Императрица. Несарине казалось, что это слово прилипло к ней и незримо сопровождало каждое ее дыхание и движение.

– Может, нынешние солдаты впервые видят суровую снежную зиму, – сказал Сартак. – Но в прошлом нашим армиям уже доводилось бывать в похожих местах. И опыта накоплено достаточно. Вот и применим его.

Которую неделю подряд Сартак допоздна изучал отчеты и воспоминания прошлых поколений хаганатских военачальников. Он привез на Эрилею целый сундук старых документов. Большинство их он уже читал, но никогда не вредно освежить память.

Что ж, если опыт полководцев прошлого поможет им справиться со стотысячной вражеской армией, Несарина не возражала.

– Если буря не прекратится, мы их вообще не увидим, – сказала Хасара, недовольно поглядывая на плотно закрытый полог шатра. – Когда вернемся в Антику, больше я оттуда ни ногой.

– Что, сестричка, не тянет тебя на приключения? – улыбнулся Кашан.

– В ледяном аду – нет, – проворчала Хасара.

Несарина тихо засмеялась. Сартак обнял ее за плечи. Приятный, но несколько безрассудный жест, если учесть, что они находились в шатре Хасары.

– Мы пойдем дальше. До самых стен Оринфа, – сказал Сартак. – Мы это обещали и не отступимся от слова.

Несарина влюбилась бы в него за одни эти слова. Она молча поблагодарила принца и прильнула к его плечу, наслаждаясь теплом.

– Тогда будем молить богов, чтобы мы не застряли из-за этой бури и наша помощь Оринфу не оказалась запоздалой, – заметил Кашан.

Для прощания отвели комнату близ Большого зала. Несколько свечей отбрасывали тени на каменные стены. Их расставили возле стола, куда положили тело.

Лисандра остановилась у входа. Тело старика было прикрыто простыней. Возле стола, склонив голову, стоял на коленях Рен – уже несколько часов подряд, с тех самых пор, как на закате узнали о гибели Муртага. Его деда убили валгские пехотинцы, проникшие с осадной башни на парапет городской стены.

Лисандра сегодня весь день сражалась вместе с ведьмами. По непонятной причине Морат вновь отдал приказ своим силам остановиться. Лисандра не успела обрадоваться передышке, как услышала душераздирающий крик Рена. Потом увидела с высоты, как Ручейник-младший помчался вслед за телом деда, которое несли по улицам.

Эдион подбежал к Рену. У того подкашивались ноги. Забыв о своих ранах, Эдион держал его, пока Рен сотрясался от рыданий, и потом чуть ли не на себе притащил сюда.

Эдион и сейчас находился рядом с Реном, вместе неся скорбное бдение.

Лисандра пришла сюда с Венгой. Ей тоже пришлось держать оторопевшую девчонку, пока Венга плакала навзрыд. Потом осталась стоять у двери, а Венга подошла к столу и поцеловала Муртага в лоб. Простыня была натянута до самого подбородка, дабы скрыть то, что сделал с ним валг.

Когда Лисандра уводила Венгу, в комнате появились Дарро и другие сановники. Лисандра на них даже не взглянула. Они бы не отважились сделать то, что сделал Муртаг. Его гибель всколыхнула защитников. Люди устремились на стену и опрокинули осадную башню. Это была победа, одержанная дорогой ценой.

Потрясенная Венга переставляла ноги, как заводная кукла. Лисандра заставила ее поесть, умыться и только тогда позволила лечь в постель, а сама вернулась в комнату прощания.

Эдион все так же стоял рядом с Реном, держа руку на его плече. Лисандра осталась возле двери. Там она несла поминальное бдение, чувствуя, как восполняется растраченная за день магическая сила и затягиваются сегодняшние раны.

Эдион что-то шепнул Рену и снял руку. Наверное, это были его первые слова за все время. Он повернулся к Лисандре. Изможденный. Опустошенный. Скорбящий. Груз, который Эдион нес на своих плечах, стал еще тяжелее. Лисандре было больно это видеть. Даже его походка утратила упругость.

Оглянувшись на коленопреклоненного Рена, Лисандра вышла вслед за Эдионом. Ручейника-младшего окружала жуткая тишина.

Вместе с Эдионом Лисандра прошла в трапезную. Вряд ли в такое время удастся раздобыть еды. Ничего, она найдет. Для них обоих. Если понадобится, слетает на охоту.

Она уже собиралась сказать об этом, как вдруг увидела слезы, текущие по чумазому, запачканному кровью лицу Эдиона. Лисандра остановилась, удержав и его. Эдион не решался поднять на нее глаза. Лисандра вытерла слезы с одной его щеки, затем с другой.

– Это я должен был оборонять западную стену, – дрожащим голосом произнес Эдион.

Лисандра знала: его не утешат никакие слова. И потому она просто вытерла ему слезы. Эдион отважился показать их только здесь, в полутемном коридоре, зная, что обитатели замка улеглись спать.

Он так и не поднимал головы. Тогда Лисандра сама приподняла ему голову, обхватив ладонями лицо. Мгновение (а может, целую вечность) они смотрели друг на друга. Лисандру убивало потухшее, посеревшее от горя лицо Эдиона. Видеть это было пыткой.

Она поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам. Мимолетный поцелуй был как обещание жизни, когда над ними кружит смерть.

В лице Эдиона ничего не изменилось. Лисандра поцеловала его снова и, не отнимая губ, прошептала:

– Муртаг был хорошим человеком. Смелым и благородным. Ты такой же.

Она в третий раз поцеловала Эдиона.

– Когда война кончится… каким бы ни был ее конец, я останусь здесь, с тобой. В этой жизни или в другой. Но с тобой, Эдион.

Эдион закрыл глаза, вдыхая ее слова. Его грудь тяжело вздымалась, широкие плечи тряслись. Потом его глаза открылись, полные чистого бирюзового пламени. Этот огонь питали горе, гнев и нежелание покоряться смерти.

Эдион обнял Лисандру за талию. Другая рука нырнула в ее волосы и запрокинула голову, чтобы их губы оказались вровень. Этот поцелуй прожег Лисандру до костей. Обняв Эдиона за плечи, она притянула его к себе.

Они целовались в темном, тихом коридоре, совсем недалеко от поля сражения и смерти. Но для Лисандры сейчас существовал только этот обжигающий поцелуй и неистовый танец их языков. Она стонала, и Эдион не хотел заглушать ее стон.

Горе отодвинулось, уступив место неистовому желанию. Эдион развернул Лисандру, прислонив к стене. Она выгнула спину. Ей отчаянно хотелось прочувствовать Эдиона каждой клеточкой своего тела. Эдион что-то прорычал прямо ей в губы, затем приподнял и прижал к себе там, где Лисандра хотела ощутить прикосновение его тела.

Оторвавшись от ее губ, Эдион стал целовать ей шею, подбородок, ухо. Лисандра шептала его имя, водя руками по мускулистой спине, сгибавшейся под ее пальцами.

Еще. Еще. Еще.

Больше жизни, больше огня, чтобы выжечь все тени.

Больше его тела.

Руки Лисандры проникли под камзол Эдиона, наслаждаясь теплом его груди. Эдион слегка закусил ей мочку уха, попробовал «на зуб» подбородок и наградил еще одним жарким поцелуем, вновь вызвавшим ее стон.