заглянем. Но мало ли что, на всякий случай стулья пусть постоят. Будет план Б, если возникнет необходимость, — добавил я и подмигнул Маргарите Викторовне.

Та улыбнулась и с одобрением кивнула головой.

Попрощавшись с директором музея, мы с Галей пошли в приемную к Шанцеву. Чехи сначала к нему придут, там и определимся, кто и что дальше делает.

Секретарь Шанцева приветливо кивнула нам, и мы заняли места среди другого народа, пришедшего на прием к директору.

Топили тут исправно, да и людей много собралось — вскоре стало душно. Ждать было не очень весело. Периодически посматривал на часы под портретом Ленина — и удивлялся тому, что чехов все нет и нет. Десять часов давно прошли.

В пол-одиннадцатого из кабинета выглянул озабоченный Шанцев.

— Паша, дуй на проходную — там тебя мой водитель будет ждать, Герман, в черной волге. Съезди в гостиницу, узнай, что там с чехами, почему опаздывают!

Ха! А мне как раз с ними переговорить надо!

Директор сказал бежать — я и побежал. В этом возрасте бегать вообще приятно. Да и чувство собственной важности у меня не было чрезмерно развито — в шестнадцать лет бегать по поручениям не грех.

Проскочил через проходную — никто меня останавливать не стал, видимо, Шанцев и тут распорядился. Волга стояла уже у проходной. Сел на место рядом с водителем, поздоровался с Германом. Тронулись с места.

— Вот же чехи эти! — пробурчал Герман.

— С другой стороны, не скучно, — пожал плечами я.

— Ну а у тебя как дела? Рассказывай, — спросил Герман.

— Хорошо идут дела. Кстати, удачно вышло, что встретились, просьба у меня есть. В Климово мне надо попасть рано утром в воскресенье, — выложил я.

Герман присвистнул и удивлённо посмотрел на меня, продолжая поглядывать краем глаза на дорогу.

— И что там? — наконец спросил он.

— Военный аэродром.

Герман ещё больше удивился и снова посмотрел на меня.

— Бабушкин друг, генерал ВВС, — начал объяснять я, — обещал подбросить транспортником до Перми, у меня там сеструха живёт. Так же обратно, только на другую базу.

— Когда?

— В среду.

— Во сколько?

— Не знаю, билетов-то нет. Где я посмотрю?

— И на какую базу?

— Сеща какая-то.

— О, это чёрте где. Но там дизель ходит на Брянск, придётся тебе с пересадкой домой добираться. Или посмотри, может, автобусы в нашу сторону ходят.

— Я понял. А до Климово подбросишь?

— Надеюсь, Шанцеву ночью никуда не надо будет… — вместо ответа пробормотал Герман.

— Хочешь, сам поговорю с ним?

— Лучше не надо, — махнул рукой Герман. — Отвезу и всё.

— Ну, смотри сам. Сколько туда ехать? Когда мне у тебя быть? — спросил я.

— В пять утра быть там? В половину третьего надо бы выдвинуться.

— Ну, тогда, договорились? В два я у тебя?

— Договорились, — согласно кивнул головой Герман.

Подъехали к гостинице. Вошел внутрь. Пусто, никого кроме стоящего за стойкой потрепанного жизнью портье лет тридцати. Взгляд такой безразличный, словно никто только что и не вошел в холл. Подошёл к нему:

— Я с механического завода. Тут наша делегация должна быть из Чехословакии с переводчиком и начальником из Москвы. Романом Викторовичем зовут.

Портье пробудился от своего летаргического состояния и доверительно сказал:

— Роман Викторович уже спускался, но ушел пока в ресторан. Все равно еще ехать нельзя. Иностранцев ваш переводчик сейчас собирает по этажам. Они бухие после вчерашнего и плохо соображают. Проспали все.

Я понял, что это благоприятный момент без всяких подозрений получить номера комнат чехов.

— А подскажите номера комнат интуристов. Пойду, помогу Александру Викторовичу их вниз свести. Директор завода очень злится, что они опаздывают.

Портье заглянул в свои записи:

— Мужики на втором этаже, 22 и 23 номера, рядом. Женщина на третьем, в 33.

Небрежно кивнув, как человек, имеющий право спрашивать, пошел к лестнице.

Пошел вначале все же на второй этаж — соваться к чешке, не поговорив вначале с кэгэбэшником, опасно. Александра Викторовича увидел сразу — он шел к лестнице, приобняв еле двигающегося Ийржи. За ними неспешно шагал Йозеф.

Поздоровался с обоими.

— Шанцев прислал? — спросил переводчик.

— Ага! — ответил я, изображая тупого исполнителя за работой.

— Слушай, Паша, сходи за Элишкой в 33. Поторопи ее. Ийржи надо кофе выпить, мы с ним в ресторан зайдем. Пусть спустится ко входу через десять минут, ладно?

— Сделаю! — сказал я деловито и повернулся к лестнице.

На лестничной площадке третьего этажа чуть не столкнулся с женщиной. По униформе понял, что это дежурная. Хотя мог бы и по лицу. Что-то есть такое в лице человека, который годами решает, кого пущать, а кого — не пущать.

— Меня Александр Викторович за женщиной из 33 прислал. Она на месте? Мне ее на завод надо срочно вести.

— Да, была только что! — оживилась дежурная, — я провожу.

Номер оказался в конце коридора. Пока шли, дежурная сказала:

— Александр Викторович такой обходительный мужчина!

Я не понял, зачем мне это, но ответил, чтобы поддержать хорошие отношения, мало ли снова придется сюда прийти:

— Ну так москвич! Культура столичная!

Дежурная властно постучала в дверь номера:

— Женщина, к вам пришли!

— Открыто! — голос прозвучал глухо, но Элишку я узнал.

Дежурная тут же нажала на ручку и с любопытством заглянула внутрь. Я посмотрел над ее плечом — Элишка шла уже навстречу, но мое внимание привлек огромный чемодан. В таком можно трупы убитых врагов в лес паковать и вывозить. Настроение улучшилось — чешка вполне могла привезти много чего на продажу.

— Павел, заходите! — велела Элишка, и, когда я вошел внутрь, буквально вытолкнула любопытную дежурную в коридор, захлопнув за ней дверь.

— Я хотела получить совет, Павел, — сказала чешка, озабоченно держась за голову, — можете подсказать, кто может купить часть сувениров, что я привезла с собой? Я первый раз в СССР, нужна помощь.

Глава 8

25.03.1971 г. Гостиница г. Святославля

Ха! На ловца и зверь бежит! Наши мысли совпали. Понять ее тоже можно — сама она идти продавать, то, что привезла, не сможет. Не пойдешь же по улице предлагать прохожим купить импортные