— Ты видел главного виновника торжества? — спросила Ребекка.

Алекс помолчал, видимо раздумывая — нагрубить Ребекке или нет. Однако потом, решив, что теперь ему никуда не деться, ответил:

— Видел. Мне кажется, у нас могут быть проблемы.

— Какие?

— Видишь ли, нам действительно нужно было подумать о том, что он мог запомнить нас на приеме у Фермонта.

— Вряд ли. Брэкхам все время держался особняком, к тому же там было такое количество народу, что едва ли он выделил нас из толпы. Хотя тебе, наверное, лестно было бы сознавать, что ты такая незаурядная личность.

— Не в этом дело. — Алекс с трудом сдерживал ярость: он был зол на себя, оттого что пытается вежливо себя вести со своей настырной напарницей, и на Ребекку, оттого что та даже не пыталась этого сделать по отношению к нему. — Я старался не попадаться в тот вечер ему на глаза. Чувствовал, что светиться не нужно. Но здесь еще и Томпсон, а он, как раз, наоборот, шнырял тогда всюду и со всеми знакомился.

— Ну, думаю, что он самый безобидный из всех здесь присутствующих.

— Я на твоем месте не был бы так уверен в этом, — возразил Алекс.

Вскоре всех гостей пригласили в общую каюту. Здесь Ребекка наконец увидела мистера Брэкхама. Как и на рауте у Фермонта, он был в смокинге и с тросточкой.

— Дамы и господа! — сказал Брэкхам, чуть поклонившись, и улыбнулся. — Мы здесь собрались для того, чтобы обсудить наши дела и конечно же отдохнуть. Ибо нет ничего скучнее деловых совещаний в душных кабинетах. Я бы хотел сейчас пригласить всех пайщиков к себе, в мой, так сказать, корабельный кабинет. Выпить по стакану хорошего виски и заодно поговорить о делах. Большинство из собравшихся пришли со своими женами или, — он сделал почти неуловимую паузу, и уголки его губ поползли верх, — подругами. Милые дамы, располагайтесь. Дышите свежим морским воздухом, наслаждайтесь кулинарными изысками моего повара, в общем — отдыхайте. Я, с вашего позволения, заберу ненадолго мужчин. Обещаю, что скоро мы к вам присоединимся.

Сказав это, Брэкхам сделал знак рукой, и все мужчины последовали за ним. Ребекка тут же ухватила за рукав Алекса.

— Я с тобой.

— Ты же слышала, — скорчив недовольную мину, сказал он. — Дамы остаются наслаждаться жизнью.

— Я хочу послушать, что он скажет. Давай, объясним, что мы все дела ведем вместе, а следовательно, я тоже должна присутствовать.

— Хочешь, чтобы меня считали подкаблучником?

— Как ты меня достал со своим мужским самолюбием!

— Я не возьму тебя с собой. — Алекс решительно стряхнул с себя руку Ребекки. — Оставайся в дамском обществе, выясняй обстановку. У тебя это лучше получится. И не спорь!

Он быстро пошел вслед за уходящими пайщиками, оставив ее злиться в одиночестве. Ребекка тут же приняла решение: раз уж ее так решительно отшили, то нужно провести время с пользой и познакомиться с кем-нибудь из женщин. Она подошла к пышногрудой брюнетке, которая задумчиво жевала бутерброд.

— Извините, вы тут тоже с мужем? — спросила у нее Ребекка.

Брюнетка, не переставая жевать, окинула ее оценивающим взором и, только рассмотрев с ног до головы — так, что она уже начала чувствовать себя выставленной на витрину, — ответила:

— Нет, я с любовником.

— Ах, — растерявшись, произнесла Ребекка и тут же постаралась реабилитироваться: — Ну, честно говоря, Алекс мне тоже никакой не муж. Алекс — это тот мужчина, с которым я сюда пришла. Мы вообще-то, скорее, деловые партнеры. В том смысле, что я его всюду сопровождаю в качестве спутницы.

Брюнетка понимающе кивнула.

— Я тоже. Честно говоря, становится скучно. Мой любовник всегда на каких-нибудь переговорах, как сейчас вот, например. А мне остается только ждать его по нескольку часов и умирать от скуки.

— А как зовут вашего... спутника? — спросила Ребекка.

— Оливер. Оливер Томпсон. Может, вспомните: такой маленький толстяк с красной мордой.

Вот так попала! Надо же какие совпадения. А ты ему, видно, не очень-то симпатизируешь, подумала Ребекка, но вслух сказала:

— Да, видела. А мой парень — это такой высокий боров с вечно недовольным выражением лица.

— Я его сразу заметила, — с удовлетворением сказала брюнетка. — Красавец-мужчина. Повезло тебе. — Она с некоторой завистью посмотрела на Ребекку. — И сразу видно, что он в тебе души не чает. Вы так ворковали там, на палубе.

— А... Да... — Ребекка нервно задергала ручку сумочки. — Это только со стороны так кажется, поверь мне. Этот парень невыносим.

— А он женат? — поинтересовалась брюнетка, хватая второй бутерброд.

— Нет.

— Тогда тебе повезло вдвойне. Бери его в оборот, не прогадаешь. Уж я в таких вещах толк знаю.

Ребекка, если и засомневалась в таком совете, то виду не подала.

— А твой Оливер, он женат?

— Женат. — Брюнетка с раздражением схватила с подноса стакан с соком, уронив несколько капель себе на платье. — Что называется, давно и безнадежно. Мне ничего, в сущности, не светит. Одна радость — покататься иной раз на яхте и вытрясти из него пару сотен долларов на карманные расходы.

— А чем он занимается? — закинула удочку Ребекка.

— Полагаю, что тем же, что и все, кто сегодня здесь находится, — торговлей.

— У него есть магазин?

— Несколько. Кроме того, он нанимает коммивояжеров, чтобы те распространяли косметику. И все время жалуется, что у него нет денег. Жмот. В этот раз мне стоило огромных трудов уговорить его купить мне новое платье. Непредвиденные расходы у него, видите ли!

Значит, ему все-таки удалось расплатиться с Брэкхамом. Ну конечно, иначе Томпсона сегодня здесь не было бы.

— А ты разбираешься в бизнесе? — как бы невзначай спросила Ребекка.

— Нет, честно говоря, я разбираюсь только в том, сколько долларов у меня на счету. Во всем остальном — я полный ноль.

Ребекка сразу же потеряла к ней всякий интерес. Вряд ли эта женщина откроет ей тайны бизнеса Брэкхама. Даже если она и слышала от Томпсона что-нибудь интересное, то все равно сейчас не вспомнит об этом. Ребекка вышла на палубу. Солнце уже тонуло в воде, окрашивая ее и небо в оранжевые тона. Она обожала смотреть на закат, особенно морской. Облокотившись на парапет, Ребекка простояла так, наверное, около получаса, не заметив, что мужчины уже вернулись со своего совещания.

Алекс подошел к ней и, увидев ее затуманенные неземными мечтами глаза, ухмыльнулся и спросил:

— О чем думаешь? Что-то не похоже, чтобы тебя сейчас занимали мысли о работе. Неужели и в твоей журналистской душе есть место романтическим грезам?

Ребекка не удостоила его ответом, сухо осведомившись: