Не давая Ольге шанса поизмываться надо мной, я торопливо схватила тетради и выскочила из аудитории. Мне еще предстояло найти Редека и хотелось сделать это как можно быстрей.

Накануне пересечься с ним так и не удалось: заниматься в библиотеку он не пришел, а на ужине мы, вероятно, разминулись. Девушкам был запрещен вход в мужское общежитие, а выманивать Редека через Влада или Киллиана не хотелось: не хватает, только чтобы о нас начали болтать всякое. Проще было дождаться следующего дня.

За завтраком мы вновь не встретились, поэтому мне предстояло ловить его в коридорах во время перерывов. И к счастью, повезло уже после первого занятия. По всей видимости, у третьего курса лекция проходила на том же этаже, на котором занимался мой, поэтому мы почти естественным образом столкнулись в коридоре.

Редек заметно обрадовался, когда я окликнула его и помахала рукой. Даже говорить ничего не пришлось, он сам попрощался с друзьями и направился ко мне.

– Привет! – Я постаралась изобразить самую доброжелательную улыбку, на какую только была способна.

– Привет, рад снова тебя видеть, – отозвался Редек. У него улыбка получалась вполне естественной, словно он действительно был рад.

– А я и не знала, что у нас занятия рядом проходят, – брякнула я первое, что пришло в голову, ибо не представляла, как еще завязать разговор. Не спрашивать же сразу, что ему известно о массовой гибели студентов десять лет назад.

– Я знал. Всегда тебя здесь замечал.

– О… – только и смогла выдохнуть я.

– Ты же все-таки местная знаменитость, – пояснил Редек. – Особенно для нас, горгулий. Еще год назад мы понятия не имели, что у директора Колта есть дочь.

– Я тогда и сама понятия не имела, что я его дочь.

Мое последнее замечание явно смутило Редека, он не нашел что ответить, и я воспользовалась возникшей паузой, чтобы задать интересующий вопрос:

– Слушай, спаси меня от лютой смерти из-за любопытства. Расскажи, о какой истории ты говорил тогда на ужине у… Колта.

Редек нахмурился, не сразу сообразив, о какой истории идет речь, и мне пришлось напомнить контекст.

– Ах, это! Честно говоря, ничего особенно интересного в ней нет. То есть, наверняка было, но отец не углублялся в подробности. Больше времени уделил описанию замка на границе с Мертвыми землями. Рассказал немного о его истории, о многочисленных горгульях на стенах, о колоколе, который звучит каждый вечер ровно за час до полуночи. И упомянул, что они с группой под руководством лорда Ардема расследовали здесь преступление, связанное с некромантом.

– Амантом Шеллом? – предположила я, поскольку еще ночью соотнесла гибель студентов с устранением отца Мортены. Оба события происходили здесь около десяти лет назад и вполне могли быть связаны.

Редек нахмурился, напрягая память, и покачал головой.

– Отец не упоминал это имя. Он вообще имен не упоминал, потому что…

– Лорд Ардем не желал придавать огласке имена некромантов, чтобы защитить их семьи, – закончила я за него.

– Именно.

– Но хоть что здесь случилось? Ты говорил, что история жуткая.

– Да, такой она мне показалась тогда…

– А когда – тогда?

– Лет… десять назад. Да, перед самым назначением Колта директором Академии Горгулий. Отец говорил, что из-за плохих людей погибло много студентов. Но виновные были найдены и наказаны, поэтому теперь в академии безопасно, так он тогда сказал. И я помню, как решил, что обязательно буду учиться здесь.

Редек снова улыбнулся и немного смущенно пожал плечами, словно извиняясь за то, что история оказалась короткой и неподробной.

– Ясно, – разочарованно протянула я. – А Ардем, значит, лично руководил тем расследованием? Его сын с ним приезжал, не знаешь?

– Ты имеешь в виду нашего профессора Рабана? – уточнил Редек, слегка прищурившись. – Тоже подозреваешь его в чем-то?

Я и сама не знала, почему спросила. Это произошло спонтанно, словно кто-то на ухо шепнул и подсказал. Или мне просто захотелось убедиться, что дракон не соврал, сказав, что не в курсе тех событий.

– Почему – тоже? – вопросом на вопрос ответила я, не желая отвечать по сути. – Ты его в чем-то подозреваешь?

– Его многие подозревают, – так же уклончиво отозвался Редек.

– А я просто подумала, вдруг он знает больше о той истории.

– Тебя она так интересует? – Теперь Редек посмотрел на меня с недоверием.

Я лишь беззаботно махнула рукой.

– Обожаю всякие мрачные истории. Там, где я выросла, они в моде.

– Ну, если хочешь, я могу попытаться узнать у отца больше. Не уверен, что он расскажет, но вдруг.

– Это было бы здорово!

– Тогда, может быть, прогуляемся в эти выходные в Бордем? Я до тех пор постараюсь что-нибудь узнать и расскажу тебе все за обедом. Домовые в замке готовят, конечно, вкусно, но несколько однообразно.

Я обрадовалась возможности узнать подробности интригующей меня истории и мгновенно согласилась, уточнив только, что в субботу не смогу из-за дополнительных занятий с Мелисой. Редек тут же заверил, что раньше воскресенья он едва ли успеет обменяться письмами с отцом. На том мы и разошлись.

* * *

Конечно, я не собиралась до воскресенья сидеть сложа руки, терпеливо дожидаясь рассказа Редека. Во всяком случае именно так я объяснила себе то, что после третьего, последнего на сегодня занятия ноги принесли меня к аудитории Рабана. Я знала, что у него как раз закончилась практика по мертвым языкам с одной из групп, и надеялась, что он еще не успел уйти из аудитории.

Дракон действительно оказался там: сидел за преподавательским столом, что-то записывая. Никаких поклонниц вокруг него не наблюдалось, студенты уже разошлись. Если кто-нибудь вообще приходил, конечно. Эта мысль меня внезапно разозлила. Почему-то пренебрежение, которое местное общество с недавних пор выказывало опальному бывшему лорду, меня задевало куда больше, чем его самого.

Рабан вновь не заметил моего появления, пока я не подошла почти вплотную к столу. Только тогда поднял на меня взгляд и улыбнулся. Я в знак приветствия лишь махнула рукой.

– Твой отец действительно знал о погибших студентах академии, – сообщила я. – Он возглавлял расследование тех смертей.

Дракон приподнял брови, словно ожидал от меня какого-то продолжения или пояснения. А я сама не знала, зачем сообщаю ему об этом. Он уже заявил, что ему ничего не известно о тех событиях.

– Мне Редек Линт сказал, – продолжила я неловко. – Его отец участвовал в том расследовании. И, возможно, расскажет Редеку больше.

– Полагаю, еще кое-чей отец знает подробности тех событий, – заметил Рабан. И выразительно ткнул в меня пальцем. – Твой.