давая князю Ю. Н. Голицыну колоритную характеристику, называет его «ассирийским богом, тучным Аполлоном-волом» (Герцен А. И. Собр. соч. М., 1957. Т. 11. С. 313).

268

Дочери П. А. и Е. В. Васильчиковых: Мария, Александра, Екатерина, Евгения, Ольга. Князь С. М. Волконский писал о них: «Удивительная эта семья из пяти сестер. Оставшись без матери на попечении тетки, графини Марии Владимировны Орловой-Давыдовой, впоследствии игуменьи основанного ею монастыря Добрынихи, эти девушки, воспитанные в холе и роскоши, казалось бы, вдали от жизни, явили впоследствии, каждая в своем роде и под разным воздействием житейских условий, наилучший тип настоящей русской женщины. От детства к старости, от рождения к смерти шествуют они сквозь жизнь, ничего не обронив, ни от чего не отказавшись и все время утверждаясь, все время обогащаясь…» (Волконский С. М. Мои воспоминания. М., 1992. Т. 2. С. 77).

269

Княгиня М. Ф. Барятинская основала в 1844 г. в Петербурге Общину сестер милосердия Литейной части, позже переименованную в Общину во имя Христа, которая оказывала медицинскую помощь и осуществляла уход за больными женщинами и детьми.

270

Речь идет о княгине Л. И. Сайн-Витгенштейн.

271

Точки (фр.).

272

«обе Елены» (нем.).

273

гувернанткой фрейлин (фр.).

274

«Альбом Каменный остров» (фр.). Фортепианный цикл, состоящий из 24 женских портретов (императрицы Александры Федоровны, цесаревны Марии Александровны, великих княгинь: Елены Павловны, Екатерины Михайловны, Марии Николаевны, Ольги Николаевны, Александры Петровны, Ольги Федоровны, Александры Иосифовны; фрейлин и дам из окружения великой княгини Елены Павловны: баронессы Э. Ф. Раден, Е. К. Штрандман, Э. Р. Гельмерсен, Е. К. Стааль, А. Д. Блудовой, Б. Р. де Прен, княгини М. Ф. Барятинской, С. П. Апраксиной, баронессы М. Л. Веймарн, Л. К. Нарышкиной, Л. Х. Хрущевой, сестер Ю. Л. и И. Л. Грюнберг, певиц А. К. Фридбург и А. Д. Соколовой). Альбом был напечатан в Берлине в 1856 г., переиздан только в 2006–2008 гг. (Рубинштейн А. Г. Каменный остров: Альбом портретов для фортепиано. Opus 10. Тетради 1–4. / Ред. и сост. В. Г. Соловьев. СПб., 2006–2008), и входящие в него произведения стали исполняться публично.

275

Усадьба Куракиных Степановское-Волосово Зубцовского уезда Тверской губернии. Проект главного здания принадлежит Дж. Кваренги. Рядом с главным домом был построен целый городок из четырех кварталов, разделенных проспектами. Здесь располагались театр, пожарная каланча, увеселительные заведения. Неподалеку находились «готический замок» и пруд с пристанями и беседками. В 2005 г. пожар уничтожил кровлю и почти весь второй этаж главного дома. Не сохранилась домовая церковь, где ряд икон был написан отцом Е. А. Нарышкиной князем А. Б. Куракиным, автором серии видов Степановского, датированных 1839 годом (ныне в собрании ГИМ).

276

Имеется в виду созданная в 1798 г. в Великобритании Дж. Ланкастером и Э. Беллом система взаимного обучения, согласно которой старшие ученики обучают младших.

277

«Все семейства отправили туда своих самых близких, мы тоже обязаны послать наших» (фр.).

278

«Вот воспитание Пажеского корпуса и Марсова поля» (фр.).

279

Община была открыта 5 ноября 1854 г. (день праздника Воздвижения Креста Господня) в церкви Михайловского дворца.

280

Княгиня М. И. Голицына. О ней писали впоследствии: «…молодая обаятельная княгиня пользовалась большим успехом. Поездки верхом, блестящие балы, с одной стороны, а с другой — выстаивание долгих служб по пять часов — все это сочеталось в ней. Она ко всему относилась с рвением. На Кавказе появилась холера, и молодая княгиня самоотверженно обходила больных по саклям, сама давала лекарства и растирала щетками заболевших, не думая о себе и не боясь заразы. Она не была счастлива с первым мужем, овдовев, решила идти в монастырь, но, влюбившись в своего зятя, вышла за него замуж. Ее вторым мужем стал дипломат Константин Михайлович Веригин, который Марию Ивановну любил горячо» (см.: На переломе: Три поколения одной московской семьи: Семейная хроника Зерновых (1812–1921) / Под ред. Н. М. Зернова. М., 2001. С. 102).

281

«прямой долг» (фр.).

282

свекровью (фр.).

283

Княжна А. В. Голицына.

284

«Пятница 18 февраля 1855. Какая катастрофа! Какой удар обрушился на нас, на всю Россию! Вопрошают себя снова и снова: неужели правда, что Император мертв? Господи, возможно ли это? Так ли это? Этот столь неожиданный удар — один из тех, которые лучше всего учат нас не полагаться на человеческую бренность. Мы узнали об этой катастрофе весьма неожиданно. Гуляя этим утром, мы зашли к бабушке. „Знаете, — говорит она, — что Император очень болен?“ Мы не подозревали об этом, — мы знали, правда, что Император уже несколько дней болен гриппом, но мысль об опасности совсем не приходила нам в голову. Накануне вечером мы обедали у фрейлин в Михайловском дворце, и они не проявляли ни малейшего беспокойства. Бюллетень, который бабушка нам показала, гласил: „Положение его величества весьма опасно“. Мы оставили бабушку с сердцем, полным печали, и, идя по набережной, разговаривали об этом грустном событии. Дойдя до дворца, мы повернули назад, но сделали лишь несколько шагов в обратном направлении, вдруг видим: молодой офицер выходит из дворца, он взволнован, лицо его в слезах, и, спускаясь к Неве в наемных санях, он кричит будочнику, который стоял рядом с нами: „Государь сейчас скончался“. Было полпервого дня, душа Императора Николая уже 10 минут как покинула его тело. Мы долго не могли понять только что услышанные слова — мы, четверо, оставались недвижимы, как статуи. Наконец будочник прервал молчание — он перекрестился и сказал: „Государь помер, дай Бог ему царство Небесное“ — и отправился в свою будку поделиться новостью с товарищем. У нас потекли слезы. Бедный Император, нужно было многими мучениями подточить его сильное тело до такой степени, чтобы какой-то грипп привел к смерти. Мы отправились к бабушке, чтобы сообщить то, что узнали, мы старались думать, что неправильно расслышали, но прибывший вскоре из своего полка Борис не оставил нам сомнений. Мадемуазель Эйлер описала нам последние минуты Императора. Он почувствовал себя плохо вчера в 11 часов вечера. В 4 утра он соборовался. Великая княгиня Елена, которую отправился предупредить граф Адлерберг, прибыла во дворец в 5 часов. Как только Император узнал, что она пришла, он позвал ее и сказал: „Ах! Мадам Мишель, благодарю, благодарю, что пришли“ — и подал знак рукой, чтобы сказать ей, что умирает. Позже, когда он уже не