Один из копов выстрелил по крыше, думая, что что-то там заметил, но пуля не встретила ничего, кроме воздуха. Мгновением позже нога мужчины испарилась во вспышке чего-то, больше всего напоминавшего высокоскоростную светящуюся палочку. Сила удара была столь велика, что легавого отбросило в сторону от того места, где он стоял.

Хорхе видел все это и издал удивленный писк.

– А это что еще за чертовщина?

– Чтоб я знал, – ответил Ник.

Еще один коп упал, крича благим матом. Ошметки его плоти обагрили стоявшую рядышком полицейскую машину. Впрочем, мгновением спустя его крики уже стихли.

Затем копы словно сошли с ума. Они пытались целиться сразу во все стороны. Судя по звукам, кто-то выкрикивал команды, но Ник не мог разобрать слов. Он мог лишь наблюдать за тем, как легавые изо всех сил пытались найти укрытие, оттаскивали одноногого товарища в безопасное место и старались разобрать, кто и откуда стрелял по ним.

Кто-то выскочил из парадной двери дома Рэда. Это был Кёртис, один из самых чокнутых людей, что работали на Ника. Он явно решил свалить. Согнувшись в три погибели и держа по пистолету в каждой руке, Кёртис метнулся в сторону соседнего дома.

Тарелочки на соревнованиях по стрельбе, и те были куда более сложными мишенями. Несколько копов отвлеклись от царящего на улице хаоса и прицелились в бегущего человека. Кто-то из легавых выкрикнул какие-то приказы, доносившиеся сквозь закрытые окна как приглушенные, бессвязные звуки. Впрочем, понять, что именно они кричали, было несложно.

Этот придурок Кёртис решил сделать то, чего делать было никак нельзя: прицелился в ближайшего легавого. Впрочем, спустить курок ему так и не удалось – несколько особо дерганых копов одновременно открыли огонь. Кёртиса не просто расстреляли, его разодрали в клочья. Зрелище его истерзанного тела будет преследовать Ника до конца жизни – сколько бы ему ни осталось.

А затем Ник увидел то, что было незаметно остальным. Пока копы фаршировали Кёртиса свинцом, что-то убило еще двух из них. Ник так и не понял, что конкретно произошло. Мелькнула вспышка света, и вот уже один из спецназовцев отлетел на метр в сторону, словно столкнулся с чем-то невидимым. В тот же миг все тот же серебристый диск, который Ник видел раньше, пробил насквозь туловище еще одного копа, пройдя сквозь бронежилет, как нож сквозь масло. Из груди фонтанчиком выплеснулся поток крови и внутренностей.

И в этот момент Ник решил, что надо бы прилечь на пол. Полиция теряла самообладание, а происходящее на улице могло измениться только в худшую сторону. Целая очередь выстрелов разбила оконное стекло и просвистела над его головой. Это было неизбежно, на самом-то деле. Должно быть, копы решили, что это он в ответе за убийства легавых, и поступили бы так, как поступил бы на их месте любой. Они озверели.

Обстрел, казалось, длился целую вечность.

Хорхе распростерся на полу неподалеку от босса, прикрыв голову руками и уткнувшись носом в ворсистый ковер. Он выглядел испуганным до смерти, и Ник подумал, что Хорхе вполне мог и обоссаться.

– Это что еще за хрень была? – высоким и хриплым голосом спросил Хорхе.

– Чертовы копы пытались нас убить. – Голос Ника дрожал больше, чем он ожидал, а адреналин грозил перегрузить сердце. Наркоторговец потерял всякое желание сражаться дальше. Теперь он просто хотел, чтобы все это закончилось. Он хотел выйти. Он хотел жить. Проклятье, у него было припасено достаточно денег, чтобы он при желании мог полностью выйти из дела. Может даже, завязать и начать вести добропорядочный образ жизни.

Вот прямо сейчас ему этого очень бы хотелось.

– Да нет же, не чертовы копы… та, другая хрень, – Хорхе потряс головой. – Там что-то убивает легавых.

Словно бы в подтверждение его слов еще один залп вгрызся в стену дома. Осколки стекла усыпали комнату вместе с щепками из оконной рамы, уничтоженной полицейским огнем. Ник чувствовал, как осколки усыпали его тело и крепко въелись в волосы. Теперь он мог слышать, как копы переговариваются и выкрикивают друг другу команды. Кто-то звал какого-то Симпсона.

Обстрел продолжился, но теперь копы целились куда-то еще, и Ник вздохнул от облегчения. Должно быть, до копов дошло, что их убивает кто-то другой. Они должны были понять, что выстрелы раздаются не из дома. Должны были.

«Господи, пожалуйста, пусть они поймут».

– Вон он!

– О чем ты сейчас говоришь, черт тебя дери! – пожелал знать Ник.

– Я видел его, – настаивал Хорхе, – он как хамелеон. Его видно, только когда он двигается, но он там, на крыше.

– Если он не собирается нас трогать, он может там сидеть столько, сколько влезет. Может, он перебьет для нас всех копов.

– Он двинулся, – Хорхе поднялся на колени и выглянул в окно, щурясь, – теперь я не знаю, где он.

Никто не снес Хорхе голову с плеч, и Ник счел это чудом. Затем он достаточно осмелел сам, приподнялся немного, выглянул в окно и попытался разглядеть, куда делись копы. Мигающие красные и синие огни придавали сцене еще больше сюрреалистичности.

Копов осталось десять или двенадцать человек, может быть еще больше в укрытии. Они по-прежнему были везде, некоторые пытались оказать помощь раненым, другие резко оглядывались по сторонам, пытаясь понять, что же может охотиться на них даже сейчас, когда они сидят, укрывшись за машинами. Ник наблюдал за ними и покачивал головой. Их действия были почти что смешными, разве что страх их был настоящий, и если Ник не поостережется, их страх сведет в могилу его.

Еще одна вспышка света.

Легавый в форме потерял руку.

Остальные копы засуетились вокруг упавшего. Они что-то кричали и искали источник нападения. Кажется, одному из них повезло. Он указал куда-то рукой, выстрелил, и на крыше двинулось что-то крупное. Искаженная форма приземлилась на земле и устремилась к стрелку. Ник никак не мог разглядеть нападавшего, он видел только пятна искривленного окружающего пространства, мимо которого двигалось это нечто.

Стрелок стремительно попятился назад, его лицо исказилось гримасой ужаса. Он прицелился и выстрелил снова, и это существо – огромное, оно было огромным и быстрым – увернулось, а затем оказалось вплотную к копу. И ударило со всей силы. Легавый опрокинулся назад, и чем бы таким создание его не ударило, это раздробило бронежилет, форму и плоть.

Кровь брызнула во все стороны.

Большего и не потребовалось.

Копы перестали палить во все стороны и сконцентрировали свой огонь на той точке, где ударили по их незадачливому коллеге. Затем стрельба прекратилась – скорее всего, они оценивали нанесенные повреждения – и воцарилась жуткая тишина.

У Ника зазвонил телефон, и он заскулил, словно девчонка.

Звонил Тони ДеМаттеис. Тони сидел в доме напротив и, скорее всего, хотел узнать, в чем заключался план. Проклятье, не было никакого плана. Вот в чем проблема. Ему было нужно быстренько что-нибудь придумать.