— Туфли? — спросил Тремон.

— Золотые слова, Фрэнк.

Взгляд Коупа подсказал: пора поумерить сарказм.

— Типичная обувь проститутки, — пожал плечами Тремон. — Каблук-шпилька, высоченный. Очень сексуально. В чем ходишь, Мьюз? Посмотри на свои шлепанцы. Когда-нибудь носила такие каблуки, а?

— Нет, не носила, Фрэнк. А ты?

В комнате раздались смешки. Коуп покачал головой.

— Так в чем фишка? — спросил Тремон. — Туфли прямо из каталога для шлюх.

— Посмотри на подметки.

Мьюз взяла карандаш и указала.

— А что в них такого?

— Да ничего. В том-то и дело. Ни единой царапинки.

— Стало быть, новые.

— Слишком новые. Я специально увеличила снимок. — Она прикрепила еще одну фотографию. — Ни единой царапинки или потертости. Никто не носил эти туфли. Никогда, ни разу.

В комнате воцарилась тишина.

— И что?

— С возвращением, Фрэнк.

— Но, Мьюз, это еще не означает…

— Кстати, семенной жидкости в ней тоже не обнаружено.

— И что с того? Может, то был ее первый выход за ночь.

— Может, и так. А теперь обратим внимание на загар.

— На что?

— На загар.

Тремон смотрел недоверчиво, но пылу в нем заметно поубавилось.

— Именно по этой причине, Мьюз, таких девиц называют уличными проститутками. Они почти все время находятся на улице. Работа у них такая. Всю дорогу на улице ошиваются.

— Забудем о том факте, что последнее время погода солнышком нас не баловала. Но линии, точнее, границы загара не соответствуют. Они заканчиваются вот здесь. — Она указала на плечи. — А вот здесь, в области живота, вообще никакого загара, кожа белая. Короче говоря, эта женщина носила шорты. Никаких топов типа бикини. Так, теперь о бандане, которую нашли у нее в руке…

— …и которую она выхватила у преступника во время нападения.

— Ничего не выхватила. Явная подтасовка. Тело перемещали, Фрэнк. Чтобы мы подумали, будто она сорвала бандану во время борьбы у него с головы. И при этом оставили несчастную бандану, можно сказать, улику, у нее в руке, когда избавлялись от тела? Разве это правдоподобно?

— А может, таким образом банда хотела оставить послание?

— Возможно. Но само избиение…

— И тут что не так…

— Он или они явно перестарались. Никто не станет избивать человека столь методично.

— У тебя есть версия?

— Да, и вполне очевидная. Сделал это человек, который не хотел, чтобы мы ее опознали. И еще кое-что. Обратите внимание на то, где ее выбросили.

— В месте, где, всем известно, полно шлюх.

— Вот именно. Мы знаем, что убивали ее не там. Но тело оставили там. Почему именно это место? Будь она проституткой, убийца вряд ли захотел бы, чтобы мы это поняли, так? Тогда зачем оставлять труп проститутки в месте, где собираются женщины этой профессии? Я вам скажу почему. Потому что если с самого начала мы будем считать жертву проституткой и за дело возьмется какой-нибудь ленивый толстозадый следак, он будет искать самые легкие пути и…

— Кого это ты называешь толстозадым?

Фрэнк Тремон поднялся.

— Сядь, Фрэнк, — тихо велел ему Коуп.

— Ты позволишь ей…

— Тихо! Тс-с! — приглушенно произнес Коуп. — Слышали этот звук?

Все тотчас умолкли.

Коуп поднял сложенную чашечкой ладонь к уху.

— Слушай, Фрэнк. Слышишь? — Теперь он говорил шепотом. — Я буквально слышу, как звучит твоя некомпетентность, которая стала очевидна всем. И не только некомпетентность, но и твоя самоубийственная глупость. Которая заключается в том, что ты возводишь напраслину на свою начальницу, и это при том, что все факты против тебя.

— Я не собираюсь выслушивать всю эту…

— Тс-с, слушай. Ты просто слушай.

Мьюз изо всех сил сдерживала смех.

— А вы слушаете, мистер Гаухан? — спросил Коуп.

Журналист откашлялся.

— Слышу то, что мне необходимо.

— Хорошо, поскольку и я тем же занимаюсь. И поскольку вы просили записать эту встречу, я рад, что вы это сделали. Премного обязан. — Коуп вытащил из-под книги на столе маленький диктофон. — Это на случай, знаете ли, если ваш босс вдруг захочет знать, что именно здесь произошло, а ваш магнитофон, не дай бог, сломается. Мы ведь не хотим, чтобы вы искажали события в пользу вашего родственника, верно? Да вам и самому это ни к чему. — Коуп улыбнулся.

Ответных улыбок не последовало.

— Еще вопросы будут, господа? Нет? Хорошо. Тогда за работу. Ты, Фрэнк, можешь сегодня отдохнуть. А заодно подумать о своем будущем и, возможно, прицениться к пакету услуг, которые мы предоставляем при уходе сотрудника в отставку.

Вернувшись после работы, Майк покосился на дом Лориманов. Никакого движения там не наблюдалось. Он понимал, что должен сделать следующий шаг.

Не навреди. Первое и главное правило. Ну а второе? С этим сложнее.

Он бросил ключи и бумажник на маленький поднос — Тиа положила его в прихожей, поскольку Майк вечно искал ключи и бумажник. И это помогло.

Тиа позвонила, когда ее самолет приземлился в Бостоне. Она занималась какой-то подготовительной работой и завтра с утра должна была выслушать показания свидетеля. Это займет какое-то время, но она постарается успеть на первый же вечерний рейс.

— Не спеши, — сказал он ей.

— Привет, папочка!

Из-за угла вылетела Джил. Увидев ее улыбку, Майк тут же выбросил из головы Лориманов и все, что с ними связано. На душе полегчало.

— Привет, милая. Адам у себя?

— Нет, — ответила Джил.

«Расслабляться рано», — тихо вздохнул Майк.

— Где он?

— Не знаю. Я думала здесь, внизу.

Они начали звонить ему. Адам не отвечал.

— За твоим братом только глаз да глаз, — заметил Майк.

— Но он десять минут назад был дома.

— А теперь где?

Джил нахмурилась. Когда она делала это, все ее маленькое тельце словно сжималось.

— Я думала, вы идете сегодня на хоккей.

— Да, идем.

Джил заволновалась.

— Что случилось, милая?

— Ничего.

— Когда ты последний раз видела брата?

— Ну, точно не помню. Несколько минут назад. — Она начала грызть ноготь. — Думала, он с тобой.