старых тюков сена пряталась гремучая змея. Я не обратила внимания, поэтому, когда схватила тюк, чтобы выбросить его, она укусила меня.

Мысль об этом вызвала новую волну дрожи по моему телу. Роуэн напряглась у меня на коленях, когда ее саму пробрал озноб.

— Я больше никогда не пойду в амбар, — слезы наполнили мои глаза.

— Я тоже, — сказала Роуэн.

Гнев Джесса испарился при виде моих слез, и он придвинулся к нам, положив руку мне на затылок.

— Я позабочусь об амбаре. И змее. Удостоверюсь, что там безопасно, — сказал он.

Я шмыгнула носом и пару раз моргнула, прежде чем слезы смогли пролиться.

— Это мило, Джесс. Но я действительно не думаю, что когда-нибудь смогу пойти туда снова. Змеи пугают меня до чертиков. Это место запятнано навсегда. Ты можешь заколотить двери? — спросила я. — О, подожди! Давай вместо этого сожжем его дотла. Мы можем поджарить зефир и приготовить смор3 на огне.

Он ухмыльнулся и сжал рукой мою шею.

— Сезон пожаров, детка. Думаю, Ник из пожарной службы не одобрил бы, если бы шериф поджег амбар и вызвал пожар в прерии.

— О… черт. Тогда давай заколотим двери, и зимой я оставлю там горящую сигарету или двенадцать. Я не курю, но у меня есть пять или шесть месяцев, чтобы начать.

— Я не большой любитель целоваться с пепельницей, Веснушка. Как насчет того, чтобы прямо сейчас не беспокоиться об амбаре? — спросил он.

— Хорошо.

Не думать об амбаре было очень хорошей идеей. Но он бредил, если думал, что я когда-нибудь вернусь туда. Этого амбара все равно что не было. Как только я смогу себе это позволить, я найму кого-то, чтобы снести его. Потом построю гараж и наполню его детенышами мангустов. Потому что любой, кто когда-либо читал Рикки-Тикки-Тави в детстве, знал, что мангуст позаботится о змеях. Итак, я куплю много мангустов для своего нового гаража, надеясь, что мангусты могут жить в Монтане.

Он убрал руку с моей шеи.

— Сколько еще тебе нужно оставаться здесь?

— Плюс-минус сорок пять минут, — сказала я, посмотрев на настенные часы.

— Понял, — сказал он. — Давай, Роу. Нам нужно кое-что сделать, пока твоя мама лежит здесь.

— Что сделать? — спросили мы с Роуэн одновременно.

— Мне нужно отвезти свой грузовик на ферму, чтобы я мог отвезти тебя домой на твоей машине. Взять пиццу и шоколадное мороженое. Вот что. Где твои ключи?

— Джесс… — начала я, но он перебил меня.

— В этой капельнице есть наркотики? — он наклонил голову в сторону моей капельницы.

— Э-э… да.

— Тогда ты не за рулем. И Роу не может ехать в моем грузовике без своего детского сиденья.

В его словах был смысл.

— Ключи у меня в сумочке. И немного наличных в моем кошельке на ужин, — сказала я.

Он просто взглянул на меня.

— Роу, иди возьми ключи, — сказал он ей.

Он покачал головой и поднял обе руки, чтобы обхватить мое лицо.

— Я беспокоился о тебе, детка, — пробормотал он, прежде чем наклониться и нежно поцеловать меня в губы.

Я подняла свою свободную руку и положила ее на его руку у своей щеки.

— Я в порядке.

Он кивнул и легонько поцеловал меня в нос, затем взял Роуэн за руку.

Его жест был таким милым, таким мужественным, что переполнял меня эмоциями. До сих пор я не позволяла себе плакать, но теперь у меня в горле стоял ком, и я знала, что пройдет несколько секунд, прежде чем потекут слезы.

При виде того, как Джесс и моя дочь уходят, держась за руки, чтобы заняться своими «делами», я расслабилась.

Глава 7

Джесс и Роуэн приехали, чтобы забрать меня из больницы, когда я подписывала документы о выписке. Мы поехали домой с пиццей пепперони, зеленым салатом и ведерком шоколадного мороженого на заднем сиденье. Пока Роуэн рассказывала мне о последних сорока пяти минутах, Джесс всю дорогу домой держал мою руку на центральной консоли.

Брайант, один из его заместителей, помог Джессу перевезти его грузовик на ферму. Роу узнала, что у Брайанта двое детей. Его дочери было шесть лет, почти ровесница Роуэн, и Брайант пригласил ее приехать на выходные с ночевкой (если, конечно, я не против).

Я дала добро и пообещала связаться с женой Брайанта и все уладить в ближайшее время. Это вызвало вопль ликования с заднего сиденья, когда мы ехали домой.

Прежний ужас был почти забыт. Моя девочка была счастлива, а Джесс держал меня за руку. В моем мире все начало налаживаться само собой, и мое сердце затрепетало.

— Ты знаешь, кто это? — спросила я Джесса после ужина.

Я стояла в гостиной и смотрела, как к дому подъезжает большой черный грузовик.

— Да, — сказал он без дальнейших объяснений, когда мы все вышли на улицу.

Наш посетитель был высоким и привлекательным. Его светлые волосы торчали из-под грязной коричневой бейсболки. Он был стройнее Джесса, но примерно того же роста.

— Джорджия, это Сайлас Грант. Сайлас, это мои девочки Джиджи и Роуэн, — сказал он.

— Приятно познакомиться, Сайлас, — сказала я, пытаясь вспомнить, где я слышала его имя раньше.

С тех пор как мы переехали в Прескотт, я встретила и услышала о стольких людях, что не сразу смогла вспомнить. Наконец меня осенило. Он был владельцем ранчо, чей теленок был таинственно убит, и человеком, которого Мейзи описала как «бывшего военного и, типа, устрашающего».

Очевидно, она знала о нем больше, чем я, потому что на первый взгляд слово «устрашающий» вряд ли приходило на ум. На самом деле, его темно-карие глаза, устремленные на мою Роу, возможно, были одними из самых добрых, которые я когда-либо видела.

Сайлас открыл заднюю дверь своего грузовика, показав большую коробку.

— Что там внутри? — спросила Роуэн.

Сайлас достал из коробки огромную черно-белую кошку и быстро поставил ее на землю. Она метнулась под его грузовик, когда он поставил коробку на землю. На дне лежали три крошечных очаровательных черных котенка размером с мою ладонь. Им не могло быть больше двух недель от роду.

— Котята! — взвизгнула Роуэн, подпрыгивая. Она направилась прямо к коробке и сразу же начала играть с маленькими комочками меха. В тот момент в ее мире не существовало ничего, кроме этих котят.

— Их мать нежна и ведет себя спокойно, — сказал Сайлас. — Она не боится людей и будет ходить по дому, особенно если у вас войдет в привычку кормить их на крыльце.

— Хорошо, — кивнула я.

— Котята — это две девочки и мальчик. Мальчик — тот, у кого