— К Коленьке, что ли? — губы женщины растянулись в улыбке, — Давненько к нему девочки не ходили.

Я сморщила нос и поспешила откреститься от слащавых домыслов:

— Я не его девочка. Мы просто вместе работаем.

Желая скорее спрятаться от любопытной соседки, я собралась с духом и постучала в дверь.

— Ты, красавица, не шуми напрасно. Коленька ушел еще с час назад, — предупредила соседка, спускаясь по лестнице.

— Как ушел? — пробубнила я себе под нос.

Растерянность постепенно сменялась растущим негодованием. Пробурчав невинное ругательство, я собралась пнуть дверь физрука носком обуви, но вовремя одернула себя и, полюбовавшись своими кожаными ботильонами, направилась вниз по лестнице.

Теперь важно как можно скорее убраться из этого района, чтобы не столкнуться с Колей где-то на улице. Что я ему скажу? Что гуляла по городу с пирожками в пакете? Не стану же я признаваться, что полчаса стояла под его дверью, собираясь с мыслями.

И что я стану делать, когда…

Задумавшись, я совершенно не заметила, как кто-то пошел в подъезд и начал стремительно подниматься навстречу мне. И мы спокойно разошлись бы с этим человеком, вжавшись каждый в свою сторону узкой лестницы, если бы он не был в наушниках и не двигался бы так быстро.

Но все случилось, как случилось, и я не заметила, как врезалась в грудь молодого человека и от неожиданности, чтобы не потерять равновесие, вцепилась руками в его плечи.

— Надя? — удивленно спросил Коля прямо над моим ухом.

Его руки осторожно легли на мою талию, помогая моему телу найти устойчивое положение. Я медленно подняла глаза на физрука и пересохшими от волнения губами произнесла:

— Привет.

Ругая себя за то, что продолжаю держаться за плечи молодого человека, я только помышляла о том, чтобы оттолкнуть его и отойти подальше, но была в прикосновениях Муромцева какая-то особая магия, которая разрушала связь между моим телом и мозгом. И потому я продолжала, как кукла, висеть на плечах физрука — такого высокого, сильного, довольно улыбающегося и совершенно не больного.

Не больного!

— А ты где вообще был? — я выпуталась из крепкой хватки парня и поднялась на пару ступеней выше, чтобы иметь возможность смотреть на него свысока.

— Бегал, — честно признался Коля, стягивая с головы рыжую шапочку.

— Ну конечно, чем еще заняться физруку, — язвительно пробормотала я. — Я-то думала, ты валяешься в постели!

На губах Коли засияла еще более широкая улыбка, чем обычно. Слегка опустив лицо, он глянул на меня хитрым взглядом:

— Хотела застать меня в постели?

— Что за пошлые шутки? — вскинулась я, размахивая пакетом с пирожками, — Какое ребячество! И безответственность! Как можно бегать с пневмонией?!

Коля рассмеялся и, протиснувшись намеренно близко ко мне, пошел вверх по лестнице.

— У меня была обычная простуда, — донеслось сверху, — Идем пить чай с твоими пирогами.

Я закатила глаза, но все же последовала за парнем.

Меня раздирало на два противоборствующих лагеря: одна моя половина хотела отчитать расслабленного и слишком уж счастливого физрука и красиво уйти, бросив на прощание пирожки. Другая половина, как привязанная, тянулась за парнем и сгорала от желания посмотреть, как он живет. Что, если у него в квартире стены такие же яркие, как толстовки? И, может, целый зверинец, ведь такие люди, как Коля, явно сходят с ума по милым кошачье-собачьим мордочкам.

Но квартира, в которой я оказалась, не оправдала моих ожиданий. В прихожей были поклеены обычные светлые обои с незатейливым цветочным узором. Одна комната прямо напротив входа оказалась раскрыта, и, прежде чем Коля успел ее закрыть, я увидела заправленную кровать, письменный стол, медальки на стене и пару разборных гантелей, аккуратно уложенных на коврике у стены.

В квартире была еще одна комната, но дверь в нее была заперта. Коля помог мне снять пальто и кивнул в сторону ванной.

— Руки можешь помыть здесь. Полотенце чистое, не переживай, — парень усмехнулся и, проследив, что я зашла в ванну, зашел буквально на пару секунд в запертую комнату, осмотрелся и вышел, снова закрыв двери.

Я же заперлась в аккуратной чистенькой ванной и, включив воду, зависла над раковиной. Что я здесь делаю? Мне всего-то нужно было увидеть Колю, убедиться, что он не так сильно пострадал от того дождя и уйти со спокойной совестью. Оставаться на чай совершенно не обязательно.

Когда с кухни послышался свист чайника, я вынырнула из размышлений и, поспешно помыв руки, вышла из ванной. На маленькой хрущевской кухне уже пахло свежезаваренным чаем с примесью благоухающих трав. Коля смерил меня долгим взглядом и тихо произнес:

— Я даже немного напугался, что ты решила принять душ.

Парень выглядел смущенным, и мне вдруг захотелось рассмеяться этой глупой шутке.

— Ты единственный, кому тут действительно нужен душ, — сдерживая улыбку, ответила я.

— Ах, прости, — спохватился Коля, — Это все пробежка. Я сейчас быстро сполоснусь, а ты пока разлей чай по чашкам.

Муромцев достал из шкафчика две белые чашечки, украшенные цветочным узором. Я ухмыльнулась сама себе, предположив, что ради меня он достал посуду из семейного сервиза.

— Справишься? — участливо спросил парень, замерев на полпути в ванную.

— Не стоит недооценивать меня, Николай Николаевич, — я уверенно ухватилась за чайничек с заваркой, всем телом ощущая на себе взгляд физрука.

Наконец, убедившись в моей небезнадежности, он скрылся в душе, и я снова почувствовала нечто странное. Я разливаю ароматный травяной чай по чашкам, пока за стенкой Коля мылит свое сильное тело под горячим душем. Вот он резко переключает температуру, направляя на себя струю контрастно холодной воды, и по его светлой коже разбегаются мурашки — по сильным плечам, крепкой груди, по тугим мышцам рук и спины… От одной этой мысли по моему собственному телу побежали предательские мурашки.

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. В последнее время меня часто заносит в неприятное озабоченное состояние. И виной этому Муромцев Николай Николаевич — святая простота и мистер «сияющая улыбка». Нужно держать свои эмоции под контролем, но с каждым разом все сложнее и сложнее.

— Все в порядке? — я и не заметила, как на пороге замер Коля в белой футболке, маняще облегающей его рельефный торс — слегка влажный после душа.

Мои глаза задержались на Колином теле неприлично долго, так что, отводя взгляд, я даже не знала, что сказать в свое оправдание. К счастью, физрук сделал вид, что ничего не заметил.

— Так что ты тут делаешь, Надежда Львовна? — весело спросил парень, присаживаясь на стул с чашкой в руках.

— Все в школе очень переживают за тебя, — ответила я, не глядя на Колю, —