Слабая усмешка мелькнула на губах лейтенанта Уэстона.

– Нет, – ответил он. – Они не были женаты. Унас на острове браки – редкое явление. Хотя детей они крестят. У него двоедетей от Виктории.

– Вы считаете, что он действовал вместе с ней?

– Может быть, и нет. Думаю, он бы побоялся влезть вподобную историю. Да и она, по-моему, знала не так уж много.

– Но достаточно для шантажа?

– Я даже не знаю, можно ли это назвать шантажом.Сомневаюсь, что девушка вообще понимала, что означает это слово. Плата замолчание не рассматривалась ею как нечто подобное. Видите ли, на островепостоянно толкутся богатые повесы, которые не желают, чтобы их нравы сталидостоянием общества. – В его голосе послышались едкие интонации.

– В этом я с вами согласен, – сказалДейвентри. – Какая-нибудь особа, не желающая, чтобы ее похождения получилиогласку, делает подарок своей служанке, подразумевая, что это плата замолчание.

– Вот именно.

– Но здесь совсем другой случай, – возразилДейвентри. – Это было убийство.

– Я не уверен, что девушка понимала всю серьезностьположения. Она видела какое-то непонятное происшествие, очевидно связанное сэтим флакончиком с таблетками. Насколько я понял, он принадлежал мистеруДайсону. Пожалуй, сейчас пришло время побеседовать с ним.

Грегори, как всегда, держался по-дружески.

– Чем я могу вам помочь? – сказал он. –Скверная получилась история. Она была симпатичной девушкой. Нам с женой онаочень нравилась. Наверно, у нее произошла ссора с каким-то мужчиной, но онаказалась такой счастливой и никогда не выказывала признаков огорчения. Я ещевечером беседовал с ней.

– Кажется, мистер Дайсон, вы принимаете препарат,который называется «серенит»?

– Совершенно верно. Маленькие розовые таблетки.

– Вам прописал их врач?

– Да. Если хотите, могу показать вам рецепт. У меняповышенное давление, как, впрочем, у многих в наши дни.

– Но об этом факте мало кто знал?

– Ну, я об этом не болтал. Я всегда в хорошемнастроении и терпеть не могу людей, которые все время говорят о своих болезнях.

– Сколько таблеток вы принимали?

– По две три раза в день.

– Значит, у вас с собой большой запас?

– Да, около полудюжины пузырьков. Но они заперты вчемодане – я держу при себе только один.

– Я слышал, что вы недавно потеряли этот пузырек?

– Совершенно верно.

– И вы спрашивали эту девушку, Викторию Джонсон, невидела ли она его?

– Да, спрашивал.

– И что она ответила?

– Она сказала, что в последний раз видела его на полкев нашей ванной и обещала поискать.

– А потом?

– Она вернула мне пузырек спустя некоторое время испросила, его ли я потерял.

– А вы?

– Я сказал, что да, и спросил, где она его нашла. Онаответила, что он был в комнате старого майора Пэлгрейва. Я спросил, как он тудапопал.

– И что же она ответила на это?

– Она сказала, что не знает, но… – Он заколебался.

– Да, мистер Дайсон?

– Ну, у меня осталось чувство, что она знает немногобольше, чем говорит, но я не обратил на это особого внимания. В конце концов,это было не так уж важно. Как я вам уже сказал, у меня с собой есть многофлакончиков. Я решил, что, очевидно, оставил его в ресторане или ещегде-нибудь, а старый Пэлгрейв зачем-то подобрал его. Возможно, он сунул его ксебе в карман, намереваясь вернуть мне, а потом забыл.

– И это все, что вы об этом знаете, мистер Дайсон?

– Да, все. Жаль, что я ничем не могу быть вам полезен.А это важно?

Уэстон пожал плечами:

– Все может оказаться важным.

– Не понимаю, при чем здесь эти таблетки. Я думал, чтовы захотите узнать, где я находился, когда зарезали эту несчастную девушку.Поэтому я написал отчет о своих передвижениях.

Уэстон задумчиво поглядел на него:

– В самом деле? Весьма разумно с вашей стороны, мистерДайсон.

– Мне казалось, что это избавит от лишниххлопот, – сказал Грег и положил на стол лист бумаги.

Уэстон начал изучать отчет, а Дейвентри, подвинув ближе свойстул, смотрел через его плечо.

– Все как будто ясно, – заявил Уэстон черезминуту-две. – Вы и ваша жена вместе переодевались к обеду в вашем бунгалодо без десяти девять. Потом вы бродили по террасе и выпивали с сеньорой деКаспеаро. В четверть десятого к вам присоединились полковник и миссисХиллингдон, и вы отправились обедать. Насколько вы можете вспомнить, спать выпошли примерно в половине двенадцатого.

– Конечно, – сказал Грег, – я не знаю, когдаименно убили эту девушку…

В его фразе явно слышались вопросительные интонации. Однаколейтенант Уэстон, казалось, не заметил этого.

– Насколько я понял, ее нашла миссис Кендал? Должнобыть, это было для нее большим потрясением.

– Да. Доктору Робертсону пришлось дать ейуспокоительное.

– Это случилось поздно, когда большинство людей ужепошли спать?

– Да.

– А она уже долго была мертва? Я имею в виду, когдамиссис Кендал нашла ее?

– У нас еще нет на этот счет точных данных, –спокойно ответил Уэстон.

– Бедная малютка Молли! Да, это, очевидно, на нейскверно отразилось. Вообще-то вчера вечером я ее не видел. Может быть, у неезаболела голова и она легла.

– А когда вы в последний раз видели миссис Кендал?

– О, довольно рано, перед тем как я пошелпереодеваться. Она делала приготовления к обеду, перекладывала на столах ножи.

– Понятно.

– Тогда она казалась веселой, – продолжалГрег. – Молли – славная девушка. Мы все ее очень любим. Да, Тиму крупно повезло.

– Ну, благодарю вас, мистер Дайсон. Вы не можете большеничего вспомнить из того, что говорила Виктория, когда возвращала вам таблетки?

– Вроде бы нет. Она только спросила меня, эти литаблетки я искал, и сказала, что нашла их в комнате старика Пэлгрейва.