матах лежит прижатый к полу парнишка лет шестнадцати-семнадцати, а на нем, грубо вытянув подростковый локоть, восседает Николай в одних красных шортах.

Раскрасневшийся мальчишка свободной рукой похлопал по мату, и физрук, ослабив хватку, слез с крупного и неповоротливого на вид подростка. Я поджала губы, наблюдая за тем, как обычно смешливый физрук превратился в строгого мужчину — в сильного наставника. И мне вдруг стало страшно от того, что я не могу отвести глаз от этой примитивной мужественности.

— Теперь ты иди на захват, — скомандовал Николай, вставая в стойку спиной ко мне.

Невольно я засмотрелась на то, как перекатываются забитые мышцы под кожей, покрытой синяками и царапинами. В пальцах неприятно покалывало от желания коснуться мужского тела. Я тряхнула волосами, скидывая с себя странные чувства.

В тот момент, когда ученик попытался ухватить Муромцева за край шорт и потянуть на себя, Николай поддался и позволил поджать себя в странное тесное объятие. Вдохновленный успехом, мальчишка сделал подсечку и с громким шлепком уложил тяжелого физрука на мат. Нарочно медленно двигаясь, Коля дал ученику шанс выкрутить свою руку так, что у меня самой в приступе эмпатии что-то резко кольнуло в области локтя.

Ученик обрадовался и зазевался, и физрук, желая наказать его, грациозно перевернул пацана и прижал его спиной к мату.

— Правило номер один — не отвлекайся от боя, — сбивчиво дыша, напомнил Коля и слез с мальчишки.

Подняв голову, он заметил меня и переменился в лице. Жесткая мужественность, которой горел его стальной взгляд, сменилась удивлением, а за ним и мягкостью. На плотно сжатых губах мужчины снова расцвела привычная мне улыбка, а щеки покрылись румянцем то ли от активного спорта, то ли от того, что Коля смотрел на объект своего вожделения — на меня.

Мальчишки заулюлюкали, заметив, с каким особым вниманием мы с Николаем смотрим друг на друга, и Муромцев, на мгновение снова ставший серьезным, отдал очередную команду:

— Делимся на пары и отрабатываем прием!

Толпа ребят быстро рассосалась. Часть заняла уже лежащий на полу мат, остальные отправились в конец зала, где были сложены другие маты. Я обернулась на девочек и улыбнулась тому, как они наблюдают за старшеклассниками и шушукаются между собой.

Николай отер тыльной стороной ладони пот со лба и приблизился ко мне. А мне стоило больших усилий натянуть на лицо холодную маску, ведь я совершенно забыла, что обиделась на этого обаятельного полуголого физрука с богатырской фамилией.

— Что за мордобой ты тут устроил? — возмутилась я, прежде чем Коля успел сказать хоть слово.

— Это самбо, — он махнул рукой на ребят, валяющихся на матах, — В самбо морду не бьют.

— А что вы делаете в самбо? Обнимаетесь на полу в полуголом виде? — я прищурилась, бегло осмотрев торс физрука.

Смутившись, тот отошел к скамье, на которой лежала желтая футболка, и вернулся ко мне уже одетый.

— Я просто веду секцию самбо. Не нужно на меня злиться из-за этого, — миролюбиво попросил парень, но я в ответ покачала головой.

— Я злюсь не из-за того, что ты учишь парней насилию, — фыркнула я, скрестив руки на груди, и тут же опомнилась: То есть я не злюсь. Вернее, злюсь, но не совсем. Я…

— Ты злишься на меня. Постоянно злишься на меня, — уверенно произнес Николай, — А это значит только одно — я тебе нравлюсь.

Я вскинула руки в возмущении и чуть не захлебнулась тем количеством воздуха, которое заглотила, чтобы вывалить на физрука все мое презрение.

— Да что ты о себе возомнил?! — вскрикнула я, забыв о том, что в зале полно учеников, — Я никогда не опущусь до уровня школьного физрука, ясно?!

Николай Николаевич смотрел на меня с довольной улыбкой, будто я была глупой, но очень симпатичной собачонкой, которая даже в приступе злости остается любимой мохнатой врединкой.

— И вообще все эти побоища, что ты тут устроил, — я обвела рукой зал, в котором мальчишки учились боевым искусствам, — Уверена, у тебя нет на это разрешения! И еще…Еще…

Мне отчаянно хотелось ухватиться за что-нибудь еще, чтобы хоть как-то задеть самовлюбленного физрука, но тот продолжал изучать меня терпеливым взглядом, от чего я злилась еще больше.

Подумать только — он мне нравится! Да как такая чушь могла прийти в его дурную голову?! Решил опозорить меня перед ученицами? Ну я этого так просто не оставлю!

— Я все расскажу Людмиле Сергеевне! — пригрозила я и, не оборачиваясь на улыбающегося физрука, постучала каблуками на выход, — Девочки, мы уходим!

С трудом отлипнув от созерцания спортивных старшеклассников, девочки поплелись за мной.

— Вы что, правда пойдете к директору жаловаться на Никника? — испуганно спросила Маша, а я, все еще подпаляемая наглостью Коли и тем, как бесцеремонно он выгнал меня из своей квартиры, кивнула и, оставив девочек, поспешила к Людмиле Сергеевне.

К счастью, директриса оказалась на месте. Увидев меня на пороге, она заметно удивилась.

— Что-то случилось, Наденька? — спросила она, окинув меня участливым взглядом.

— Да, я хотела бы обсудить один вопрос, — я стремительно прошлась по кабинету и остановилась около застекленного шкафа со школьными наградами.

— Если ты не можешь поладить с девочками, попроси Ольгу Александровну помочь. Ей чудесным образом удается подобрать ключик к любому ребенку, — Людмила Сергеевна ласково улыбнулась, говоря о тихой учительнице английского языка.

— Нет, дело касается физрука Николая Николаевича, — начала я, с трудом удерживая уверенность на том же уровне.

— А что не так с Николаем? — искренне удивилась женщина.

— Вы знали, что он учит мальчишек драться? — вскинулась я, — Прямо сейчас у вас под носом проводит кровавые бои в спортзале.

— Как кровавые? — ужаснулась директор, — У него же кружок самбо для учеников.

Я отвела глаза, ругая себя за то, что в запале слегка перегнула палку.

— Но ребята дерутся. Вместо того, чтобы учиться разбираться словами, — оправдалась я.

— Наденька, я много раз наблюдала за тем, как работает Николай. Какие ценности он доносит до обычных мальчишек, у половины из которых отцы либо отсутствуют, либо спиваются день за днем, — Людмила Сергеевна смягчилась, видимо, поняв, что моя жалоба на физрука не имеет ничего общего с реальностью, — Нам очень повезло, что Коленька вернулся в Булкин. Очень жаль, конечно, что его вернуло такое горе, но он правда очень помогает мальчишкам города.

Я перевела на директора недоумевающий взгляд:

— Какое горе?

Людмила Сергеевна встала из-за стола и, приблизившись, аккуратно развернула меня к шкафу с наградами. Всмотревшись в расставленные за стеклом фотографии, я увидела улыбающегося Колю с золотой медалью на шее и флагом России, накинутым на плечи. На другой фотографии Муромцев