- Здравствовать тебе на долгие года, государь наш славный, - поклонился он, - Рады приветствовать Великого Кагана всей Склавинии в нашем граде. Это для нас великая честь. Позволь заверить тебя, государь, в нашем полном смирении и любви к тебе!

- Да уж о повиновении вашем и любви я наслышан, - грозно сказал Севолод, - Послов моих извели, крамолу злую затеяли. Это ли ваше повиновение моей власти? Отвечай!

- В том не мы виноваты, государь, а князь Станислав и его ближние людишки! Использовали они власть, данную им отцом твоим во зло тебе и власти каганской.

- Так, а чего же вы тогда не донесли в столицу о крамоле злой, которую брат мой со своими боярами затевает? Почему я от других людей об этом узнаю. Может вы за одно с ним были?

- Нет, это не так! Смилуйся государь. Мы людишки подневольные, страшились князя Станислава. Он же всем тут заправлял и всех застращал. Не могли мы поперёк молвить. Ну, а как бежал он из города, так мы сразу же к тебе со всем смирением сами вышли, хоть он и велел в осаде супротив тебя крепко сидеть. А прочих крамольников мы уже сами повязали. Твоего суда ждут.

Лицо Кагана немного смягчилось. Он окинул удовлетворённым взглядом согнутые в смирении спины:

- Ну, добре! – проговорил он более миролюбиво, - Во истину, повинную главу меч не сечёт. Пока милую вас. Возможно, что своим смирением вы и купите себе спасение. Но позже сам дознание учиню и всех виновных сурово накажу.

Все облегчённо выдохнули. Вверх полетели шапки, колпаки и платки:

- Слава Великому Кагану! – закричала в исступлении толпа.

Севолод, в сопровождении своих воевод и городских старшин чинно проследовал в княжеский терем, где расторопные стольники уже накрывали для него и его мужей великолепный стол.

После обильной трапезы, прямо здесь же, среди кубков и тарелок, устроили военный совет.

- Князь Станислав два дня, как вышел из города. Направился на восток, к горным племенам, - докладывал Шеремет, уже назначенный Каганом новым городским тысяцким, - У него с собой весь двор, обоз большой, телеги тяжёлые. Двигаться будут не быстро. Если поторопитесь ещё догнать их сможете, пока они за горы не ушли.

- Хороший план, - одобрили каганские воеводы, - Нельзя допустить крамольника за восточные горы. Там конец нашим владениям. Уйдёт и схоронится у горцев.

- Это верно, - согласился Великий Каган, - Если брат мой сговорится с восточными племенами, то весьма опасным может стать. Надо давить волчонка, пока он мал и кусаться ещё не может.

- Правильно, - закивали воеводы.

- А велика ли дружина у Станислава? – спросил Каган у Шеремета.

- Нет, государь. Всего сотни три пеших и конных ратников, да около сотни вооружённых дворовых отроков с домочадцами.

- Справимся, у нас втрое больше будет, - уверенно сказал Каган.

- Что прикажешь, государь?

- Завтра же по заре выступаем. Только конными дружинами и всех полавских всадников возьмём. Будет сеча, посмотрим на них в деле. Верхами, да без обоза, быстро настигнем брата. Обоз и всю пешую рать здесь оставлю в городе под командой воеводы Олексича, - Каган многозначительно покосился на Шеремета, - Будете пока тут моими заложниками.

- Спасибо за доверие, государь, - поклонился Олексич.

- Будь начеку, воевода. До моего возвращения пока ничего не предпринимай, - продолжал Севолод, - Ну а случись тут смута какая, али измена – вот тебе