Если человек занимается, он станет лучше. Но за то же самое время занятий кто-то другой станет ещё лучше. Способность к обучению у людей разная. Кто-то вырастает очень быстро, а кому-то требуются годы работы.

Интересно, что эти 18 % разницы не сильно зависели от вида спорта. И в боулинге, и в хоккее у них вышло, что от практики зависит примерно 18 % результата. Более того, чем выше уровень атлета, тем меньше разницу в классе можно объяснить количеством тренировок.

А что с оставшимися 82 %? Во-первых, сама методика предполагает, что спортсмены честно отвечают на вопросы о количестве своих тренировок, которые они могут и занизить, и завысить, и случайно, и намеренно. Или могут забыть, спортсмены забывчивы. Но это число не прыгнет до 100. Дело в том, что не существует какого-то одного важнейшего принципа успеха. Есть целый ряд факторов, которые влияют на результат: некоторые из них генетические или биологические, и каждый отчасти объясняет разницу. Это может быть:

• характер и настойчивость;

• шанс получить травму;

• шанс сломаться под напором обстоятельств или выступить хуже от волнения;

• различия в максимальном потреблении кислорода;

• различия в скорости набора мышечной массы;

• координация;

• рост;

• удовольствие от соперничества.

Макнамара говорит, что у человека много разных факторов, которые могут повлиять на спортивный результат: гены, когнитивные способности, физиологические различия. Все они важны и по-разному влияют друг на друга. Поэтому очень сложно выявить то, что лучше всего предсказывает результат.

Чем плохо правило 10 тыс. часов? Тем, что оно усиливает веру общества в то, что мы всё можем (а поэтому и должны стать великолепными в любом деле, которое задрочим до посинения). А следствие такое: если слепо верить в эти бесконечные часы практики, можно убедить себя в том, что посредственность приносит удовольствие. Правило 10 тыс. часов подразумевает то, что люди поднимаются на социальном лифте вне зависимости от своих исходных данных, а прилагая много-много усилий. Но сейчас уже многим понятно, что это не так: я много об этом писал в «Жлобологии». У генерала тоже есть сын. Поэтому давайте просто признаем, что это миф. Наверху не самые лучшие. Какие угодно: удачливые, усидчивые, хорошо продающие себя (и других). Но точно не самые отзывчивые, самые эрудированные, и главное, не самые умелые.

Я очень плохо рисую, хотя очень хотел научиться, ну раскрашиваю чуть лучше. Но у меня есть большая армия солдатиков из настольной игры Warhammer. Когда я их склеивал и раскрашивал, я терял чувство времени. Потому что я и не собирался сделать самых красивых солдатиков в мире, мне просто нравилось раскрашивать. У кого-то такое с танцами (точно не у меня). Я знаю, что если потрачу 10 тысяч часов на танцы, я, конечно, стану танцевать лучше, но однозначно буду куда ниже среднего, и скорее всего даже хуже многих из тех, кто вообще никогда не занимался, – просто у них изначально другое тело, лучше приспособленное для движений под музыку. Я им нисколько не завидую, мне это просто неинтересно. Причём у меня с координацией всё неплохо: я неплохо играл и в теннис, и в большой, и в настольный, в фехтовании были определённые успехи. Но вот с движениями отдельными частями тела у меня плоховато.

Не будем притворяться, что все люди изначально одинаковые. И тот факт, что, если вы будете много стараться, вы непременно достигнете успеха, он вызывает, гм… сомнения. Не удалось стать концертным пианистом? Да ты просто мало занимался! И мы ведь начинаем из-за этого чмырить нормальных людей, что они мало старались!

Наверное, многие зумеры сейчас посыпают голову пеплом. Не то, чтоб всё было зря, но… выходит, что период взросления / обучения можно было бы организовать как-то более продуктивно, – если заниматься тем, что и так хорошо получается. Вместо того, чтобы биться головой о стену.

Давайте я вас обрадую. Если вы не самый умный и крутой человек в вашем окружении, это не значит, что вы человек бесполезный и никому не нужный. Сейчас все офисные работники уже поняли, что если часто прыгать выше головы, то работы вам добавят, а вот повышение получит кто-то другой. Вы же справляетесь лучше других. Ну так поработайте ещё!

Круто научиться получать удовольствие от вещей, которые не очень хорошо получаются. Если у вас нет шансов стать спортсменом, всё равно имеет смысл заниматься физкультурой. Просто не стоит упарываться по марафонам, Айронменам и подобной нездоровой чепухе. Любой человек может пробежать марафон и 10 тысяч часов тут не потребуется, вполне хватит и тысячи, если всё делать осознанно (об этом подробно в следующей главе). Но стать профессиональным спортсменом или войти в какую-нибудь десятку – тут и 100 тысяч часов может не хватить. Плавай ты хоть 24 часа в сутки, у тебя от этого не вырастут ноги 48 размера, и размах рук не станет вдруг больше, чем рост. Тут только на дыбе можно растянуться.

Надо признать, что эти исследования дают нам надежду. Ещё раз: я не спорю с тем, что можно стать лучше в какой-то области, если много тренироваться. Но каких-то невероятных 10 тысяч часов совершенно не требуется. Главное – правильная методика, хорошие учителя и немного реализма. Короче говоря, хватит биться головой о стену, просто найдите то, что у вас получается лучше всех.

И да, – это не причина, чтобы не попытаться. Попытаться хотя бы начать.

Самый большой страх для людей, которые делают что-то реальное, – это страх сделать какое-то говно. И это не иррациональный страх. Куча проектов на начальной стадии не выглядят особенно круто, даже для их создателей. Часто надо пройти через этот этап, чтобы достичь какой-то значимой цели. Но многие не отваживаются. Большинство даже не достигает того уровня, когда им стыдно за свой проект, чего уж говорить о том, чтобы перейти на следующую стадию. Большинству страшно даже начать делать что-то крутое. Ну, то есть как крутое? Любое!

Мне с «Хулиномикой» было проще: я сразу решил, что буду всё время её совершенствовать. Но выложить первую версию в открытый доступ всё равно было очень страшно: вдруг обосрут? Вдруг я написал какое-то дерьмо?

Представьте, что мы можем – хоп! – и выключить опасения насчёт дерьмовости наших трудов! Представьте, насколько больше всего мы смогли бы сделать? Есть ли надежда исправить свой образ мыслей? Пожалуй, да.

Дело в том, что у нас не хватает опыта, чтобы адекватно оценивать первые версии амбициозных проектов, поэтому мы и не знаем, как к ним относиться, говорит Пол Грэм (19). Мы оцениваем их точно так же, как оценивали бы законченную работу, ну или как менее амбициозные проекты. Мы не понимаем, что это особый случай.

По крайней мере, не все из нас это понимают. Хотя в некоторых местах отношение уже меняется. Одно из них – Кремниевая Долина. Неизвестный человек, работающий над очень странной идеей, никогда не будет осмеян и послан. В Долине все понимают, насколько это опасно – упустить несколько миллионов долларов. Или несколько миллиардов.