Пока он жаловался на судьбу, мы подошли к самолету. Проведя кончиками пальцев по его белоснежной гладкой поверхности, я прямо-таки почувствовал, как ему тут по-человечески одиноко. Немного нагретый проглянувшим наконец из-за туч солнцем «Пеликан» и вправду казался живым существом.

– Взлететь можем?

– Да, как и договаривались, я получил разрешение на полет в пилотажную зону. У нас есть полчаса, устраивает?

– Вполне.

Забравшись на пассажирское сиденье, я с интересом покрутил головой. Два места спереди, одно из них пилотское, два – сзади. Немного тесновато, но, может быть, это только так кажется. А вот приборов на панели заметно больше, чем мне представлялось. Точнее, вживую их казалось больше, чем видел на фотографии. М-да, все-таки самолет – это не машина. И управлять им заметно сложнее. Последнюю фразу я произнес вслух, заставив Андрея, явно готовящегося к запуску двигателей, отвлечься и вступиться за своего воздушно-земноводного друга.

– Да нет тут, по сути, ничего сложного. Да, поначалу такое обилие датчиков на приборной доске может показаться устрашающим, но после нескольких полетов ты поймешь – ничего сложного. Вот смотри, это указатель скорости, авиагоризонт и альтиметр. По нему ты всегда определишь свою высоту. Здесь – вариометр, он указывает скорость изменения высоты вверх или вниз.

Андрей пощелкал переключателями, как бы комментируя свой рассказ.

– Дальше счетчик часов наработки двигателя и радиостанция, посредством которой диспетчер дает свои указания пилоту. На каждом аэродроме свои частоты, поэтому необходимо знать, куда летишь и как связаться с наземной службой. Часы и компас – и так понятно. Вот тумблеры зажигания двигателей. Поскольку моторов два, то и переключателей, соответственно, тоже. Последний прибор, вот здесь, справа – датчик параметров двигателей. Штурвалом управляешь рулем высоты и элеронами, а вот этими педалями – рулем поворота.

– Я и говорю, что многовато для неумехи, как бы глаза в разные стороны не разбежались, – немудреной подначкой я постарался подвигнуть Андрея на более подробные объяснения. Руководство по эксплуатации я уже просмотрел в Интернете, и перед первым своим полетом я его проштудирую, как говорится, «от и до». Но никакие документы и наставления не способны заменить живого инструктора. Так что нужно пользоваться моментом, пока поезд не ушел. В смысле самолет не уехал в Горно-Алтайск.

Приехав во Всеволожск, первым делом загнал свой замызганный ноябрьскими дорогами «гольфик» к знакомому автомеханику. Не только для того, чтобы он провел полное техобслуживание моему железнобокому «конику», но и доверительного разговора ради. Привычка знать как можно больше про людей, с которыми я веду какие-либо дела, осталась еще с тех времен, когда начинал простым репортером. Она выручала уже не раз. Так что про Сергея Александровича Латыпина, чьим «очумелым ручкам» уже не раз вверял свой «Фольксваген», я знал многое.

Овдовев примерно с год назад, не старый еще бездетный мужик все чаще начал прикладываться к бутылке. Сделался молчалив и угрюм. Компания «зеленого змия» отвлекала, как и многих других до него, от грустных мыслей о смысле существования, но эта дорога – в никуда.

С немногочисленными оставшимися родственниками отношения Латыпин не поддерживал. Да и жили они далеко в Сибири. Где конкретно – я уже и не помнил, а может и не знал даже никогда. Одиночество же без ясно видимой цели в жизни вполне способно увлечь в пропасть кого угодно. В общем, человеку нужно было найти впереди какую-то путеводную звезду, а мне – толкового механика с руками, растущими не из седалищного места. Как раз для купленного позавчера самолета. Он и должен был стать той приманкой, на которую я и собирался поймать Латыпина.

Как-то раз, в порыве откровения, он признался мне: в юности мечтал стать летчиком и даже поступал в Качинское высшее военное авиационное училище. Но не прошел по состоянию здоровья. Все-таки реактивный самолет – строгая машина с жесткими требованиями к пилоту. Мне же квалифицированный «механикус» нужен был позарез. Все-таки, если плюхнуться посреди африканского вельда в восемнадцатом веке, то 911 уже можно и не набирать. Так что процесс соблазнения нужного человека чудесами современной техники я начал исподволь, тонко и ненавязчиво.

– Сергей Александрович, а вы пилотом не хотите поработать?

Латыпин, в этот самый момент внимательно осматривавший что-то за двигателем, с грохотом приподнял головой крышку капота. Распрямившись и потирая ушибленную лысину заляпанной маслом ладонью, он удивленно уставился прямо на меня.

– Это что, юмор такой, да? Что-то мне не смешно…

– Это не шутка. И, извините меня, наверное, мне не стоило вот так, в лоб, говорить.

– А вот с этого места поподробнее.

Ну что ж, из обычного в последнее время меланхоличного состояния я его вывел. Теперь нужно осторожно подсекать добычу, пока интерес не пропал.

– Я на днях уезжаю в командировку. За рубеж, надолго. И там у меня будет небольшой легкий самолет, точнее даже сверхлегкий. Это, конечно, не истребитель… Но зато «там», где я буду учиться летать, не нужно никаких разрешений, свидетельств или еще какой бюрократической волокиты. Необходимо только желание. И самолет.

Дабы добить «жертву» наверняка, добавил после продолжительной, почти театральной, паузы:

– Я тут позавчера, по случаю, прикупил один…

Шах и мат. Судя по выражению лица механика, рыбка не просто проглотила наживку вместе с поплавком и грузилом, она сейчас и удилище погрызет.

– И какое отношение это может иметь ко мне?

– Мне нужен механик, отличный механик. Который сможет поддерживать этот самолет в работоспособном состоянии, да и за другой техникой следить. Машины там, дизель-генераторы. А заодно и летать. Самолетик, конечно, небольшой, но до трех тысяч метров поднимается. Вот только эта работа – надолго. Контракты «туда» заключаются минимум на пять лет. В общем, так, вот телефон, это отцовский, если что-то надумаете – звоните. Я сейчас в городе наездами, приходится поколесить по Расее-матушке. Нужных для дела людей искать. А будете ли среди них вы…

Озадачив Латыпина, я отправился на свою, теперь уже бывшую, квартиру. Встретиться с покупателями, забрать остаток денег, поставить последние подписи на документах. А затем предстояло ехать в Петрозаводск за Лехиной семьей. Пока туда-сюда, глядишь, и машину мою подготовят к долгому путешествию на Алтай.

По зрелом размышлении, авто я решил не продавать. Самому пригодится. Да и, признаться, не лежала душа к расставанию с любимым «железным конем» качественной немецкой сборки. Нужно и вправду перегнать «УАЗ» на «ту» сторону аномалии. Только предварительно усилить в оборонительном плане. «Шушпанцер» из «буханки» делать пока нет нужды, но, случись в ней обороняться, хотя бы стрелы она должна отразить. А на «гольфике» буду мотаться по Горно-Алтайску и в Бийск. Да и до Онгудая на чем-то нужно добираться. В общем, без машины там будет «затык» полный.