Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Привет, Иезавель.
— Привет, альфа.
— Больше не альфа.
— Ты всегда будешь моей альфой. Как Джули?
— Она хорошо учится в школе. У нее появились друзья. Прошлой ночью, пока технологии не спали, она была на вечеринке с ночевкой с двумя подружками. Они смотрели забавный фильм.
— У нее все еще проблемы с математикой?
— Она получила пятерку по геометрии и тройку по алгебре. Очевидно, алгебра — это скучно.
— Я рада, что она не изменилась. — Иезавель сверкнула зубами, быстро улыбнувшись.
— Ты то как?
— Я в порядке. Не жалуюсь. Я рада тебя видеть.
— Я тоже рада тебя видеть, Иезавель.
Лицо Иезавели снова приняло нейтральное выражение. Сегодня все было по делу, и я больше не входила в прямую цепочку ее подчинения.
Рендеры были элитными солдатами Стаи, максимально приближенными к биологическому оружию массового уничтожения, насколько это было возможно. Они были сильными, быстрыми и точными, и если Андреа или Рафаэль сойдут с ума из-за того, что их ребенок родится лупой, двое рендеров сделают все возможное, чтобы нейтрализовать их.
И Пирс, и Иезавель внимательно наблюдали за мной. Они оценили меня как потенциальную угрозу. Они были не совсем неправы. Если бы Андреа выскочила из этой двери со своим ребенком на руках и попыталась сбежать, я не знаю, чтобы я сделала. Я бы, вероятно, помогла ей. Это было бы неправильно и усложнило бы жизнь всем, но в тот момент она была бы моей лучшей подругой, спасающей свою жизнь, и я бы сделала то, что должна была сделать, чтобы уберечь ее. Рендеры представили бы собой серьезное препятствие: Пирс был плохой новостью из того немногого, что я могла о нем вспомнить, и Иезавель оказалась бы проблемой. Я видела, как она расправляется с людьми, и как только она добиралась до них, они больше не вставали.
Мне была видна рука Джима во всем этом. Джули была обязана Иезавель своей жизнью, по крайней мере, за один инцидент. Джим лично выбрал Иезавель для этой обязанности охранника, потому что знал, что мы с Андреа не захотим причинять ей вред.
Я бы все равно сразилась с ними.
Вот почему из меня получился никудышный консорт. Следование законам, даже справедливым, никогда не было моей сильной стороной.
Пирс встал и ушел. Мы с Иезавель, улыбаясь, смотрели друг другу в глаза. Рендер вернулся и откинулся на спинку дивана. Никто ничего не сказал. Я встала, взяла книгу в мягкой обложке из корзины, которую Дулиттл держал у двери, и начала читать.
Мы тихо посидели еще полчаса. С Андреа все будет в порядке. С ней все будет в полном порядке. С ее ребенком тоже все будет в порядке. Я добралась до той части, где дьявольский серийный убийца убил собаку героини и сжег дотла ее квартиру, когда два рендера сели немного прямее. Я взглянула на дверь. Вошел Кэрран, двигаясь беззвучно. Он сел рядом со мной, взял мою руку и сжал ее.
— Ты в порядке?
Нет.
— Да.
Он продолжал сжимать мои пальцы. Да, он на это не купился. В этом и проблема, когда делишь с кем-то свою жизнь. Они знают, когда ты несешь чушь.
Рендеры расслабились.
— Вызвали кавалерию? — спросила я их.
— Просто проявили инициативу, — сказал Пирс.
Иезавель бросила на меня извиняющийся взгляд.
— Андреа и Рафаэль — члены Стаи, — сказал Кэрран. — Закон ясен, и они точно знают, что делать. Ты не член Стаи, к тому же бывший консорт. Это сбивает с толку, а рендеры такого не любят.
— Да, мой лорд, — сказала Иезавель. — Все так.
— Я больше не твой лорд. — Кэрран улыбнулся ей.
— Как все прошло в Гильдии? — спросила я.
— Все прошло нормально. Нужно было уладить кое-какие мелкие неприятности. В любом случае, Асканио сказал, что ты ходила к пифиям.
Все мое тело попыталось сжаться в кулак.
— Позже.
Кэрран изучал меня.
— Хорошо. Позже.
— Андреа принимала панацею, — сказала я.
— Да.
— С ней все будет в порядке.
Он кивнул.
— Да.
— Ее ребенок не станет лупой. — Сейчас я разговаривала сама с собой.
— Все будет хорошо, детка.
Двойные двери с лязгом открылись. Мы с рендерами вскочили на ноги. Кэрран обхватил меня руками, прижимая спиной к своей груди. В дверном проеме появилась Насрин с усталым лицом.
Я забыла, как дышать.
— Идемте. — Насрин отступила в сторону, пропуская нас.
Мы последовали за ней через двери. Мое сердце билось слишком быстро. Андреа полулежала, полусидела на кровати, опираясь на подушки, ее светлые волосы были влажными, и выглядела она так, словно пробежала всю дорогу до Флориды и обратно. Рафаэль стоял рядом с ней спиной к нам. Дулиттл обессилено ссутулился в инвалидном кресле. Остальные люди, должно быть, ушли через боковую дверь.
Где же ребенок?
Рафаэль повернулся. Небольшой сверток одеял покоился в его руках. Он отодвинул одну из складок в сторону, открывая крошечное красное расплющенное личико и копну темных волос.
— Беатрис Кейт Медрано, — сказал он. — Названа в честь бабушки и тебя.
— Меня?
— Тебя. Если бы не ты, мы бы не встретились, — сказал он.
Андреа открыла глаза и улыбнулась.
— Мы собираемся звать ее малышкой Би.
— Никаких следов лупизма, — сказала Насрин позади нас.
— Вот. — Рафаэль протянул мне ребенка.
Ааа!
— Все в порядке. — Андреа усмехнулась. — Она не хрустальная.
Я очень осторожно взяла малышку. Она была такой крошечной. Такой легкой. Ее маленькие ручки были сжаты в кулачки. Не было ничего, а теперь появилась жизнь. Маленькая, крошечная, беспомощная жизнь.
Я стояла совершенно неподвижно и наблюдала, как она дышит. Она была полна света. Казалось, что он струится от ее маленьких пухлых щек и темных ресниц, наполняя все ее тело. Ее пальчики были такими крошечными.
— Кто-нибудь, возьмите моего ребенка, пока Кейт не упала в обморок, — сказала Андреа.
Я поняла, что затаила дыхание.
Кэрран осторожно взял ее из моих рук, долго держал и передал Рафаэлю. Рафаэль сел на кровать рядом с Андреа и пробормотал что-то, чего я не совсем разобрала. Глаза Андреа сияли таким счастливым, довольным светом. Она выглядела полностью умиротворенной.
Через четыре недели Атланта должна сгореть.
Рука Кэррана легла на мое плечо.
Атланта сгорит, и мир малышки Би изменится. Она не узнает об этом, потому что была крошечным ребенком. Но мой отец протянет руку и задушит ее будущее.
Я не хотела, чтобы она умерла до того, как у нее появится
