По сравнению с тем, что они делали в Четвертом мосту, жизнь обычного солдата – даже всеми уважаемого капитана гвардии великого князя – казалась обыденной. Заурядной.

Но парить на ветрах… да, это никто бы не назвал заурядным.

– Так ты почти готов? – прошептала Сил.

Он медленно кивнул:

– Ага. Да, мне кажется, я готов.

Вокруг следующей клетки собралась большая толпа, и из земли даже выбрались пара спренов страха. Каладин пробился вперед, – впрочем, ему не приходилось особо толкаться, люди сами расступались перед наследником Далинара, как только осознавали, кто он такой. Принц прошел мимо, даже не взглянув в их сторону, явно привыкший к такому почтению.

Эта клетка отличалась от остальных. Расстояние между прутьями было меньше, деревянные стены усиленные. Животное внутри как будто не заслуживало особого обращения. Несчастная тварь лежала перед какими-то камнями, закрыв глаза. Из квадратной морды высовывались заостренные мандибулы – точно зубы, только выглядели они почему-то более зловеще, – и пара длинных клыков-бивней, которые торчали из верхней челюсти вниз. Костяные шипы, что бежали от головы вдоль гибкой спины, а также сильные ноги указывали на то, как называется это чудище.

– Белоспинник, – выдохнула Шаллан, приближаясь к клетке.

Каладин ни одного такого зверя не видел. Он вспомнил мертвого юношу на операционном столе, кровь повсюду. Вспомнил страх и разочарование. А потом отчаяние.

– Я ожидал, – пробормотал Каладин, пытаясь разобраться в своих чувствах, – что он окажется… больше.

– Они плохо переносят неволю, – ответила Шаллан. – Этот, похоже, давно уже впал бы в кристаллическую спячку, если бы ему позволили. Наверное, они его постоянно окатывают водой, чтобы смывать панцирь.

– Не жалко мне эту тварь, – проговорил Адолин. – Я видел, что они делают с людьми.

– Ну да, – негромко согласился Каладин.

Шаллан вытащила свои рисовальные принадлежности, но едва взялась за рисунок, люди подались прочь от клетки. Поначалу Каладин решил, что дело в самом чудище, но зверь по-прежнему лежал, закрыв глаза, и время от времени всхрапывал, раздувая носовые отверстия.

Но нет, люди собирались по другую сторону зверинца. Каладин поймал взгляд Адолина и указал в том направлении, как бы говоря: «Я пойду проверю». Принц кивнул и положил руку на рукоять меча, отвечая: «Я буду начеку».

Каладин с копьем на плече трусцой побежал на разведку. К несчастью, вскоре он увидел над толпой знакомое лицо. Амарам был высоким человеком. Далинар стоял рядом с ним, под охраной нескольких людей Каладина, которые удерживали зевак на безопасном расстоянии.

– …Слышал, что мой сын здесь, – говорил Далинар, обращаясь к хорошо одетому владельцу зверинца.

– Вы не должны платить, великий князь! – воскликнул владелец с изысканным акцентом, похожим на акцент Сигзила. – Ваше присутствие – великое благословение Вестников для моей скромной коллекции. То же самое относится к вашему прославленному гостю.

Амарам. На нем был странный плащ. Яркий, желто-золотой, с черным глифом на спине. Клятва? Каладин не узнавал глиф по форме. Хотя он выглядел знакомым.

«Двойной глаз», – понял он. Символ…

– Это правда? – спросил хозяин зверинца, изучающе глядя на Амарама. – По лагерю ходят весьма интригующие слухи…

Далинар громко вздохнул:

– Мы собирались объявить об этом сегодня на пиру, но, поскольку Амарам настаивал на ношении плаща, я полагаю, надо это подтвердить. По указанию короля, я отдал приказ восстановить орден Сияющих рыцарей. Пусть об этом говорят в лагерях. Древние обеты снова звучат, и светлорд Амарам – по моему предложению – дал их первым. Сияющие рыцари снова существуют, и он их возглавляет.

У Амарама явно нет никаких способностей к связыванию потоков, – тихо проворчал Сигзил, стоявший рядом с Каладином.

Неподалеку Далинар, Навани, король и Амарам выбирались из кареты. Впереди вздымалась дуэльная арена, еще одно из тех похожих на кратеры образований, что окружали Расколотые равнины. Оно, однако, было гораздо меньше тех, внутри которых помещались военные лагеря, и имело трибуны с рядами сидений.

Учитывая, что на попечении Каладина находились и Элокар, и Далинар, не говоря уже о Навани и обоих сыновьях великого князя, он взял с собой всех стражей, каких только смог, включая несколько человек из Семнадцатого и Второго мостов. Они высоко держали копья и явно гордились тем, что им доверили первое задание в качестве телохранителей. В целом с ним на дежурстве было сорок человек.

Ни один из них не будет стоить и капли дождя, если Убийца в Белом снова нападет.

– Мы можем быть в этом уверены? – спросил Каладин, кивком указывая на Амарама, который по-прежнему был в своем желто-золотом плаще с символом Сияющих рыцарей на спине. – Я скрывал свои способности от всех. Должны быть другие такие же. Клянусь бурей, да ведь Сил почти пообещала мне, что они точно существуют.

– Если бы этот человек имел способности, они бы уже проявились, – ответил Сигзил. – Слухи путешествуют через десять военных лагерей, как потоп. Половина людей считает, что великий князь совершает богохульный и глупый поступок. Другая половина не определилась. Если бы Амарам продемонстрировал связывание потоков, ход светлорда Далинара выглядел бы совсем не таким сомнительным.

Сигзил, скорее всего, был прав. Но… Амарам? Этот человек ступал с такой гордостью, высоко держа голову. Каладин почувствовал, как шея наливается кровью, и на миг показалось, что он ничего не видит вокруг, кроме Амарама. Золотой плащ. Высокомерное лицо.

Запятнан кровью. Этот человек запятнан кровью. Каладин все рассказал Далинару!

Великий князь ничего не сделал.

Придется кому-то другому все решить.

– Каладин? – окликнул Сигзил.

Кэл осознал, что шагнул к Амараму, сжав копье. Он тяжело вздохнул и махнул рукой, указывая в сторону:

– Поставь людей вон туда, на верхний ярус. Шрам и Эт сейчас в комнате для приготовлений с Адолином, хотя на арене они ему не помогут. Поставь еще нескольких внизу, у основания арены, на всякий случай. Троих у каждой двери. Я возьму шестерых с собой к королевским мостам. – Каладин помедлил, потом прибавил: – Давай также приставим двоих людей к нареченной Адолина, на всякий случай. Она будет сидеть с Себариалем.