Шрифт:

Интервал:

Закладка:

Сделать

1 ... 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211

Перейти на страницу:

поступками неплодотворно и тщеславно. Если люди, к которым я испытывал симпатию, просили меня о чем-то, я безотказно и тут же отправлялся просить за них. Просить за другого куда легче, чем за себя. И тут я пускал в ход свою популярность. Ведь у меня сложилась уникальная ситуация — меня знали не только по фильмам, но и по телепередачам. И поэтому, в отличие от многих коллег-кинорежиссеров, остающихся за кадром, меня в этой стране знала в лицо каждая собака, включая и руководящих.

Кинематограф бо́льшую часть двадцатого века являлся властителем дум, учил образу жизни. Кино указывало, что носить, как вести себя в обществе, как ходить, как стричься или обставлять квартиры, киноэкран диктовал манеру пения и многое другое. Теперь кинематограф сильно полинял. Его былое величие утратилось. Кино отступило перед телевидением, сдавая ему одну позицию за другой.

Кино пятится задом перед Интернетом, беспорядочно теряя свои прежние преимущества. Оно еще цепляется за прошедшие заслуги, но тщетно. И моя любимая фраза «Спасибо старикам Люмьерам, что они подарили мне такую замечательную профессию» сейчас потеряла свою актуальность. И, однако, не перестану их благодарить! Я же всю жизнь отдал этому дивному делу…

Киношники, к сожалению, перестают быть кумирами толпы, они теперь чаще всего герои минувшего. Ореол, окружавший волшебников киноискусства, померк и делается все более тусклым.

Последние годы стали годами потерь и для меня лично. Первой ушла моя жена Нина Скуйбина — у нас была трудная и счастливая любовь. А далее в течение короткого периода один за другим оставляли меня на этой земле дорогие соратники, прекрасные единомышленники, любимые друзья. Михаил Матусовский, Евгений Евстигнеев, Иннокентий Смоктуновский, Микаэл Таривердиев, Раиса Лукина, Зиновий Гердт, Юрий Никулин, Булат Окуджава, Эмиль Брагинский, Марк Галлай, Василий Катанян, Григорий Горин, Андрей Петров… С каждым из них связано так много… Каждый из них являлся украшением эпохи.

Кажется, двадцатый век, уходя, мстительно забрал с собой лучших, не оставляя их для жизни в грядущем столетии. Несколько лет назад умерла и моя первая жена Зоя Фомина, с которой до конца мы поддерживали добрые отношения. Все время в сознании лейтмотивом звучат строки Есенина:

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер вдаль…

Очень далеко унес ветер смерти моих драгоценных друзей-журавлей. Пространство вокруг опустело. Некому больше звонить. Одиноко, холодно, неуютно…

Если бы не Эмма, то, может, и не стоило бы жить, но, по счастью, Эмма рядом — благородное сердце, замечательная женщина, родной, ненаглядный друг.

Она говорит мне часто:

— Ты за меня держись…

Говорит как бы в шутку, а на самом деле очень серьезно.

А я отвечаю, тоже вроде с юмором, а на самом деле всерьез, всерьез:

— А я только за тебя и держусь…

Мы с ней как лошади, которые вместе кладут головы одна на холку другой. И оттого, что мы вдвоем, мы еще живы. Я помаленьку глохну, все больше и больше. Скоро стану совсем глухарем.

А Эмма говорит:

— Ничего, прорвемся!..

И я отвечаю:

— У нас нет другого выхода…

Вкладка

Конечно, наша профессия накладывает отпечаток на характер, мало того, изменяет его. Но, будучи непреклонным в достижении цели, как важно не загрубеть душой, остаться доброжелательным, отзывчивым, тактичным человеком

Мама у меня замечательная

Единственная фотография с отцом. Родители разошлись, когда мне было три года, а в 38-м году отца арестовали

В восемь месяцев я был блондином

Ничто не говорит о том, что этот ребенок станет режиссером. Каким — вопрос другой

Играю в операторском этюде какого-то деревенского паренька

Мне 20 лет. И такого парня никто не снимал в кино! Даже не предлагали

Сергей Эйзенштейн, еще молодой и пока не лысый. 1926

Иван Пырьев — мой наставник. 1945

Михаила Ромма наше поколение очень любило

На съемках фильма Григория Козинцева «Пирогов». Слева — я, справа — В. Азаров. Лето 1947

Рабочий момент съемок моей первой ленты на «Мосфильме» — «Веселые голоса». Я — слева. Мне 27 лет

Когда я снимаю фильмы, мне просто некогда болеть. Как только фильм кончается, болезнь и хвороба начинают выползать из всех щелей. Поэтому мне надо всё время работать