— Что узнал?

— На самом деле ничего интересного. Все оказалось так, как я и предполагал. Некачественный или просроченный товар, который не должен поступать в продажу, компания сдает по низким ценам в маленькие магазинчики по всей стране. Плюс подделка косметики известнейших фирм. Многие владельцы таких магазинов, не являющиеся пайщиками, даже не подозревают, что всемирно известные духи, которые они продают, на самом деле, местного кустарного производства. Но что-то во всем этом меня настораживает.

— И что же?

— Пока не знаю. Конечно, все это незаконно и наше разоблачение поднимет много шуму, если мы сможем обстоятельно доказать их махинации, однако я не могу поверить, чтобы Брэкхам разменивался по мелочам. Он явно собрал нас здесь не только для того, чтобы обсудить, как еще надуть покупателей. Я вообще понять не могу, зачем ему нужно было светиться. А если кто-нибудь проговорится? Тот же Томпсон, например? Брэкхаму теперь не отвертеться, мол, он со всеми нами не знаком и знать не знает, что происходит в его компании. Здесь что-то другое.

— У тебя есть идеи?

— Нет, но у меня такое чувство, что скоро все выяснится.

— Я тоже не могу поверить, что Брэкхам получает огромные деньги с простых подделок. По-моему, его компания приносит ему гораздо большую прибыль, чем эти махинации.

— Я о том же.

Ребекка задумчиво посмотрела на гуляющих по палубе мужчин и женщин, любующихся заходящим солнцем: кто из них в курсе происходящего?

— А еще, — снова заговорил Алекс. — Брэкхам задержал несколько человек, когда мы все обсудили. У них там какие-то свои дела. Ну а ты — узнала что-нибудь?

— Почти ничего. Правда я познакомилась с любовницей Томпсона.

Алекс удивился.

— Ты что специально ее искала?

— Да! Ходила и кричала: а кто тут спит с Томпсоном?

— От тебя всего можно ожидать.

— Большое спасибо за то, что ты меня до сих пор считаешь идиоткой.

Алекс устало вздохнул.

— С тобой невозможно по-человечески разговаривать. Я всего лишь задал вопрос...

— Ты задал дурацкий вопрос и получил на него дурацкий ответ. Разумеется, я познакомилась с ней случайно. Она все равно не в курсе происходящего. Брэкхам тебя не узнал?

— Конечно нет.

— Тогда чего это он сюда так пялится?

Алекс резко оглянулся: действительно, на него в упор смотрел Брэкхам. Рядом с ним топтался Томпсон, что-то оживленно ему рассказывая. Увидев, что Алекс и Ребекка тоже смотрят в их сторону, толстяк сразу замолчал. Брэкхам же сделал вид, что ничего необычного не заметил.

— Что ты так дергаешься? — занервничала Ребекка. — Зачем так резко обернулся? Ты что, никогда не смотрел фильмы про шпионов?

— Зато ты их, кажется, смотрела в огромном количестве. Что тебе померещилось? Может, просто ты понравилась Брэкхаму.

— Да, конечно! — Ребекка снова стала смотреть на почти уже севшее солнце.

— Пойду выпью чего-нибудь, — сказал Алекс, похлопав ее по плечу. — Зови меня, если вдруг тебе опять что-нибудь померещится.

Уже почти стемнело, и на палубе не осталось никого, кроме Ребекки. Она посмотрела на освещенный проем двери, но решила пока не присоединяться ко всем остальным. Ей не давали покоя слова Алекса. Ребекка не сомневалась, что они выяснят, что же на самом деле происходит в компании «Миллениум», но ей жутко хотелось опередить Алекса и узнать все раньше него.

Ребекка прошла до кормы корабля и села на какой-то ящик. Вдруг она увидела, что по направлению к ней движутся две фигуры. Первым ее побуждением было встать и уйти, но она передумала, когда узнала в этих двоих Брэкхама и Томпсона. Они остановились неподалеку от затаившейся журналистки.

— Я говорю вам, что видел ее у Фермонта. Такую красивую женщину нельзя не заметить, — проговорил, задыхаясь, толстяк.

— Я тоже люблю красоток, но ее не припомню.

— Это потому, что она почти не была в доме и вскоре после того, как начался раут, куда-то ушла. И ее мужа я помню. Только вот что меня смущает: когда я видел их, они даже не разговаривали друг с другом, а теперь смотрите-ка: муж и жена. Неужели они успели пожениться за такое короткое время?

— Вы бредите, Томпсон, — сказал Брэкхам, но по его голосу было слышно, что он глубоко задумался. — Впрочем... Мне тоже показалось, что я где-то видел этого мужчину. Такая незаурядная внешность редко встречается. Но я разговаривал сегодня с ним. Он в курсе всех событий и крайне осведомлен. Я даже подумывал о том, что его тоже можно посвятить в наши планы. Он молод, предприимчив и вряд ли отказался бы от предложения разбогатеть. Покажите мне такого человека, которому не нужны были бы лишние деньги?

— Да что вы! — Толстяк даже начал подпрыгивать, и это выглядело настолько комично, что в другой ситуации Ребекка не выдержала бы и рассмеялась, сейчас же она просто закусила губу. — Нужно, прежде всего, все выяснить. Мне не нравится это. Я вообще всегда боялся таких темных делишек. Контрабанда — это не шутка!

Вот оно что! — Ребекка от волнения даже заерзала на своем ящике. Так и знала, что дело тут нечисто.

— Я же просил вас, — брезгливо сказал Брэкхам. — Не произносить вслух этого слова. Кругом уши.

Томпсон опомнился.

— Да, да, конечно же. Извините. А сейчас я хотел бы узнать, когда вы завезете следующую партию товара?

— Вам сообщат. Вы получите товар вовремя, остальное не ваше дело.

— На моем складе хранятся нелегально доставленные грузы, и вы говорите, что это не мое дело?

— Вам нечего опасаться. Никто не станет проверять какой-то там складик захудалого магазинчика, на который только что поступила партия косметической продукции. Все, разговор окончен. — Брэкхам зашагал прочь, за ним последовал и Томпсон.

Ребекка встала со своего ящика и медленно побрела к общей каюте. Когда она подходила к двери, то нос к носу столкнулась с толстяком Томпсоном, который стоял у входа. Тот явно растерялся, когда ее увидел, но не смог сдержаться и заговорил:

— О, миссис... простите, не помню вашей фамилии, вы прогуливаетесь?

— Да. Но мы, кажется, не знакомы, — сказала Ребекка и попыталась пройти мимо, но Томпсон, выпятив свой толстый живот, загородил ей дорогу.

— Так давайте познакомимся. Меня зовут Оливер Томпсон, а вас?

— Миссис Ребекка Барри, — ответила она.

— Так вы гуляете, да? — сладким голосом опять спросил толстяк.

— Да, люблю, знаете ли, подышать на ночь свежим воздухом.

— Подышать — это хорошо, — согласился он. — Я тоже люблю дышать. Тем более что в темноте можно услышать много интересных разговоров, не так ли? — Томпсон противно захихикал.