Галина Ильинична?

— Рита, с Галиной Ильиничной несчастье. Вы сейчас где?

— Какое несчастье? Что случилось? Ей плохо? Она вбольнице?

— Она умерла. Вы где, Рита? Дома? Скажите мне адрес.

Трубка молчала, словно телефон выключили.

— Рита! — снова позвал Федулов. — Рита, выменя слышите? Мне нужно срочно с вами поговорить. Скажите адрес.

— Как это… — раздалось в трубке глухое инеуверенное. — Что значит: умерла? Вы кто? Доктор?

— Старший оперуполномоченный майор Федулов ДмитрийВадимович, — сухо отрекомендовался Федулов. — Галина Ильинична убита.Оперативная группа работает на месте происшествия. Так вы скажете, как васнайти?

— Я… я дома… — голос Риты, казалось, селокончательно, она уже почти шептала. — У Галины Ильиничны.

— Говорите адрес, я сейчас приеду.

— Нагорная, дом двенадцать, квартира сорок восемь. Этомежду Федеративной и Профсоюзной, знаете?

— Знаю, — коротко ответил Федулов. Это совсемрядом, через три-четыре дома. Получается, дамочку убили при подходе к местужительства. — Я буду у вас через несколько минут. Илюха, — обратилсяон к другому оперативнику, полному, с отечным лицом, — я в адрес, кажется,мы установили личность потерпевшей.

— Мне с тобой идти? — спросил Илья Вторушин.

— Нет, оставайся здесь, сейчас начальство нагрянет,труп все-таки. Если что — я на связи.

Федулов быстрым шагом миновал неосвещенный проходной двор, вкотором обнаружили труп, вышел на сверкающую огнями вывесок Нагорную улицу инаправился к дому 12. Когда-то, когда Дима Федулов еще был сопливым пацаном,никакой Нагорной улицы не было, а потом здесь построили несколько шикарных померкам 1970-х годов домов для городской «верхушки» — работников Томилинскогогородского совета народных депутатов и горкома партии, — и, конечно же,замостили целую улицу, чтобы им удобно было подходить или даже подъезжать наслужебных и личных автомобилях, и открыли здесь несколько магазинов, которыеснабжались товарами лучше всех других магазинов в Томилине. Жить на Нагорнойстало престижно, и в послеперестроечные времена улица сохранила свой статус,несмотря на то что по сравнению с современной застройкой бывшие элитные домавыглядели простоватыми и даже захудалыми. Теперь на Нагорной располагалисьсамые дорогие магазины, два автосалона и лучший в городе ресторан, которыйникогда не пустовал: параллельно шла знаменитая Парковая улица, обсаженнаялипами, одним концом упирающаяся в реку Томинку, другим — в недавноотреставрированную старинную усадьбу, а сразу за Парковой, на живописном берегуреки, начинался коттеджный поселок, построенный и обжитый людьми далеко небедными. Этим небедным людям очень удобно было делать покупки в магазинах наНагорной и ужинать в ресторане.

Дом под номером 12 оказался пятиподъездной девятиэтажной«коробкой», перед которой между припаркованными машинами и гаражами-«ракушками»сиротливо приткнулась детская площадка. Федулов опытным взглядом окинул фасад,посчитал количество окон, приходящихся на один подъезд, что-то умножил иподелил в уме и уверенно двинулся ко второй двери. Он не ошибся, сорок восьмаяквартира действительно находилась во втором подъезде.

Когда ему открыли дверь, он увидел серьезную, с озабоченнымлицом женщину лет сорока и рядом с ней молоденькую девушку, бледную,перепуганную и показавшуюся Дмитрию необыкновенно страшненькой. Коричневыеволосы расчесаны на косой пробор и заплетены в две косички, по толщине довольножалкие, безликая, застиранного серого цвета водолазка, вытянутая на локтях,несвежего вида спортивные брюки. В общем, выглядела девушка Рита небогато, давдобавок еще и болезненно: глаза красные, на лбу испарина.

Федулов еще раз представился, прошел в комнату, попутноуспев отметить, что квартира у покойной Галины Ильиничны была хоть куда —трехкомнатная, просторная, хотя и давно не ремонтированная. Да, неплохо жилипри советской власти партийные и советские работники. Он снова вспомнил своютесную «двушку», в которой долгие годы ютился с родителями, женой, двумядетьми, младшей сестрой, ее мужем и сыном. Спали без преувеличения друг у другана головах, никакая другая мебель, кроме спальных мест, в квартире неумещалась, ели на кухне в три смены, в ванную, совмещенную с туалетом, всегдастояла очередь. Какое счастье, что все это уже позади и жилищный вопрос наконецрешен! Но Дима Федулов до сих пор не забыл жизнь в той двухкомнатной квартире,она снилась ему в ночных кошмарах, и он просыпался в холодном поту иуспокаивался только тогда, когда проходила сонная одурь и он мог различитьвокруг себя совсем другие стены, другие окна и другую мебель.

Девушка, представившаяся Маргаритой Нечаенко, работалаприемщицей в химчистке и жила у Галины Ильиничны Корягиной в качествеквартирантки, но не за деньги, а за помощь по хозяйству. Ходила в магазины,стирала, гладила, убирала, в общем, была чем-то вроде домработницы спроживанием. Своего жилья в Томилине она не имела, приехала из поселка ПетуниноКостровского района. Костровск — большой город в 60 километрах от Томилина, ну,конечно, не такой большой, как областной центр, но все-таки… Там и институтыесть, в которых можно учиться, и частный бизнес процветает, и фирмы, в которыхможно работать. Но на работу в костровские фирмы Риту почему-то никто не стремилсявзять, и пришлось ей удовольствоваться более скромным, хотя и немаленьким,городом Томилином, построенным в середине 1950-х годов вокруг крупногохимкомбината.