– Мужчина. – Очень осторожно, двумя пальцами, Гальяно взял карту, поднес к зажженной свече, принялся изучать, словно видел впервые в жизни. – Он умер очень давно, а теперь ищет встречи с вами… – Магистр растерянно потряс головой, добавил: – Ничего не понимаю.

– А опасность? – спросила Анна. – Вы говорили о какой-то опасности.

– Огонь. Вам нужно бояться открытого огня! – Он суетливым движением сгреб карты в одну кучу. – На этом, пожалуй, все.

– Но как же, магистр?! – всполошилась Любаша. – Как это – все?! Вы же нам не сказали, что это за мужчина, что ему нужно от Анюты, почему он преследует именно ее? Так нечестно! – Подруга встала, уперлась руками в стол, с упреком посмотрела на Гальяно. – Напугали до полусмерти и умываете руки!

– Я не собирался вас пугать, – тот протестующе потряс головой, – я просто передал вам то, что сказали карты.

– Что-то они у вас не особо говорливые, – хмыкнула Любаша и опустилась обратно на стул. Пару секунд она о чем-то сосредоточенно думала, а потом спросила: – А нельзя ли выяснить интересующий нас вопрос каким-нибудь другим способом, если карты молчат?

– Каким? – вопросительно приподнял брови Гальяно.

– Ну, это же вы магистр белой и черной магии! Вам виднее! – Подруга пожала плечами.

– Есть один способ, – заговорил он после долгого молчания, – но, предупреждаю, для меня он может быть очень опасен.

– Насколько опасен? – деловито уточнила Любаша.

– Смертельно опасен! – Магистр в задумчивости погладил хрустальный шар. – Я мог бы попытаться наладить канал. Возможно, ему требуется проводник…

– Проводник? – Анне вдруг стало не по себе.

– Посредник в общении с вами, – пояснил Гальяно. – Обычные люди не всегда способны расшифровать послания с того света. Вот для таких целей и нужен проводник.

– То есть вы?

– Я! – он кивнул. – Но, повторюсь, спиритический сеанс – это всегда огромный риск для медиума.

– А для клиента? – тут же поинтересовалась практичная Любаша.

– Контактировать непосредственно с вами дух не сможет, для этого случая существуют специальные обряды и заклинания, но ваш покорный слуга окажется на линии огня. Стать, пусть даже и на время, вместилищем для неупокоенной души – это, я вам скажу, испытание, которое выдержит далеко не каждый маг. Мне потребуется довольно длительный и дорогостоящий курс реабилитации, – добавил он с хитрой улыбкой.

Вот теперь магистр снова был похож на самого обыкновенного шарлатана, пытающегося развести клиентов на деньги. Странно, но факт этот Анну неожиданно успокоил. Скорее всего, все, что Гальяно сказал до этого – всего лишь совпадение.

– Сколько? – Любаша решительно хлопнула ладонью по столу, демонстрируя готовность торговаться до последнего.

– Тысяча долларов, – не моргнув глазом, сообщил Гальяно, и Анна чуть не задохнулась от возмущения. Нужно быть последней дурой, чтобы отдать тысячу долларов за откровенный обман. Или нужно быть не дурой, а Любашей…

– Пятьсот! – заявила Любаша и улыбнулась самой стервозной из своих улыбок.

– Люб, у него же на лице написано, что он мошенник! – Анна попробовала остудить пыл подруги, но по решительному выражению лица Любаши поняла – это бесполезно. Теперь придется думать, где достать денег не только на новый мобильник и сумочку, но еще и на оплату услуг этого доморощенного медиума.

– Попрошу без оскорблений! – обиделся магистр. – Если сомневаетесь в моих паранормальных способностях, я вас не держу. Более того, я даже не возьму с вас денег за консультацию.

– Мы не сомневаемся, – заверила его Любаша и тут же добавила: – Пятьсот долларов.

– Восемьсот – и я готов рискнуть своей бессмертной душой на следующей неделе!

– Шестьсот, и рисковать своей бессмертной душой вы будете прямо сейчас. – Любаша многозначительно посмотрела на магический шар.

– Милая барышня, – магистр расплылся в такой искренней и восхищенной улыбке, что даже скептически настроенная Анна почти поверила в ее неподдельность, – ради ваших прекрасных глаз я готов рисковать своей бессмертной душой даже бесплатно. Семьсот долларов – и это мое последнее слово! – добавил он и решительно откинулся на спинку кресла.

Вопреки ожиданиям, Любашу торгашеские замашки магистра ничуть не смутили. Наоборот, она, кажется, получала удовольствие от происходящего. Или дело в пошлейшем и банальнейшем комплименте?

– Договорились! – подвела она итог торгам и протянула Гальяно руку.

– Эх, вьете вы из меня веревки, прелестница! – Вместо того чтобы пожать протянутую руку, магистр приложился к ней в галантном поцелуе, который заставил Любашу покраснеть до корней волос. Никогда раньше Анна не видела подругу такой смущенной и растроганной. Небось, потребуй этот магистр еще триста баксов за риск, она бы отдала деньги, не задумываясь.

– Любаша, у меня такие деньжищи появятся еще очень нескоро, – сказала Анна мрачно.

– Как появятся, так и отдашь, – отмахнулась подруга. Она не сводила взгляда с магистра, и взгляд этот не оставлял ни единого шанса отверженному «котику». – Мы готовы, Гальяно! – сказала она с придыханием и, словно невзначай, расстегнула верхнюю пуговку на блузке.

– А гарантии? – Пусть подруга сейчас и не в состоянии мыслить здраво, но Анна решила до конца стоять на страже Любашиных, да и своих, финансовых интересов. – Вы дадите нам гарантии?

– Помилуйте, какие в таком тонком деле, как спиритизм, могут быть гарантии?! – возмутился Гальяно. – Я жизнью своей рискую, а вы ведете себя до неприличия меркантильно.

– Ничем вы не рискуете! – Анна в нарастающем раздражении мотнула головой. – Никакой вы не медиум… – добавила она упавшим голосом.

– Хорошо, я не медиум, – неожиданно легко согласился Гальяно. – В таком случае, может быть, вы расскажете, что делали на кладбище позапрошлой ночью?

– Я на кладбище?..

Сердце испуганно вздрогнуло, а ладони в тот же момент сделались влажными. Совершенно безотчетным движением Анна провела по стянутым в хвост волосам, точно в них до сих пор была паутина. В мозгу что-то вспыхнуло, завертелось и завьюжило. Эта круговерть едва не сбросила Анну со стула. Или все-таки сбросила?..

…Она пришла в себя на полу. Из подсвеченного золотыми звездами и монитором ноутбука полумрака выплыло испуганное Любашино лицо, следом появился Гальяно. Вид у него был одновременно растерянный и торжествующий.

– Аню-ю-ю-та, – всхлипнула Любаша, – Анюта, ты в порядке?

Нет, она далеко не в порядке, ей не хватало воздуха, и круговерть в голове еще не утихла. Зато она вспомнила! Не все, но многое! Холодный камень надгробия, клочья паутины, темнота, шорохи и покосившиеся кресты в зыбком лунном свете…

– Откуда вы знаете про кладбище? – спросила она срывающимся в истерику шепотом. – Кто вам сказал?