После этого он обратился к государю:

– О владыка и повелитель! Если ты хочешь, чтобы священные книги распространились по всей Поднебесной, надо сделать с них списки. А сами книги хранить как драгоценность.

Государь велел вызвать из палаты словесности, а также из приказа письмоводства всех чиновников-переписчиков и приказал им переписать священные книги.

С благоговением взяв обеими руками несколько тетрадей, Танский наставник взошел на помост и только хотел было приступить к чтению, как повеял благоуханный ветер и в воздухе появились восемь стражей Цзиньганов, которые громко крикнули:

– Положи священные книги на место и следуй за нами на Запад!

Находившиеся внизу, у помоста, ученики Танского наставника, а также белый конь тут же, прямо с Земли, поднялись в Небо, вслед за ними поднялся и Танский наставник, который вознесся прямо на девятое Небо. Танский владыка и его многочисленные придворные пришли в полное замешательство и, устремив взор к Небу, стали совершать низкие поклоны.

Тем временем восемь стражей Цзиньганов на благоуханном порыве ветра примчали Танского монаха и его учеников на Чудодейственную гору. Путь в оба конца занял ровно восемь дней.

Когда восемь стражей Цзиньганов с Танским наставником прибыли в обитель Будды, он как раз читал собравшимся свои проповеди. Восемь стражей обратились к Будде Татагате с такими словами:

– Мы получили твое драгоценное повеление доставить праведного монаха и его спутников в Танское государство и обратно. Ныне мы явились доложить о выполнении твоего повеления.

Вслед за этим они велели Танскому наставнику приблизиться и получить назначение на должность.

– Праведный монах, – молвил Будда Татагата, – в прошлой своей жизни ты был моим вторым учеником и носил имя Золотой Кузнечик. Но так как ты не хотел слушать моих поучений и отнесся невнимательно к нашему Великому учению, я понизил тебя в должности и в наказание направил в восточные земли. Ныне, к моему великому удовольствию, ты обратился к истинному учению, строго соблюдаешь его, отправился за священными книгами и весьма отличился, совершив подвиг. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Будды Добродетельных заслуг сандалового древа.

Затем Будда Татагата обратился к Великому Мудрецу – царю обезьян.

– Сунь Укун, – молвил он, – в свое время ты учинил великое буйство в небесных чертогах, и я с помощью своих волшебных сил придавил тебя горой Пяти стихий. К счастью, небесная кара возымела действие, ты уверовал в учение Будды Сакьямуни. Я рад тому, что за все время путешествия ты боролся против зла и распространял добро, совершил много подвигов и покорял злых дьяволов-оборотней. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Победоносного Будды. Чжу Унэн! – продолжал Будда, обращаясь к Чжу Бацзе. – Ты был когда-то духом Небесной реки, полководцем звезды Тяньпэн. Но за непристойность, допущенную тобой, когда ты захмелел на пиру в Персиковом саду и стал заигрывать с небесной красавицей, я наказал тебя, повелев спуститься на грешную Землю и переродиться в тварь. Но ты принял человеческий облик и греховодничал в пещере Облачного плота на горе Счастья. Однако я рад, что ты наконец вернулся к Великому учению и вступил в число моих подвижников-шраманов. Ты охранял в пути праведного монаха и нес поклажу. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Посланца – очистителя жертвенников.

– Вот тебе и на! – пробурчал Чжу Бацзе. – Они все сделались Буддами, а меня почему-то приставили чистить жертвенники!

– Это за то, что ты был грубияном, лентяем и обжорой! – сказал Будда Татагата и обратился к Шасэну: – Шасэн! Ты носил звание полководца – смотрителя Занавеса при Небесном дворце. Но на пиру в Персиковом саду ты разбил хрустальную плошку, и я наказал тебя, изгнав на грешную Землю. Ты поселился на берегах реки Текучих песков и занимался там людоедством. Но, к счастью, ты раскаялся и обратился к моему учению. Ты охранял праведного монаха и отличился тем, что вел коня при восхождении на горы. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Златотелого архата.

Затем Будда Татагата подозвал белого коня.

– Ты – сын царя драконов в Западном море, – сказал он. – Ты ослушался своего отца и тем самым нарушил сыновнюю почтительность. Но, к счастью, ты уверовал в мое учение и стал подвижником-шраманом. Ежедневно ты вез на своей спине праведного монаха, совершавшего свое путешествие на Запад. Ты же повез на своей спине мои священные книги на восток, в чем и состоит твоя заслуга. За это я повышаю тебя в должности и назначаю повелителем всех драконов.

Все четверо, наставник и его ученики, низко поклонились Будде Татагате и поблагодарили за великую милость. Конь также поблагодарил Будду. Затем праведникам-подвижникам, постигшим учение Будды, было приказано отвести коня к пруду. Там они столкнули коня в воду. Тот стал вытягиваться в длину, с него слезла вся шерсть, на голове выросли рога, и он весь покрылся золотой чешуей. Потом у него появились серебристые усы, от тела стал исходить аромат, а под четырьмя лапами заклубились благовещие облака. Дракон вылетел из пруда и обвился вокруг каменного столба с резными украшениями, подпирающего Небо.

Тем временем Сунь Укун обратился к Танскому наставнику с такими словами:

– Учитель! Теперь я стал Буддой и очень прошу тебя снять обруч с моей головы и разбить его вдребезги, чтобы никакие бодисатвы никогда больше ни на кого его не надевали.

– В свое время пришлось надеть на тебя этот обруч, чтобы ты не буйствовал. Теперь же он больше не нужен, – сказал Танский монах. – Ну-ка, потрогай свою голову.

Сунь Укун обеими руками пощупал голову и убедился в том, что обруч исчез.

Вот и обрели наши путники истинное перерождение и удостоились высоких званий.

Эти важные события описаны в стихах:

Чтобы постигнуть Великую Истину,

спустился в мирскую пыль;

Спутников, жадных до самопознанья,

сумел на Земле обрести.

Путь на Запад был труден и долог —

рассуждали о правде они;

Сотни лживых бесовских прозваний

не оскверняли их уст.

Переродившись, достигли прозренья,

души воспряли от сна;

Долг свой исполнили, путь завершили —

отринули мира тщету.

Сутры святые теперь в Поднебесной

широко расточают свет;

Взысканы милостью Будды паломники —

достигли врат Пустоты.

На этом мы и закончим историю паломничества Танского монаха и трех его учеников на Запад. Много испытаний выпало на их долю, но они победили зло, и добро восторжествовало!

Роман У Чэнъэня «Путешествие на Запад» («Сунь Укун – царь обезьян») относится к числу наиболее популярных и читаемых произведений старой китайской литературы. Несмотря на его кажущуюся простоту и общедоступность, проявляющуюся, в частности, в сюжетной незамысловатости (приключения героев во время их путешествия в Индию), роман совсем не прост и даже весьма сложен. Это видно в его исключительной фактологической насыщенности и богатстве самого разного информативного материала, в удивительном переплетении религиозно-философских идей и мотивов, что находит свое отражение в самой художественной структуре этого произведения, то есть в его тексте. К примеру, читателя поражает крайне сложный и путаный пантеон богов и духов (даосских и буддийских – в последнем случае в их китайской и индийской ипостаси). Удивляет обилие реальных личностей, а также демонов, оборотней, магов, ведунов – представителей всякого рода народных средневековых культов. Словом, фактологическая, религиозно-философская наполненность романа весьма велика, что проявляет себя в многочисленности имен, названий, понятий, фактов, деталей. За всем этим стоит не только громадная фантазия автора, но и реальная жизнь, странным образом преломленная сквозь призму богатейшего воображения У Чэнъэня. Раскрытие многочисленных реалий и понятий – этих структурных элементов бытия – означает приближение к пониманию художественного мира автора, его фантастики, обычно иносказательной, связанной с живой действительностью. Русский текст сокращенного перевода романа (преобразованного и видоизмененного в соответствии с целями популярного издания) в целом раскрывает художественный мир У Чэнъэня. Однако многие реалии для читателя остаются непонятными. Цель настоящего комментария состоит в раскрытии нерасшифрованных понятий, дабы помочь читателю разобраться в сюжетной сути произведения. Переводчик романа (крупный советский китаевед, ныне покойный А. П. Рогачев), готовя настоящее сокращенное издание к печати, по тем или иным причинам не до конца раскрыл и унифицировал сложную даосско-буддийскую терминологию. В настоящем комментарии мы даем необходимые объяснения понятиям в том их виде, в каком они встречаются в тексте русского перевода.