Но я ж не дурак, уже отлетел на несколько метров левее. — Итак, давай уже побеседуем, времени у меня не так много. Ты не против?

— Смотря о чём, — прошелестел задумчиво и снова вильнул в сторону, когда дракон повернул голову на звук. — Вы спрашивайте, а я подумаю.

Лорд-инспектор явно был недоволен происходящим, его очень хорошо выдавали сердито трепещущие ноздри (или это он так принюхивался?), но затягивать не стал и зашёл с козырей.

— Алина, ты умерла?

— Да, — ответила без раздумий, старательно думая о своём физическом теле. Душа-то по всем канонам бессмертна и вряд ли сейчас инспектор имел в виду её. А то, что родилась заново в тот же миг — совершенно иной вопрос и к делу не относится.

— Где ты сейчас находишься?

Э…

Даже сморгнул пару раз, не веря собственным ушам. Он вменяемый вообще? Рядом с ним и нахожусь! Но, может, он имел в виду нечто иное? Знать бы ещё, что…

— Тут, — ответил в конце концов озадаченно, а когда увидел, как дракон недовольно хмурится, попытался перехватить инициативу. — А как вас зовут? Вы-то моё имя знаете, а сами не представились. Невежливо, господин дракон.

Мужчина изумлённо вздёрнул брови, явно не ожидая от призванного духа такой наглости, но немного подумав, назвался.

— Адриан.

— И всё?

— Тебе хватит, — снова посуровел и без предупреждения вскинул руку с кинжалом, метя прямо в моё призрачное сердце. — Аррайя!

Кольнуло так резко, словно ледяной иглой! Зашипел, причём даже не зная, от чего больше: от боли или возмущения. А ведь произнесённое им слово — то самое, которым пользуются маги для изгнания с физического слоя реальности злобных духов! Меня-то им за что?! Без особого труда лишь усилием воли скинул с себя магическое оцепенение, мгновенно втянув внутрь себя жгучую магию, рванул в сторону, но почти сразу понял, что время игр прошло.

Дракон меня видел.

Метнулся вправо — и он отправил следом искрящуюся серым молнию, от которой я увернулся исключительно чудом. Рванул влево — и в меня полетела новая порция убийственной магии. Вверх — то же самое.

А затем я разозлился.

Да что я ему сделал? Он даже не знает, кем я стал на самом деле, а уже такое вытворяет! А что будет, если всё-таки узнает? Ну уж нет! Не позволю обижать ни душу, ни тело!

Напомнив себе, что чужая магия не может нанести мне вред прежде всего потому, что я могу её впитать, заставил собственные рефлексы не реагировать на опасность (это было сложнее всего) и рванул в лобовую атаку. Почувствуй на своей шкуре, ящер, что значит незаслуженно обиженная женщина в гневе!

Между нами было не больше пяти метров, мне пришлось поглотить почти десяток мощных колюче-ледяных пульсаров, прежде чем я приблизился к дракону вплотную и сделал то, что придумал в самый последний момент — буквально за секунду до столкновения. Три секунды назад, когда только взял разгон на таран, я хотел пройти дракона насквозь, но это было бы слишком просто и почти не обидно. Нет! Он заслуживает большего!

И я, схватив ящера за лицо, страстно поцеловал, буквально выпивая из него магию.

Она оказалась… горячей. Обжигающей настолько, что почти невозможно вынести и, если бы не был сейчас призраком, мои губы и пищевод обуглились бы в ту же секунду, но так я выдержал целых три. И это было упоительно!

На четвертой дракон взревел дурниной и обернулся, став огромным чёрным ящером с красным гребнем. На пятой меня попытались сжечь пламенем, в котором по ощущениям было процентов семьдесят магии, но вместо того, чтобы порадовать лорда-инспектора кучкой призрачного пепла (признаться честно, в какой-то момент искренне перепугался), я остался невредим.

Осознал это, злодейски расхохотался, подпрыгнул, чтобы заглянуть в глаза, полные ярости, и издевательски чмокнул лорда уже в драконью морду, отлетев назад сразу же, когда он начал мотать головой.

— А ты горячий парень, Адриан. Пошалила бы с тобой ещё, но прости, мне пора. Столько дел, столько дел… Похороны уже завтра, а я ещё стольких кавалеров не навестила! Саньку-златозуба, Веньку «чих-пых», Петьку-дырокола… Михайло Кулака! Но ты останешься в моём сердце навсегда! Единственный и неповторимый! Чао-о-о!!

Не забыв зловеще расхохотаться напоследок, чтобы у лорда-инспектора не осталось ни малейших сомнений, что Алина стала банальным полтергейстом третьего уровня («повезло» с таким встретиться пару лет назад), на крейсерской скорости рванула прочь с заброшки.

Отлетела аж на пару кварталов и только потом замедлилась, тихонько выдохнув напряжение. Нда… Никогда бы не подумал, что способен на такое безумство! И ради чего? А хтон его знает…

Чувствуя себя невероятно бодрым, но при этом слегка неудовлетворённым итогами разговора (так и не узнал, ради чего дракон призывал мою душу), я действительно навестил большинство своих кавалеров, доведя кого-то до истерики, а кого-то и до вонючих штанов. Даже к Михайло заглянул, но оборотень снова пил, так что принял меня за «белочку» и попытался обнять.

Стало даже немного жаль мужика. Если подумать, в целом он был не так уж и плох. Бандит разве что. Но при этом куда порядочнее некоторых министров и иных членов администрации.

А что, если…

— Мишенька, не пей больше, — попросил проникновенно, стараясь говорить не только убедительно, но с долей чарующих ноток. — Да, я умерла… Но ты-то ведь жив. И столько всего ещё можешь сделать для этого города!

— Ради чего? — тоскливо протянул оборотень, пытаясь схватить меня за руку. — Ты была моей музой, Алинка! Моим вдохновением! Моей… Моей почти жено-о-ой!!!

Чувствуя, что ещё немного и Кулак либо рызрыдается, либо начнёт рассказывать о несбывшихся свадебных мечтах (спасибо, на бис не надо), я схватил его за грудки и зло припечатал:

— А ну, соберись, тряпка! Над тобой уже приезжие эльфы смеются! Или ты думаешь, что я бы вышла замуж за алкоголика и слюнтяя? А вот шиш тебе! И вообще: мертвым — мертвое, а живым — живое! Чтобы уже завтра за ум взялся! Понял меня?!

— П-п… понял, — застучал зубами бандит, которого я приморозила своим прикосновением и дыханием. Кажется, он даже слегка протрезвел и осознал, что действительно беседует с призраком. По крайней мере побледнел отчётливо.

— Похороны хочу скромные, — заявил нагло. — Цветов чтоб не больше сотни и только розы. Военный оркестр и прощание по всем правилам полицейских, погибших при исполнении. Памятник не надо, а на черной гранитной плите напиши: «Там, где память — смерти нет». Запомнил?

— Зап-п… — торопливо закивал Кулак, в чьих глазах плескался уже самый настоящий ужас.

— Я проверю, — нагло погрозил пальцем и