— Лиза, время уже много, мы все устали.

— Мы можем взять Лизу с собой, а вы пока отдохнете вдвоем этот час. — предложила вдруг женщина. Матвей задумался. — По поводу безопасности не переживайте, мы уже ходили так в цирк зимой, когда Катя не могла пойти из-за работы.

— Ну пожалуйста, Матвейчик. — жалобно сложила ладошки домиком Лиза.

— Хорошо, — все же согласился он, — Но пообещай, что это будет последнее на сегодня мероприятие.

— Уиии! — взвизгнула девочка, запрыгивая на шею дяде. — Спасибо-спасибо-спасибо! — и взявшись за руки с подругой помчалась в сторону яркой вывески отдельного зала, возле которой стояла парочка аниматоров в колоритных костюмах.

— Это мой номер. — Барановкий протянул Олесе свою визитку. — Звоните, если возникнут проблемы или Лиза, вдруг потеряв нас, напугается. Или, когда представление закончиться.

— Хорошо. — рассмеялась она. — Я поняла вас. Но думаю, все и так будет отлично.

— Спасибо.

Мы проводили их взглядами до входа и не сговариваясь повернулись друг к другу лицом.

— У нас есть целый час. — поиграл бровями Матвей. — Чем займемся?

Глава 13, в которой Матвей допускает серьезный промах

— У нас есть целый час. Чем займёмся? — спросил у Настеньки. Она лишь пожала плечами, оглядываясь по сторонам. Тогда я достал "рояль из кустов", а точнее из кармана, и помахал перед её глазами оставшимися билетами на аттракцион, который откладывал до последнего.

Хоть Лиза и уговорила меня купить билеты, но идти туда с ней я не собирался из-за наличия возрастного ценза. Племяшка у меня, конечно, девочка смелая, но не каждому контролеру это объяснишь. А вот попробовать с Настей… Почему-то мне показалось, что она сможет оценить этот новый аттракцион и его масштабы по-достоинству.

— Я бы отдохнула, — сказала Настя и приподняла свою прекрасную ногу, показывая мне высокий каблук. — Я не думала, что придется долго в этом ходить.

— Ну раз дело только в этом… Я, видишь ли, тоже не ходок. Там есть вагончик, на котором мы будем ездить и любоваться окрестностями. О, а вот и он, смотри…

— Ты что, решил меня на детский аттракцион отправить? — скептически заметила Настя, когда я подвел её к симпатичному вагончику, чуть больше того, на котором ещё недавно каталась Лиза.

— Понимаю твое недоумение, но его только недавно открыли. Мне самому не терпится попробовать — в нашем детстве такого не было, так почему бы не сделать этого сейчас. Ну, пожалуйста…

Во мне бурлил какой-то неожиданный мальчишеский азарт преподнести девушке очередной сюрприз. Я ей даже не солгал, всего лишь не сказал всей правды. Глядя на меня Настя закатила глаза и усмехнулась:

— Ну хорошо, большое дитятко, давай прокатимся. На вид вроде он не такой экстремальный как те американские горки. — показала она на взмывающие в небо спирали, на которых даже я отказался кататься. — Кроме этого меня вряд-ли можно уже чем-то удивить.

— Не сомневался в тебе, моя смелая! Обещаю, тебе понравится. — подмигнул девушке и, взяв её за ручку, помог забраться в тележку. По привычке выбрал самую первую.

Сиденье, к моему сожалению, было достаточно широким, чтобы Настя отодвинулась от меня и села к другому краю. Закрепляя ограничитель я неловко повернул в руках коробку и она едва не упала.

— Осторожно! Давай подержу, — предложила Настя и поставила подарок к себе на колени. — А зачем это? — подозрительно покосилась на ремни, которыми я ее также пристегнул.

— Это просто техника безопасности для детей. Но мы тоже должны ей следовать.

— А, ну ладно.

Вагончик тронулся на медленной скорости и покатился по рельсам мимо людей и деревьев. А я не мог оторваться взглядом от профиля девушки. Щёки её немного разрумянились, волосы слегка растрепались, но это стирало её идеальность и делало какой-то милой, человечной, юной даже. Уголки губ так и приподнимались в улыбке. Я ощущал себя как в пятнадцать лет на самом первом свидании.

— Чего уставился, Барановский? — лукаво улыбнулась Настя, посмотрев мне прямо в глаза.

— Да вот, нравишься ты мне, ненаглядная моя. Не оторваться…

— Смотри, не влюбись. — кокетливо повела она плечом, сбрасывая мою руку, которой я наглаживал округлое плечико.

— А то что?

— Ты не входишь в мои жизненные планы, Барановский, вот чего. Так что можешь закатать свою губу обратно.

— Ну это мы ещё посмотрим… — мой голос потонул в общем вздохе, потому что мы на увеличившейся скорости повернули и въехали в тёмное отверстие какого-то здания, скрытого за деревьями.

Когда я понял, что что-то пошло не так?..

Когда из темноты вдруг выскочил какой-то монстр и вспыхнула неоном парочка привидений?

Когда на нас что-то свалилось сверху, мягко задело и тут же пропало?

Когда ко мне прижалась Настя и истошно заорала в ухо, едва не оглушив?

Когда наша тележка резко ухнула в полной темноте вниз, а потом взлетела вверх?

Когда нам в лицо полетели редкие брызги воды?

Нет! Тогда я испытывал какой-то бешеный кайф, весело вопил вместе с остальными товарищами по "несчастью", радостно встречал очередное чудовище или резкие звуки. "Пещера страха" оправдала своё название, вызывая неподдельные эмоции и заставляя адреналин с бешеной скоростью растекаться по крови. Современные технологии творили чудеса, всё было сделано на таком высоком уровне, что иногда реально было страшно даже мне. А вот Настя с некоторых пор подозрительно молчала, и только тепло её тела под боком успокаивало. Я не ожидал от неё такого хладнокровия. Вот это выдержка!

Наконец мы выехали на свет и я не смог сдержать восхищённого возгласа:

— Ехуу! Вот это класс! Правда здорово?

Давно не ощущал такой перезагрузки. Так потрясающе сбросить с себя хоть ненадолго груз ответственности и просто быть собой: свободным и безбашенным. Пацан внутри меня вопил от восторга!

Я повернулся к Насте и именно в этот момент отчётливо понял, что что-то пошло не так. Точнее всё пошло не так! Мертвенно бледное лицо с выпученными глазами, некогда пухлые губы поджаты в тонкие ниточки, скрючившиеся пальцы сжали коробку так, что смяли её края.

Адреналин схлынул так же быстро, как и возник, сменившись на тревожность. Я помог Насте освободиться от ремней безопасности и выйти из вагончика.

— С тобой всё в порядке? — решился спросить, обеспокоенный её молчанием.