— Я боролась за него, так как считала правильным, — твердо сказала Молли. Она чувствовала, как по ее щеке предательски бежит слеза. По губам Зино скользнула злая усмешка. Ей показалось, что он больше не хочет ждать. Заметила, как его бьет крупная дрожь. Нож в его руках ходил ходуном.

— Убив меня ты не воскресишь их, — тихо сказала Молли.

— За то я буду знать, что тот, кто стал причиной их смерти, то мертв, сказал Зино.

— Молодой человек, уберите нож, — мягко прозвучал мужской голос. Молли обернулась. Тот самый пожилой мужчина с собаками. Он держался по-военному, спина прямая, плечи развернуты. Его лицо показалось Молли знакомым, но она не смогла вспомнить, где видела его прежде.

— Проваливай отсюда! — рявкнул Зино.

Мужчина оттеснил Молли назад, пряча ее от Зино у себя за спиной.

— Нож не поможет решить ваши проблемы, — спокойно сказала он. — Давайте поговорим, как два взрослых мужчины. Может быть, я смогу помочь вам.

— Да пошел ты! — проорал Зино.

Мужчина начал поднимать руку и Зино истолковал этот жест, как опасность. Ударил его ножом и спотыкаясь, бросился прочь. Молли закричала. Подхватила своего спасителя за плечи, мягко опуская на землю. Лая, к ним прибежали собаки и стали суетится вокруг хозяина.

— Я сейчас позову врача, все будет хорошо, — шмыгая носом, проговорила Молли.

— Не успеете, — тихо проговорил мужчина. Его взгляд был удивленным и растерянным, словно он мог поверить в то, что это произошло с ним. Молли быстро расстегнула ему пальто и задрала сперва свитер, а потом рубашку. По тому, как из раны шла кровь, поняла, что времени бежать за врачом нет. Рана смертельная. Ее взгляд упал на небольшой фонарик, валяющийся в листве. Возможно, его кто-то потерял, или он выпал из кармана раненого. Взяла его в руки и посмотрела в бледное лицо мужчины. Собаки скулили вокруг него, облизывали ему щеки.

— Друзья мои… — прошептал мужчина.

Молли взяла фонарик и сжала его. Она знала, что он работает на магии. И если она извлечет ее, то сможет запечатать порванную артерию и остановить кровотечение. Да, это незаконно. И если кто-то узнает об этом, ей не поздоровится. Но она не могла смотреть, как человек умирает, зная, что способ его спасти есть. Она закрыла глаза и настроилась на вибрирующий сгусток энергии, что питал фонарь, заставляя его светить. Да, это была грязная бытовая магия, в медицине такую не использовали. Только сейчас выбирать не приходилось. Извлекать магию умели единицы. Это не было врожденным навыком или свидетельством того, что человек обладал магией, этому можно было научиться. Но навык давался с таким трудом, что мало у кого хватало терпения им овладеть. Молли смогла. И это было еще одной причиной, почему ее так хотели удержать в лечебном корпусе для обреченных. Она могла очищать магоманов от излишка магии и спасать им жизни. Не всегда у нее это получалось, Конти вот помочь не удалось.

— Я работала медсестрой, — сказала Молли, глядя мужчине в глаза. — Я кое-что сделаю и вам станет лучше.

Тот едва заметно кивнул. Силы почти покинули его. Молли ухватилась сознанием за живой сгусток магии и перенесла его на поврежденную артерию. Закрепила в тканях, не давая крови вырываться фонтаном наружу.

— Это… магия, — прошептал мужчина и в его голосе послышалось удивление. Его собаки легли рядом с ним, согревая его.

— Вам нельзя помочь иначе, — сжимая его руку, сказала Молли. Она посмотрела на рану. Кровотечение стихло. — Не двигайтесь, я сейчас позову помощь.

— Спасибо…

— Это вы спасли мне жизнь. И я всегда буду вам за это благодарна, — сказала Молли и поднявшись на ноги, бросилась бежать. Она пару раз упала, поскользнувшись на грязи. Разбила коленку. Добежав до дежурного поста, который находился недалеко от входа в парк, выпалила.

— Там, в парке, в луже крови лежит мужчина! Помогите ему пожалуйста!

Долго уговаривать не пришлось. Дежурные медики схватили носилки и медицинские коробки-лаборатории. Она проводила их до места, где лежал раненый. Убедившись, что он теперь в надежных руках, Молли незаметно ускользнула.

Возмущенные крики леди Аверилл никак не задевали уставшую Молли. Она смотрела на эту женщину, больше похожую на разъяренную гарпию и думала, как Клод мог ее полюбить. Что он увидел в ней такого, что проснулись чувства и они стали семьей? Или она так изменилась за годы брака с ним? Оскорбления, которыми в ее адрес сыпала Каталина, девушка пропускала мимо ушей. А вот Клода они задевали, он едва сдерживался, чтобы не устроить скандал. Молли видела, как вспухли вены на его шее, а щеки стали краснее. Ей очень хотелось поставить леди Аверилл на место, чтобы впредь она понимала, что лучше соблюдать дистанцию, но она молчала, чтобы не подставлять Клода.

— Думаю, будет разумно, если ты извинишься перед Молли за мерзавку, — сказал Клод. — Она не заслужила твоих оскорблений.

— Ни за что, — решительно сказала Каталина. Молли показалось, что она сейчас возьмет ее за ухо и выведет на улицу. — Я насквозь вижу эту девицу, и она не вызывает у меня никакого желания уважать ее.

— Ты не уважаешь моего решения, — стараясь сдерживаться, проговорил Клод. — Потому что я нанял ее. Все слова, что ты говоришь о ней, по сути, ты адресуешь мне.

— То есть ты мне не уступишь? — сурово спросила Каталина.

— Нет. И если ты как-то будешь портить жизнь Молли, неприятности будут у тебя. Запиши это, пожалуйста, чтобы не забыть, — холодно сказал Клод. Каталина ничего не ответила. Смерила их презрительным взглядом и стуча каблуками, стала спускаться по лестнице.

— Извини за эту сцену, — устало сказал Клод. — У нас сложные отношения. Болезнь Генри сделала Кату очень тревожной.

Молли кивнула. Жена Клода показалась ей истеричной стервой, которая думает только о себе. Его объяснение девушку не устроило. Тяжелые события лишь показывают, что у человека внутри, а не делают его другим.

— Я могу провести этот вечер в комнате? — спросила Молли. — А к своим обязанностям приступить завтра?

— Да, конечно. Устала?

— Валюсь с ног, — призналась Молли.

— Мне нужно уйти, — посмотрев на часы, сказал Клод. — Надо навестить родственника. Мы можем поужинать…

— Нет, не стоит, — перебив его, торопливо сказала Молли. — Не стоит бесить твою жену нашим общением. Ей это будет неприятно.

Клод вымучено улыбнулся. Приблизился к ней на шаг, подался вперед, словно хотел обнять, но потом передумал.

— Тогда до завтра, — сказал он.

— До завтра, — машинально повторила Молли, глядя, как он пятится вниз по лестнице. Не смогла сдержать смешок и прикрыла рот рукой.

Мягкая постель казалась неудобной. Молли