— Никаких она прав не имеет! — кричал Алекс. — Кто она такая? Без году неделя в нашей редакции и — на тебе, возомнила себя супержурналисткой!

— Разве я не доказала, что могу рассуждать не только о том, в каком платье пришла на вечеринку модная писательница? Разве я не заслужила доверия?

Питер смотрел на Ребекку и Алекса с изумлением. Такого рвения к работе он в своих журналистах раньше не замечал. А может, все дело в том, что эти двое, как он слышал, недолюбливают друг друга? У них ведь что-то вроде скрытого соперничества.

— Ребята, — примирительно сказал Сэндлер. — Успокойтесь, я вас очень прошу.

— Нет, что касается меня, то я не успокоюсь! — воскликнула Ребекка и для убедительности топнула ногой. — Я не боюсь злоключений, и колени у меня не подкашиваются от вида крови.

— Крови не надо.

— Я не только об этом. А разоблачение банкира? Разве я не доказала, что разбираюсь в тонкостях закона? А политические статьи? Я могу писать на любую тему, если она мне интересна. А эта тема мне интересна особенно.

— Закрой рот! — взорвался Алекс. — Послушай, Питер, я уже полгода слежу за «Миллениумом», я завел там кучу знакомств, чтобы иметь возможность находиться в курсе всех событий. А эта выскочка...

— Я его сейчас убью!

— Успокойтесь, — в который раз попросил Питер.

— Я еду туда, и точка, — заявил Алекс.

— В таком случае я тоже еду, и посмотрим, кто справится с этой темой лучше! — ответила ему Ребекка.

— Это опасно!

— Ну и что!

— Ты просто безмозглая дура! — взорвался Алекс.

— А ты — надутый осел! Думаешь, у тебя все получается лучше, чем у всех остальных?

— Ох, — простонал Питер. — Вы меня достали. Сядьте и по очереди изложите свой план действий. Я пока подумаю.

— Начну я, — быстро сказала Ребекка, не давая и рта раскрыть Алексу. — Самым действенным способом мне кажется проникнуть в их круг. Посмотреть, что там делается. Так сказать, изнутри.

— Я о том же, — перебил ее Алекс. — У меня уже есть план. Я могу представиться менеджером одной из тех частных фирм, которые закупают продукцию у «Миллениума». Мой старый друг является таким менеджером. Он обещал прикрыть меня. Его там в лицо не знают. Он сам не в восторге от их махинаций и хочет во всем разобраться.

— Вы уверены, что эти двое не видели вас на вечеринке у банкира? — поинтересовался Питер. — Иначе все твои планы, Алекс, полетят в тартарары.

— Они не обращали внимания на такую мелочь, как мы, — сказала Ребекка.

Алекс скорчил мину, но подтвердил:

— Могу тебя заверить, Питер, что ни у меня, ни у Ребекки не было ни малейшего желания светиться на том рауте.

— У меня тоже есть знакомые, которые обещали помочь проникнуть в эту шарашку, — снова встряла Ребекка.

— Да нет у тебя никого!

— Тебя не спрашивают!

— Все, — оборвал их Питер. — Хватит. Я принял решение. Вижу, что вам обоим хочется приключений. Так вот: вы поедете оба.

Ребекка и Алекс уставились на него в немом изумлении.

— Нет, так не пойдет... — начал было Алекс, но Питер оборвал его на полуслове:

— Ничего больше не хочу слышать. Или вы едете вместе, или забудьте об этой теме.

Ребекка вышла из кабинета, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Следом за ней вылетел и Алекс, но тот отвел душу, со стуком закрыв за собой дверь. Он, не глядя на Ребекку, сказал:

— Питер просил зайти после обеда, уладить все формальности. Советую тебе сто раз подумать, прежде чем окончательно решить, что ты едешь.

— Я уже все обдумала, тебе не удастся меня переубедить.

— В любом случае я не стану с тобой сотрудничать. Каждый сам за себя.

— Я буду счастлива, если ты не будешь попадаться мне на глаза.

Однако, как это часто бывает, их планы относительно того, что они будут работать отдельно друг от друга, не могли быть проведены в жизнь. Питер Сэндлер об этом позаботился.

— Я знаю, что вы только и мечтаете о том, чтобы избавиться друг от друга, — сказал он, когда после обеда Ребекка и Алекс снова явились к нему в кабинет. — Не выйдет. Вы на работе. Придется забыть на то время, пока вы будете находиться в Лос-Анджелесе, о своих личных дрязгах. Учтите: я не потерплю неповиновения. Или вы работаете в паре, или вы уволены.

Видя, что редактор на сей раз непреклонен и шутить не намерен, Алекс и Ребекка смиренно согласились работать в паре, хотя каждый про себя решил избавиться от конкурента, как только представится удобная возможность.

План был прост. Алекс Лоуренс, как и сказал, связался со своим другом, и тот разрешил поехать журналисту вместо него в Лос-Анджелес. Алекс и Ребекка по настоянию Питера должны были выдавать себя за мужа и Жену, что позволило бы им без подозрений появляться повсюду вместе. Конечно, оба журналиста были, мягко говоря, не в восторге от такой идеи, но спорить не решились. Вся редакция бурно прореагировала на этот план, хотя никто толком не знал, зачем Ребекка и Алекс отправляются в другой город. Лететь они должны были через два дня, так что оставшееся время Ребекка провела в хлопотах и сборах. Она была уверена в себе и собственных силах и твердо решила не ударить в грязь лицом перед Алексом Лоуренсом.

Самым трудным для Ребекки в путешествии была дорога. Особенно в самолете. Ее укачивало даже в такси. Хорошо она себя чувствовала только за рулем собственной машины. Однако Ребекка знала, что это можно объяснить лишь тем, что ей в таком случае просто некогда было думать о том, что ее тошнит, — нужно следить за дорогой. Сейчас же, когда самолет начал подниматься ввысь, Ребекка вжалась в кресло, по привычке задержала дыхание и сосчитала до десяти. Она страшно боялась летать, да и вообще боялась высоты и плохо переносила перелеты. Ребекка почувствовала приступ тошноты и подумала, что еще немного — и ее вырвет. Но тут она ощутила на себе пристальный взгляд Алекса Лоуренса.

— Ты что-то побледнела, не хватало только, чтобы тебя откачивали, — зло произнес он.

— Заткнись, — выдавила из себя Ребекка. — Я себя прекрасно чувствую.

— Оно и видно. Ты белая как простыня.

— Слишком много пудры наложила. — Ребекке приходилось держать себя в руках: она ни за что не хотела показаться этому типу беззащитной.

— Ну, разумеется. — Алекс развернул газету, всем своим видом демонстрируя, что Ребекка его совершенно не интересует.

Она оглядела салон: народа было не очень много. По салону сновали улыбчивые суетливые стюардессы. Ребекка успокоилась.

— А если самолет начнет падать, что ты станешь делать? — услышала она голос Алекса и вновь почувствовала раздражение.