Они постоянно выпадали. Они постоянно ломались, потому что я скрежетала зубами по ночам (проявление стресса). Я чувствовала вкус клея и знала, что меня ждут очень неприятные две недели. Однажды я использовала клей Krazy Glue, чтобы до визита к стоматологу удержать зубы на месте. И да, это однозначно не помогло моему здоровью, но что делать семнадцатилетней девушке, когда у неё сломаны зубы, а пародонтолог находится в Европе? ЧТО МНЕ ОСТАВАЛОСЬ ДЕЛАТЬ? Вот почему Гарри Поттер и его друзья были моими друзьями. Мне нужен был побег. Я нуждалась в фантазиях, иначе я бы рассыпалась в кучу пепла, и единственное, что осталось бы, – искусственные сломанные зубы.

После того как мне в челюстную кость поставили четыре зубных имплантата, один из них зажил неправильно – в итоге пришлось всё переделывать и заново сверлить кость. Мне кололи новокаин, использовали стоматологические клеи. Я годами восстанавливалась после серьёзных операций и каждый раз принимала груду антибиотиков. Но на этот раз мы с мамой решили, что пора с таблетками завязывать. Мир наконец-то узнал, что чрезмерное употребление антибиотиков не полезно ни для вас, ни для вашего кишечника, поэтому мы с мамой приняли решение отказаться. Я намеревалась лечиться по старинке: убить или быть убитой.

Конечно, результатом моего отказа стала воспалённая челюсть. Она настолько сильно распухла, что половина лица онемела. Я сразу же сделала вывод, что всё это – начало лицевого паралича. О Боже, теперь я никогда не стану красивой! Когда опухоль и онемение не прошли в течение нескольких дней, я вдруг осознала, что склонялась в сторону «быть убитой», запаниковала и приняла антибиотики. Через несколько дней онемение прошло.

Я хочу чётко обозначить свою позицию: я ни в коем случае не считаю, что моя жизнь была тяжелее или травматичнее, чем чья-либо другая. Даже несмотря на мой стресс и неспособность справиться с ним, она всё равно была легче, чем у большинства людей. Многие люди сталкиваются с большими сложностями: бедность, расизм и другие формы дискриминации и угнетения, и все это – травмы, которые могут нанести вред телу и разуму. Моя цель – проиллюстрировать, насколько распространено явление перегорания и застревания в режиме борьбы или бегства. Для этого не нужно многого. Как общество, мы не понимаем, что большинство из нас живёт с некоторым уровнем непроработанной травмы, и я хочу заверить вас, что все ваши чувства имеют обоснование.

У каждого из нас есть опыт, подобный моему, который, на первый взгляд… не так уж и важен. Вот это да! Твои родители могли позволить себе купить хорошие зубы, чтобы ты не стала беззубой взрослой женщиной! И одну из операций пришлось переделать. Да, это не очень приятно… но и ныть не стоит. Такова была жизнь. Мне всё это не нравилось, но я понимала, что другим гораздо хуже. Мне просто приходилось годами напрягаться и преодолевать себя.

Именно так мы зачастую и поступаем, когда хотим справиться с трудностями. Мы примиряемся с ситуацией, берём себя в руки и годами напрягаемся. Единственная проблема заключается в том, что в конечном итоге наша борьба выливается в усталость. Возникнет не очень приятная травма, которую ещё нужно обнаружить и проработать.

Как получить роль куртизанки в мюзикле

В осенний и зимний период выпускного класса я подрабатывала на полную ставку в профессиональной постановке «Красавица и чудовище» в Филадельфии. Я была дублёром и ассистентом в одеждах горожанина, в огромном рыжем кудрявом парике и чепце. И я почти не спала.

Каждое утро перед школой я ходила на репетицию, потом шла на первые уроки, а перед обедом возвращалась в город на часовую репетицию. Когда открытие спектакля состоялось, режим сменился: я ехала в город через час после окончания учебного дня, парковалась в гараже и возвращалась домой только к полуночи (спектакль заканчивался в одиннадцать вечера, а до дома был час езды). Каждый день я почти засыпала за кулисами, ожидая, когда нужно будет сменить декорации и перейти из леса в замок Чудовища.

В том году каждый мой перекус был расписан по часам. Я приходила домой в полночь, съедала батончик и ложилась в постель с синдромом беспокойных ног, который, как я уверена, вызвала противозачаточная таблетка Yaz (на этот препарат приходилось больше всего интернет-жалоб)[31].

В тот период времени я крайне ограничивала себя в еде и пыталась ежедневно бегать во время коротких перерывов в ходе репетиции. Однако я была настолько измотана, что не могла продержаться больше двадцати двух минут. Как бы то ни было, я всё равно заставляла себя выходить на пробежку и была крайне озадачена тем, что моя выносливость не улучшилась (учитывая, что я занималась шесть дней в неделю). Тогда я решила, что откровенно ленивая и мне нужно продолжать упорствовать. Это предположение о «лени» является проявлением токсичной культуры диет и самосовершенствования. Нас заставляют верить, что мы ничего не хотим, но в том случае, если мы будем придерживаться плана, или купим некий продукт, или приложим немного усилий, мы сможем всё исправить. Но что, если мы возлагаем на себя непосильные надежды? Что, если мы ожидаем от себя слишком многого? Что, если тенденции моды не соразмерны нашим телам и приводят к физическим или психическим последствиям? Мы постоянно относимся к себе как к машине, но, как вы знаете, даже телефоны нуждаются в подзарядке.

В том году я столько занималась и так уставала, что в течение нескольких месяцев у меня не было ни времени, ни сил на новую диету. Я просто выживала. В перерывах между репетициями я бегала, ела крошечную порцию еды и изучала экологию, потому что не успевала ходить на уроки. Никогда больше я не была настолько худой, как тогда. Я получала… столько комплиментов. От всех. От одноклассников. От семьи. От старших актрис в «Красавице и чудовище». Я упорно занималась, срывалась, начинала всё снова, но наконец-то у меня появился план, который «работал»! И план, который, как я надеялась, будет работать вечно! Я сделала это! Сделала!

Я верила, что могу есть всё, что захочу. Главное – соблюдать определённое соотношение углеводов и белков и не превышать положенное количество углеводов за трёхчасовой промежуток времени. Я ела каждые три часа. Вы только посмотрите, какая свобода!