историю не вникали, они написали код, а его внедрением должен был заниматься я.

Сначала я думал, что все эти масштабные пересортицы результат слабой компьютерной грамотности мастеров, которым вменили работу на компьютере.

Я долго втихую пытался отследить, происходит ли то же самое с партиями давальческого сырья. Заказчики привозили нам свои невыделанные шкурки. Иногда заказывали готовые изделия из них. А иногда ограничивались только выделкой и покраской.

Так вот, усушки-утруски давальческого сырья не происходило. Что наводило на мысль о чьей-то продуманной и очень аккуратной диверсионной деятельности. Смущало только то, что она просматривалась на каждом участке без исключений.

Однажды я разговорился с сантехником из паросилового хозяйства.

— Не вздумай туда лезть. — посоветовал он мне. — Эта мафия похлеще сицилийской. Почувствуют, что ты у них на хвосте, запросто убьют. Ты не представляешь, как тут воруют. Я однажды в коллекторе наткнулся на целый мешок шкур, кто-то подготовил на вынос. Я бежал оттуда со всех ног. Не дай Бог меня кто-то рядом с этим мешком увидел бы.

— Испугался, что тебе припишут? — предположил я.

— Испугался, что тот, кто там мешок оставил, узнает, что я его видел.

Он многозначительно замолчал.

Проанализировав первые результаты автоматизации учёта и прикинув приблизительный масштаб хищений на фабрике, я быстренько уволился и пошёл бухгалтером к нашим же арендаторам. А что? Тепло, сухо и мухи не кусают.

* * *

И сейчас, после слов Васи о том, что он не хочет дожидаться удобного случая, чтобы обследовать бомбоубежище, мне сразу вспомнился тот сантехник из девяностых, который боялся не того, что его рядом с похищенными шкурками застанут. А того, что похитители узнают о том, что он их, вообще, видел…

Вася ещё молод, зелен и глуп. Рвётся поймать расхитителей. Может, чувство справедливости у него обострённое, может, карьеру рассчитывает на этом деле сделать. Но, на мой взгляд, в любом случае, спешить не стоит, слишком большой риск.

И как его в этом убедить?

— Ты много видел расхитителей? — начал я издалека.

— Ну, видел…

— Как по-твоему, Цушко мог бы, в случае опасности, убить человека, чтобы следы замести?

— Не, кишка тонка.

— А те, кто за ним стояли?

— Не знаю… Не случился бы у него инфаркт, спросили бы.

— Может, потому и случился, что он их боялся?

— Может… К чему ты? — Вася с вызовом посмотрел на меня. — Хочешь показать мне, с кем мы дело имеем? Так я знаю.

— Вась, поверь, успех не любит героев, очертя голову кидающихся на амбразуру. — сделал я последнюю попытку его предостеречь. — Успех любит холодный расчёт и терпение. У кого, по-твоему, больше шансов стать полковником милиции, у парня, который каждый раз, с риском для жизни с наскока разматывает дело, рассчитывая на авось, или у того, кто не спеша, обстоятельно и кропотливо собирает доказательства без риска для жизни?

— Не ссы! Бродяга! — шлёпнул он меня по плечу и направился, не оглядываясь, в цех, показывая тем самым, что разговор окончен.

Вот же отчаянный афророссиянин! Молод еще, думает, что бессмертен. Обидно будет, если его грохнут. Совсем не думает, что в цехе он новичок, за счет этого уже выделяется, да и выглядит внешне так, что еще долго будет выделяться.

Сходил в клуб, записался в заводскую библиотеку. Мне нашли только туристический путеводитель по пермской области. Не очень свежий, но, среди прочего, там была подробная схема города. К сожалению, алфавитного перечня улиц с индексами для поиска на схеме тут не было. Остаётся только попросить маму ткнуть пальцем в нужное мне место на карте, пометить его как-то и надеяться на общительность и доброжелательность пермяков. Отвык я без гугл-карт ориентироваться в городах, придется заново учиться.

Вернулся на рабочее место. Закончив с заданием главбуха, занялся обществоведением — клятая областная Олимпиада была все ближе и ближе.

Через час, во время обеденного перерыва, который я пока игнорировал, дверь отворилась, и в наш кабинет ввалился Ийржи. Взгляд его был мутным — я даже и не понял, видит ли он меня вообще. Зато он, как самонаводящаяся ракета, сконцентрировался на графине с водой, которую Изольда использовала для поливки цветов. Схватив его, принялся жадно пить.

Во дела! Как же он сбежал из-под надзора переводчика и Шанцева?

Тут дверь отворилась снова, и в кабинет заглянул переводчик. Обрадовался, увидев клиента, подмигнул мне и терпеливо дождался, когда Ийржи допьет воду из графина. Взял его под ручку и увел.

Я поморщился — недавно видел, как в той водичке мухи плавали. Надо же, какой сушняк у интуриста после вчерашнего, если он ворвался в первый же попавший кабинет за водицей. Небось, их в столовку повели, но не смог дотерпеть.

Голова гудела от обществоведения. Переключился на французские глаголы.

Вынырнул из учебы, только чтобы перекусить прямо на рабочем месте — бабушкина ссобойка сегодня была особенно толстой и многообещающей. И в 14.45, подхватив Галю, был уже у бани.

Делегация появилась только в полчетвёртого. Но я отнюдь не скучал эти сорок пять минут. Березки, свежий ветер, скамейка, красавица рядом, с которой очень хочется познакомиться получше — в этом возрасте для счастья что еще надо?

Глава 9

25.03.1971 г. Баня механического завода

Когда делегация появилась, мы с Галей уже успели немного подмерзнуть — правда, для меня это стало неплохим поводом погреть ее руки в своих. В такой позе нас и застали. Все, кроме Ийржи, заулыбались — ему пока что было ни до чего. Интересно, как он в таком состоянии вообще переговоры вел сегодня?

Сегодня людей было поменьше — не было начальника цеха и заведующей музеем. Мы тут же примкнули к делегации и пошли в баню. По пути, когда подвернулся случай и мы с чешкой оказались последними на входе, успел шепнуть Элишке:

— Придумал, как забрать вещи из гостиницы.

Та молча кивнула, ничего не ответив. Времени не хватило — уже вошли внутрь. «Переводчику» чехи доверяли не больше моего — тоже наверняка были в курсе, кто в СССР работает переводчиками с иностранными делегациями. Может, и собственный опыт есть — наверняка их местные спецслужбы сделаны по образцу и подобию КГБ.

Предбанник тут был солидный — метров на сорок квадратных. Стояло две длинных скамьи со спинками, два стола перед ними были заставлены