В том, что собаки бежали к ней, Агния не сомневалась, ведь от нее сейчас, должно быть, на десятки метров разит кровью и страхом.

«Что делать, что делать, что делать?!» – вертелось в голове.

Собаки от сомнений не страдали, они четко знали, чего хотят. Глаза хищников города горели, пасти были открыты, так что Агния могла вдоволь налюбоваться на кривые желтые клыки.

– Помогите! – крикнула девушка. – Кто-нибудь! Пожалуйста!

Помощь была последней надеждой, сама она с тремя псинами не справится. Только кто ей тут поможет? Гастеры не услышат, у них там музыка орет, а больше тут никого нет!

– Помогите! – последний раз крикнула Агния.

Потом уже было не до крика: собаки добежали. Они остановились напротив нее, не переставая глухо рычать.

– Пошли прочь! – Агния изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал ровно, чтобы страх ушел.

Не получалось. Она слишком хорошо знала, что с ней могут сотворить три крупных зверя.

Одна из собак попробовала ухватить девушку клыками, но по этим самым клыкам получила ногой, второй досталось рюкзаком. Силой Агния не отличалась, однако тут речь шла о ее жизни.

Да и потом, всплывавшие в памяти кадры с жертвами бродячих собак были не лучше кадров с девушами с кислотными ожогами. Лицо как снимали с человека…

Она еще надеялась, что все обойдется, что кто-то придет. Но потом самая крупная из собак не то что бросилась – как-то странно толкнула ее. Скорее всего, это получилось случайно, и все же Агния равновесие не удержала и повалилась на землю.

Теперь ее начали рвать все трое, а ей оставалось лишь свернуться в комок, закрывая голову руками. Кажется, она кричала, но точно сказать не могла – жуткое рычание заполняло весь мир вокруг нее. Агния ощущала, как появляются раны на руках и ногах, но боли почему-то не было. Или, как вариант, ее было слишком много, и мозг просто прекратил фиксировать этот ужас.

Сквозь непрекращающееся рычание не могли прорваться голоса, зато прорвался выстрел. Собаки замерли, потом с лаем бросились куда-то в сторону. Еще три выстрела – и стало очень тихо.

Агния даже не пыталась встать, ей и глаза-то открывать было страшно. А вдруг сорвали лицо?!

– Агния! – рявкнул над самым ухом голос Вадима. – Жива?

Девушка робко приоткрыла глаза и почти сразу снова зажмурилась. Слишком уж красной была земля вокруг нее.

– Живая, – вздохнул Вадим. – Леха, быстро в больницу, пусть готовят палату!

– Но я же опаздываю… – попытался возразить что-то незнакомый голос.

– Пошел! Будешь тормозить, я тебе руку сломаю, клянусь!

– Да не кипятись так! Сейчас все сделаю.

– Я ее принесу.

Агния почувствовала, что ее во что-то заворачивают. И тут в сознание понемногу начала пробиваться боль, с каждым мгновением набиравшая все большую силу. Девушке сейчас было даже не до фобии, прикосновений она банально не чувствовала.

– Вадим, – простонала девушка. – Насколько все плохо… Лицо задели?

– Тише, маленькая… Так, сейчас будет больно.

Он поднял ее на руки и выпрямился. Это отозвалось толчком боли во всем теле девушки, заставило крикнуть.

– Все, я дальше осторожно, – продолжал успокаивать ее Вадим. Агния и предположить не могла, что этот человек в принципе способен говорить так мягко. – А, черт…

– Что там? – пискнула девушка. – Изуродовали?

– Нет, не изуродовали, с лицом все хорошо. Они только до рук и ног добрались… Многовато льется… У тебя какая группа крови?

– Так плохо? – Хотелось расплакаться, да сил не было.

– Не знаю, я не врач. Могу только предположить. Какая группа?

– Вторая… резус положительный…

Агния все еще боялась открыть глаза. Движение она чувствовала как-то смутно, все ожидая, когда ее донесут до машины. Ни о чем другом думать просто не получалось, лучше в темноте утонуть.

– Не спи! – Вадим довольно болезненно встряхнул ее.

– Ай! Больно же!

– Прости, маленькая, но тебе нельзя засыпать, ты потеряла слишком много крови. Это я виноват, заставил тебя ждать тут… Но ты поверь: я понятия не имел, что тут такие твари водятся! Водились…

– Ты убил их?

– Конечно.

– Спасибо…

– Не за что меня благодарить, это ведь я, по сути, тебя подставил!

– Это не ты, они не сами напали.

– Как это? – удивился Вадим.

– Их мужик натравил… Он меня…

– Какой еще мужик?!

Но рассказывать во всех подробностях у Агнии просто не осталось сил:

– Вадим, скорее, ну пожалуйста! Я больше не могу!

– Потерпи, еще совсем чуть-чуть.

В машину ее так и не положили. Вместо этого они добрались до здания – Агния слышала вокруг голоса. Вадим положил ее на нечто подозрительно напоминающее больничную каталку, растворился в кольце окруживших ее людей.

«Быстро он добежал до больницы», – только и успела подумать девушка.

В общую суету вмешался один властный голос:

– В операционную ее, быстро!

– На каком этаже?

– На этом!

Снова началось движение, спровоцировавшее боль. Агния старалась сдерживаться, но геройствовать не получалось, она периодически попискивала. На фоне общей боли промелькнули несколько уколов, но их девушка едва почувствовала.

Она пыталась открыть глаза, но яркие лампы слепили. Да и лица вокруг были сплошь незнакомые, голос Вадима слышался лишь на периферии внимания:

– Серьезные раны есть? Состояние какое?

– Я не вижу серьезных травм, в основном рваные раны. Не тяжелые.

– Так у нее же на груди кровь!

– Это не моя, – с трудом произнесла девушка. – На меня плеснули. Вадим, очень тебя прошу, узнай, что это за кровь, чья она…

Думать о том, что ее облили человеческой кровью, было страшно.

– Узнаю, – пообещал Вадим.

Потом снова встрял все тот же властный голос:

– Вадим, подождите в коридоре, девушку раздевать будут.

Агнии очень хотелось посопротивляться и даже попробовать раздеться самой, но было не до того. Боль, обиженная уколами, отступала, сменяясь онемением, но оставалась еще слабость. Так что девушка покорно лежала, пока с нее срезали джинсы – точнее, то, что от них осталось, – и обрабатывали раны.

Когда боль исчезла окончательно, Агния рискнула открыть глаза. Вокруг нее суетились три молоденькие медсестрички, почтенный седой врач зашивал раны на ногах.

Повреждения, оставленные собачьими клыками, были не такими страшными, как она предполагала. Наверное, псины задели какие-нибудь сосуды, потому что иначе из таких ранок никогда в жизни не вылилось бы столько крови.